Сказки Пьяных Кварталов

Он ловко нацепил на глаз широкий окуляр. А затем поднёс к шкатулке ещё один.

— О, ты ещё и в ювелиры заделался? — приметил я.

— Хороший человек должен быть хорош во всём, — бросил Михон, не отрываясь от своего занятия.

— И много времени это займёт?

— Столько, сколько потребуется.

Я недовольно вздохнул. Впрочем, сердиться мне было не на что.

В нашей многолетней дружбе с хозяином ателье бывало всякое. А в порыве злости я даже мог бы описать его как жирного лысого хряка, что ввиду недостатка зубов плюётся при каждом слове — ведь это моя история, а значит, мне решать, — но то была бы чистая ложь.

На самом деле Михон был приятным худощавым стариканом с аккуратной острой бородкой и ростом на голову ниже меня. А что касательно наших отношений… мы знали друг друга, действительно, очень давно. И он был мне не просто подельником. В некотором роде он был мне почти как отец.

Так что я вполне мог простить ему несколько лишних минут ожидания — так же, как и он мне.

И вот, после долгой возни с артефактом, Михон наконец отложил его в сторонку и задумчиво постучал пальцами по столешнице.

— Никки…

— Генри, — тут же поправил я, озадаченно глянув на него.

Не удивляйтесь. Да, я говорил, что моя фамилия самая настоящая. Так и есть. А вот насчёт имени я умолчал…

Разве может уважающий себя делец обходиться без псевдонима? Моё реальное имя известно немногим — буквально паре людей во всём Эстериоле, включая Михона. Теперь, кстати, и вам — так что радуйтесь. И дело тут даже не в угрозе сразу оказаться где-нибудь в базах данных Клана — хотя это тоже не самая радужная перспектива.

Но основная причина в звучании. Вы только вслушайтесь: Николас Ловак… Белиберда какая-то, разве нет? А уменьшительное Никки — коим меня, к слову, всё детство прозывали, — больше вообще для пёсика подходит. Но уж никак не для гениального вора.

Так что представьте себе моё возмущение, когда мой приятель обратился ко мне именно так. Нет, он всё-таки лысый беззубый боров — и точка!

— Ладно… Генри, — хозяин ателье угрюмо вздохнул, глядя мне в глаза, — Скажи, Генри, что ты тут устроил?

Для меня настало время и в самом деле напрячься. Узнаю этот взгляд. Эту встревоженную мину… В последний раз он выглядел так, когда узнал, что Клан собирается устроить у него обыск… а то была лишь безобидная шутка вашего покорного слуги.

Сейчас дело, пожалуй, обстояло ещё серьёзнее.

— Что-то не так? — нахмурился я.

— Генри… — Михон покачал головой, — Признайся честно, что ты сделал?.. Ты взламывал шкатулку?

Я сразу опешил.

— Да нужна она мне больно!

Нет, не удивляйтесь. Я, конечно, хотел опробовать свои силы на Звезде Аскольна. И да, я говорил, что временами буду недоговаривать — но сейчас я предельно честен. Не трогал я этот артефакт. Слишком устал вчера, чтобы тратить силы на подобные глупости. Да и дело для меня всегда важнее личных прихотей.

— Определённо, нет, — добавил я для убедительности.

— Генри… — в словах старика послышалась мольба, — Нас же убьют!

— Да объясни ты, что не так со шкатулкой?

— Всё не так, — он сунул её мне в руки, — На вот, полюбуйся.

Я посмотрел. И… ох… лучше бы мне это развидеть.

Мне не требовались специальные окуляры, чтобы увидеть суть магического артефакта. Нити заклятий разматывались передо мной и так, погружая в суть — в самую сердцевину его тайной мощи…

Вот только у этого предмета никакой сердцевины не было.

Нет, магия имелась — поверхностное напыление, чисто для отвода глаз. Но его было явно недостаточно для обеспечения тех свойств, что присущи Звезде Аскольна. По сути, в моих руках находилась обычная деревяшка. Умелая реплика — не больше.

И почему я сразу этого не заметил? Слишком был занят собственным триумфом…

— Зараза! — я откинул артефакт прочь, — Вот же…

— Ты точно с ней ничего не делал? — Михон настоятельно уставился на меня.

— Я что, на психа похож? — широко расставленные руки говорили красноречивее любых слов.

— А твоя команда… мог кто-то из них?..

— Нет, — категоричный взмах ладонью, — После того, как я опустошил тайник, шкатулка всё время была при мне. Да и не мог никто из них. Я доверяю всем как себе.

— Тогда я не знаю, — хозяин ателье обречённо опустил взгляд, — Что же мы теперь…

Такое чувство, что он за миг постарел сразу лет на двадцать. А седина в бородке стала и вовсе белоснежной. Хотя я и сам в данный момент наверняка выглядел не лучше. Уставился в одну точку, ошалело соображая, как же такое вообще могло произойти.

— Неужели подлог? — щека предательски дёрнулась, выставляя наружу самые скверные чувства, — Дубликат шкатулки специально поместили в сейф на случай ограбления. И я как последний дилетант попался… Нас обставили?

В моём голосе звучал не столько вопрос, сколько недоверие к собственным же словам. Как могли меня, гениального вора, так вот просто провести?

Михон лишь устало вздохнул.

— Вопрос теперь в другом. Что мы будем делать?

— Н-да, — протянул я, — Оплаты нам теперь, по всей видимости, не видать…

Печальной тяжестью в кармане напомнила о себе пачка купюр, прихваченная всё из того же сейфа. Хватит ли этого, чтобы хотя бы за смокинг рассчитаться? Едва ли — учитывая местный ценник…

— Ты не о деньгах, а о голове своей подумай, — возмутился Михон, — И о моей заодно. Как думаешь, что заказчик с нами сделает, когда узнает, что всё сорвалось? И как ты будешь доказывать, что не прикарманил шкатулку?

— Ты ведь меня знаешь…

— Я-то да… А вот человек, который всё это устроил, лично с тобой не знаком. Но, я думаю, захочет познакомиться, когда всё выяснится.

— О, пускай. Я всегда не против пообщаться…

— Генри, — в его глазах мелькнула нечто отеческое, — Поверь, с такими, как он, общаться ты не захочешь. Тут твои уловки не помогут. Он переломает тебе все косточки в стремлении узнать правду. А когда ничего целого в теле уже не будет, остатки скормит собакам. И это в лучшем случае.

— Да уж, нерадужную картину ты мне рисуешь, — признался я, — Именно поэтому я всегда стараюсь держаться подальше от твоих клиентов.

— Именно поэтому я стараюсь держать тебя подальше от них, — парировал Михон, — И всё же на этот раз, видно, не уберёг…