Сказки долгой зимы

— А что тут не понять? Этот мир накрылся, я хочу из него уйти, ты знаешь как… Знаешь, знаешь, не ври! Всё равно не поверю, как бы ни отпирался. Пей, чего не пьёшь?

Ингвар выпил, закусил печенькой. Хозяин склада подал к чаю целую пачку пересохших и рассыпающихся на кусочки, но всё ещё вкусных кондитерских изделий.

— И откуда же ты знал, что я вылезу именно сейчас? Только не говори, что ты меня тут полгода караулил.

— Информация правит миром! — пьяно засмеялся Драган. — Ты думал, вы с Неманом на другой канал переключились и вас никто не слышит? Это было глупо, друг!

— О, радиоперехват! — понимающе закивал Ингвар. — Это по-взрослому, да. Не думал, что кто-то тут настолько заморочится. В наших переговорах ничего особо секретного и не было… Ты узнал, что меня ждут в Кареграде, так? Я же сам сказал… неважно кому.

— Какой-то тётке! Велел дождаться, никуда не уходить! Я всё слышал! Это твоя баба, да? Тоже чужачка? Жаль, видео я перехватывать не могу… Красивая хоть? А, неважно… Она же за тобой пришла, я уверен! Сам ты, наверное, и правда не знаешь, где выход, иначе уже свалил бы, но она-то в курсе, верно? Не-е-т, друг… — Драган покачал из стороны в сторону поднятым вверх указательным пальцем. — Я от тебя не отстану! Это шанс, который я не упущу! Давай ещё выпьем! Ты же мне расскажешь? Своему другу?

— Да ты что, всерьёз решил, что я напьюсь и всё разболтаю?

— Алкоголь развязывает языки, друг! Это работает!

— Перепить старого пирата? Смелый план. Глупый, но смелый. Там, откуда я родом, эта доза даже за аперитив не катит.

— Давай выпьем ещё!

— Да запросто. Наливай. Да, и молодому поколению плесни, что уж. Давайте за смелость и глупость, которые всегда идут рядом, а также за паршивое планирование, делающее нашу жизнь непредсказуемой.

Чокнулись. Выпили.

— Я много всего знаю! — заявил Драган, запив коньяк горячим чаем.

— А конкретнее?

— Не-е-е! Не скажу! Ишь, хитрый какой! Но вы бы все обалдели, если б узнали, как оно на самом деле всё устроено!

— Да ладно, брешешь, поди. Что ты там можешь знать? Так, слухи какие-нибудь…

— А вот и не слухи! Да я сам, если хочешь знать…

— Что «сам»?

— Ничего. Выпьем?

— Всегда за, наливай… Э, не, я сам, ты мимо льёшь. Нарезался ты, приятель.

— Я? Ха! Я ещё два раз по столько могу! Я тренировался!

— Ну, тогда за спортивные достижения. Деян, ты там в сознании ещё? Или просто не можешь выбрать, в какую сторону со стула упасть?

— Я очень странно себя чувствую. Как будто что-то понял, но не пойму, что…

— Ух ты! Господь наш Вакх явил нам чудо! Полено заговорило! Как у тебя это получается, парнишка?

— Я говорю… Я просто говорю, как всегда!

— Нет, ты внезапно говоришь нормально. Волшебная сила алкоголя. Что-то у тебя в башке не то замкнулось, не то наоборот разомкнулось.

— Я… Почему всё плывёт?

— Потому что ты пьян в сосиску, балбес.

— Вы очень неприятный, плохой, злой человек!

— Скажи мне чего-нибудь, чего я не знаю.

— Я люблю Милану! И Юльчу! А они смотрят вам в рот, обе!

— Ты ревнуешь ко мне годовалого ребёнка? Серьёзно?

— Я… Да… Наверное… Но это вы виноваты! Вы спасли Милану, спасли Юльчу, ваш голос повсюду…

— Успокойся, я не вернусь, твоя семья избавлена от моего тлетворного влияния навсегда.

— Правда?

— Зуб даю. Тебе осталось меня сутки потерпеть, крепись.

— А что потом?

— Потом ты пойдёшь назад, а я вперёд.

— Куда?

— Да без понятия. Какая тебе разница?

— Иногда мне кажется, — пьяно вздохнул Деян, — что мы как-то неправильно живём…

— Да ты прямо Капитан Очевидность! — засмеялся Ингвар.

— Кто? Ой, кажется, меня сейчас стошнит…

— Вон ведро! Не вздумай на пол, нам тут спать ещё! Давай, давай, да блин, ну и молодёжь пошла! Драган, помоги его… А, чёрт, и этот уже уснул. Отлично, глядь, посидели…

Луна, как бледное пятно,

сквозь тучи мрачные блестела,

все собутыльники в говно,

и только я сижу без дела…

— Допить, что ли? — Ингвар покрутил в руках ополовиненную бутылку коньяка, потом передумал и убрал в рюкзак. — Пригодится ещё, я думаю.

* * *

— Вставайте, — безжалостно растолкал он спящих. — Пора выдвигаться. Я уже согрел воды, чай заваривается, каша запаривается. Со вкусом цурики. Словно енот насрал на ананас. Но Мудень смолотил и не поморщился.

— Гав!

— Что, Деян, ведро тебя привлекает больше, чем тарелка? На, блюй. Отдам твою порцию Мудню.

— Гав-гав!

— И мою… — проскрипел Драган.

— Гав-гав-гав!

— Вот кому счастье привалило! Лопай, приятель, тебе сколько ни дай, всё сожрёшь. И правильно, потому что фиг его знает, дадут ли ещё. Чайку тогда рекомендую, граждане собутыльники. С бодунища чаёк отлично заходит. Кофе ещё лучше, но чего нет, того негде взять.

— Почему мне так плохо? — спросил Драган, принимая трясущимися руками кружку.

Деян просто блюёт в ведро, не задавая вопросов.

— Потому что ты выпил примерно ноль-пять дерьмовенького коньяку в одно жало.

— А почему тебе не плохо? Мы пили наравне!

— Опыт и генетика. Я русский, да ещё и со скандинавскими корнями, если бабуле верить. Так что твоя попытка меня подпоить и выведать все секреты выглядела откровенно жалко, извини.

— С чего ты взял…

— Да ты сам рассказал, когда нарезался. Кто к нам с бухлом придёт, тот сам от него и поляжет! Ты вчера уснул мордой в стол, на кровать уже я тебя оттащил.

— И много я рассказал? — мрачно покосился Драган.

— Да всё.

— В каком смысле «всё»?

— А вот теперь сам думай, в каком. Гадай, что я про тебя теперь знаю точно, а о чём догадался.

— Чёрт…

— Нефиг было брехать. Честность — лучшая политика.

— Думаю, ты врёшь, — сказал Драган неуверенно. — Не мог я тебе рассказать…

— Давай ты об этом подумаешь по дороге, ладно? Если не передумал идти с нами. А то, знаешь, твои мотивы в этой истории довольно сомнительны.