Сказка о Берте и Берти

– Не важно, верно, – улыбнулась она, понимая, что он вряд ли ответит ей правду. Дворняга поднял к ней благодарные глаза, и она, всё же, решила поддаться своему едва уловимому влечению: – Я хочу кое-что сделать, – она придвинулась ближе к краю ступени, на которой сидела, склоняясь к нему: – Если ты не против.

Губы его были тёплыми, приятными, но чужими.

Он ответил на её поцелуй, но после деликатно отстранил её от себя:

– Ты торопишься, Берта. Всему своё время.

– Прости, – она покраснела, опуская лицо. Темнота ночи скрыла её стеснение, но Дворняга почувствовал по голосу, что она обижена, и поспешил исправить свою ошибку:

– Это нормально. Знаешь, всё, что ты сделала и еще сделаешь для того, чтобы забыть – не должно ранить тебя. Ты небезразлична мне, но сейчас еще рано. – Он поднялся, трепетно погладив её по голове и ушел, оставив после себя чувство неловкости.

Не желая снова возвращаться к себе в комнату, Берта тихо спустилась на второй этаж, прошла в примерочную комнату и села на пол. Едва она закрыла глаза, как зашелестел каплями дождь. И кто-то постучал в оконное стекло.

Девушка резко поднялась, устремив взгляд на улицу. Дождя не было, ей всего лишь померещилось. Она снова осталась наедине с зеркалом. С воспоминаниями, со словами, сказанными так давно. С невесомым, невидимым образом Берти, который по-прежнему преследовал её во всех снах и мечтах.

Зеркало отражало лишь её одну в этой пустой комнате. Но, вновь закрыв глаза, видела там Счастливчика. Запутанные грязные каштановые волосы. Тот потрепанный тёмно-коричневый пиджак, на котором были оторваны все пуговицы. Его холщовая шляпа с круглыми полями, глаза чайного цвета, безумная улыбка хитреца…

«– Я помню всё. И улыбки-пиджаки тут не при чём. Хотя, именно этим своим пиджаком он укутывал меня, когда было холодно. Именно этой улыбкой согревал», – Берта погрузилась в воспоминания: «– А эти длинные, теплые неспешные ночи, пропитанные его запахом и паутиной сонных слов… Теперь кажется, их было так мало. Та наша ночь в сенном сарае, когда я нашла его во второй раз, помнит ли он о ней? Знает ли, какую боль причинил мне тем утром?» – Девушка невольно вздохнула: «– Знает ли он, какую боль он причинил мне всем нашим путешествием, всем своим существованием, своим безразличием ко мне?»

Рассвет уже давно наступил, а она все не хотела спускаться к завтраку на веранду.

– Берта?! – Услышала она восклицание Сказочника с первого этажа. Нужно было идти. С сожалением девушка открыла глаза.

Когда она задумчиво шла по коридору к лестнице, ей показалось, что дверь в её комнату только что захлопнулась.

« – Гречанка уже отправилась поливать цветы?» – Удивилась девушка. Но, спустившись вниз, она поняла, что ошиблась – жена Сказочника столкнулась с Бертой на выходе с веранды. В руках она держала свёрнутую грязную коричневую куртку.

– Отнесу в стирку, – пояснила Гречанка, почему-то побледнев.

Чай уже остыл, но тосты сегодня утром казались девушке особенно вкусными.

«– Я точно знаю, что не смогу забыть. Забыть любовь к Берти, забыть о рождении нашего ребёнка, которому было не суждено было жить. Забыть о том, как на следующее же утро он ушел, даже не простившись со мной. Я не смогу забыть, и я признаю это», – и она уверенно улыбнулась своим мыслям: «– Но я находила силы снова и снова отправляться на его поиски. А значит, я найду в себе силы и продолжать жить без него. Даже вместе с этими воспоминаниями. Я могу продолжать жить».

Доказательством её мыслям служил Дворняга, с интересом смотрящий на Берту. Когда их взгляды встретились, он спросил:

– О чём ты думала?

– О неприятном.

– По тебе не скажешь. Ты улыбалась.

Всё это время хозяин дома сидел за столом молча, словно в глубоких раздумьях. Он посмотрел на девушку лишь тогда, когда она снова заговорила с Дворнягой:

– Я хочу, чтобы ты построил тот плот на реке. Для нас обоих.

Во владениях Сказочника шел снег. Маленькие, невинно-белые снежинки оставляли на лепестках цветов чёрные метки холода. Следы, которые не заживают никогда.

Глава шестнадцатая

Последствия

Река с каждым метром становилась шире и спокойнее, поток у дома Сказочника теперь казался небольшим ручьём, ставшим началом их путешествия. Сидя на циновке, сплетённой Дворнягой из травы, Берта смотрела на пробегающий мимо берег, такой разнообразный. Высокий и низкий, скалистый и поросший травой или кустарником. Совсем нигде не было видно жилых строений или людей, только бескрайнее царство природы, ограждающее волшебный дом от остального мира. Теперь все сказки, пережитые ею, все истории, как и сам хозяин дома с его женой казались девушке такими далёкими, едва реальными. Вспомнив, что даже погоду в своих владениях Сказочник выдумал сам, она спросила своего спутника, копающегося зачем-то в рюкзаке:

– Какое сейчас время года, Дворняга?

– В настоящем мире лето, Берта. Должно быть, начало августа…

– Лето, опять лето… – Вздохнула она. И всё же, сейчас, на этом плоту, несясь в новое с едва знакомым ей человеком, она чувствовала себя необыкновенно хорошо. Берта смотрела в будущее с надеждой, не было никаких ожиданий, которые могли бы не сбыться. Она попросту больше ничего не ждала ни от Дворняги, ни от себя, ни от этого спонтанного путешествия, которым она решила завершить свою сказку.

Они плыли до самого вечера, изредка перебрасываясь короткими фразами. Ветер бархатно гладил их кожу, загоревшую на солнце, запах реки стал привычным и уже едва чувствовался. Очнувшись от дремоты, девушка позвала своего спутника, который тоже начал засыпать, укачиваемый волнами:

– Ты знаешь, я жутко проголодалась…

Дворняга указал ей на холм, к которому вело их течение:

– Там палаточный городок, безопаснее будет остановиться рядом с ними. Потерпи полчаса, и будем ужинать.

Но ей показалось вечностью то время, пока они достигли холма, вытащили плот на берег и установили палатку. Место на берегу оказалось стоянкой студентов-историков, приехавших на раскопки. Молодые люди очень радушно приняли Берту и Дворнягу в свою компанию, угостив их ужином и пригласив к общему костру. На всех произвело большое впечатление то, что путешественники прибыли на настоящем плоту, сделанном Дворнягой из брёвен, крепко перевязанных верёвкой.

– У нас не часто встретишь таких, как вы, – громко восхищался высокий белобрысый Савва: – Честно сказать, за всё лето мы не встретили ни одно из сплавщиков на подобном сооружении, все были на лодках или надувных плотах. Сами мастерили?

– Сам, – не без гордости рассмеялся Дворняга, пожимая плечами: – Там, откуда мы решили начать наш сплав, не было возможности купить надувную лодку.

Берта смущенно захихикала, толкая его локтём.

– Так до сплава у вас был еще и поход? – Удивился студент: – Откуда вы?

– Мы любим путешествовать, – пояснила девушка, строго глядя на Дворнягу: – У нас нет дома, мы переезжаем с места на место.

– Ищите себя? – Спросил кто-то с противоположной стороны костра.

– Да, так и есть, – она улыбнулась, снова с интересом посмотрев на Савву: – А чем занимаетесь здесь вы всё лето?