Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига
Шрифт:
Я покачала головой. Даже не слышала про таких.
Шут снова встал, огляделся и пошёл по лугу в сторону пасущихся лошадей, внимательно смотря себе под ноги.
— Иди сюда. Только осторожно. И скажи, что ты видишь.
Я подошла и присела рядом с ним, внимательно разглядывая побег клёна.
— Листья. Веточки. Больше ничего не вижу.
Шут кивнул, сорвал травинку, по которой ползла гусеница, и поднёс к ничем не примечательному листочку.
Несколько мгновений ничего не происходило. Гусеница отмерла и поползла на кленовую ветку, когда вдруг «листочек» ожил.
— Великие боги… — я вздрогнула, впервые подумав, что даже не представляла, какие битвы происходят у меня под ногами.
— Это мантис. — Джастер встал и направился к сараю. — Так он обычно охотится. Но он не просто сидит и ждёт. Он умеет быстро бегать и даже летать, хотя и плохо.
Я торопливо шла за Шутом, впервые не чувствуя себя в безопасности. Да уж, такому мантису обычный паук на один укус…
— Джастер…
— М?
— А с шершнем он может справится?
Воин замер.
— Когда один силён и опытен, а другой молод, глуп и самоуверен — победит сильнейший, ведьма. А когда силы равны… Всё зависит от зависит. Может да, может нет. Кому как повезёт.
В молчании мы вернулись к сараю. Воин снова сел, не спеша возвращаться к тому, что делал, а я даже не знала, что сказать на неожиданное откровение.
Мантис опытен, а шершень молод и глуп… Значит, они уже сражались прежде, но Джастеру повезло и он выжил. А теперь его враг хочет довершить начатое.
Кому как повезёт…
— Ты уверен, что он будет тебя ждать во дворце?
— Вот это нам и предстоит выяснить. — Шут с сожалением посмотрел на бутыль, в которой убавилось ненамного.
— А, хрен с ней! Что ж я её, зря брал… — вдруг махнул он рукой, откупорил пробку и к моему изумлению сделал несколько больших глотков прямо из горла.
— А-ах, хоррроша, зарраза! — резко и громко выдохнул Джастер в сторону, вытирая глаза. — Аж до слёз…
— Д-джа…
— Всё в порядке, Янига, — он весело улыбался, побалтывая наполовину опустошённой бутылкой. — Я ж говорю — это очень крепкое вино. С той жуткой кислятиной, что у вас тут наливают, даже не сравнить. Очень х-хорошая штука. Была…
С незнакомой мне улыбкой Шут высыпал из ступки весь порошок в бутылку, закрыл её и начал болтать, размешивая, пока мутная жидкость снова не стала прозрачной.
— Давай последний, — он кивнул на ящик с фиалами.
Я взяла круглый и плоский фиал, на крышке которого была гроздь ягод, а на плоском боку сидела бабочка.
— Только очень крепко держи, Янига, — свёл брови Шут, со второго раза попав соломинкой в горлышко фиала.
Бутыль он держал крепко, но всё равно я не могла поверить своим глазам.
— Джастер… ты что, пьян?!
— Чуть-чуть, — с довольной улыбочкой он попытался двумя пальцами показать это самое «чуть-чуть». — Просто держи эту штуку крепче, ведьма. Её проливать нельзя…
— Не буду я ничего держать! — я сердито положила фиал обратно в ящик. — Тебя ж качает! Ты всё прольёшь, а потом будешь
говорить, что это я виноватая!Шут посмотрел на меня и покачал головой.
— Не буду. Это скоро пройдёт.
— Вот когда пройдёт, тогда сам и нальёшь! — Я встала и пошла, посмотреть высохли ли вещи.
— Вот упрямая ведьма… — донеслось мне в спину.
— Сам такой! — огрызнулась я в ответ.
Ну надо же, сколько раз видела, как он пил вино бутылками и пиво кружками, но чтобы он опьянел по-настоящему — вижу впервые. Насколько же эта «огненная вода» крепкая, что Джастера, наконец, пробрало?
Я наклонилась поднять плащ, но выпрямиться не успела.
Сверху на меня со вздохом удовлетворения навалилось горячее и сильное тело, и Шут упал в траву, утянув меня за собой.
Но я не успела ни возмутиться, ни испугаться, когда он наклонился надо мной.
— Ты и в самом деле хочешь быть моей, Янига? — серые глаза смотрели совершенно трезво и без намёка на улыбку или шутку. Светлые волосы окружали скрывшееся в тени лицо солнечным сиянием. Даже тёмная борода сейчас не выделялась, а смотрелась красиво.
— Джастер… — Я совершенно растерялась от этого внезапного вопроса. Неужели он настолько быстро протрезвел?
Да что он за человек такой?!
— Я не хочу, чтобы ты жалела о своём выборе, Янига, — воин осторожно провёл пальцами по моим волосам, убирая упавшие на лицо пряди. — Я не уверен, что смогу отпустить тебя, когда… если ты захочешь уйти.
К..когда?! Что значит — когда?! Какое ещё «если»?!
Я не хочу никуда уходить!
— Джастер…
— Подумай хорошо, ведьма, — он нежно провёл пальцем мне по губам, останавливая все вопросы. — Подумай хорошо, чего ты хочешь на самом деле. Это очень и очень важно, Янига. Ты даже не представляешь — насколько.
— Джа…
Вместо ответа он коснулся моих губ нежным поцелуем.
Так мог целовать лёгкий летний ветерок, так ласкал тело солнечный луч, так касались кожи крылья бабочки…
С такой любовью целовал Джастер.
— Пойду, доделаю, — Шут отстранился и встал, не глядя на меня. Я села, смотря в спину, укрытую пёстрой лоскутной рубахой.
Джастер шёл ровно и спокойно, словно отродясь не пил ничего крепче воды.
Очень важно… Не представляю — насколько…
Не надоело ему меня так путать и пугать сразу?
Что я хочу на самом деле…
Что за глупый вопрос! Конечно, я хочу быть с ним! Быть знаменитой ведьмой! Чтобы он… Чтобы у нас…
Шанак, Датри… Я что, правда этого хочу?
Но ведь нельзя быть ведьмой и хотеть ребёнка, как обычная женщина!
Так не бывает!
И… И он сказал «когда»…
Я тихо зарычала, сердясь на себя и на него сразу.
О-о, великие боги! Ну почему, почему он всё так усложняет?!
Почему нельзя быть просто любовниками?!
Почему нельзя хотеть от него ребенка?!
Почему я не могу быть просто обычной ведьмой?
Почему я сама не понимаю, чего хочу?!
Шут сел на прежнее место, одной рукой обхватил бутыль, оперев её об колено, в другую взял фиал и начал спокойно наливать жидкость по соломинке.