Сказочная фантастика

Бинк вспомнил, что многие приключения были связаны с тем, что мисс Хамелеон искала заклинание, которое сделало бы ее нормальной и не изменяющейся. Но она ведь сейчас была вполне симпатичной и разумной девушкой. Сколько людей провели жизнь подобным же образом, пытаясь найти для себя заклинание, какие-то выгоды, вроде серебряного дерева или власти над другими, или незаслуженной славы. А ведь для многих все, что им действительно нужно, — это простая и радостная удовлетворенность тем, что уже есть, чем они уже обладают. Иногда то, чем они владели, было намного лучше того, что они желали или требовали. Мисс Хамелеон считала, что лучше всего — быть обычной. Трент полагал, что ему нужно завоевать Ксанф с помощью разрушительного эликсира и армии. А сам Бинк мечтал о таланте, который он мог бы принародно продемонстрировать. Каждый считал, что ему чего-то не достает, что-то нужно. Но в конце концов оказалось, что подлинная цель Бинка — сохранить мисс Хамелеон, Трента и себя такими, какие они есть, и заставить Ксанф принять их.

Он не желал пользоваться своими преимуществами перед мисс Хамелеон, когда она была глупой. Он хотел быть уверенным, что она осознает все последствия, прежде чем он… прежде чем он…

В носу неожиданно что-то защекотало, и Бинк чихнул.

Ирис подтолкнула мисс Хамелеон локтем.

— Да, конечно, я выйду за тебя замуж, Бинк, — негромко произнесла Дия-Фанчен-Винни.

Трент рассмеялся. Потом Бинк поцеловал мисс Хамелеон… свою обычную и сверхнеобычную девушку. Она наконец нашла свое заклинание, все в порядке; она околдовала его. Это заклинание было таким же, как и проклятье Кромби, и имя ему — любовь.

И наконец Бинк понял истинный смысл того давнишнего знамения: он будет тем самым ястребом, который унес хамелеона. Больше она уже никогда не будет свободной.

Лайон Спрэг Де Камп Единорог Эвдорика

Когда пассажирская карета сэра Эвдорика Дамбертсона стала регулярно курсировать по линии, Эвдорик начал подумывать о расширении своего предприятия. Он продолжит линию от Кромница до Согамбриума, столицы Новой Наполитанской Империи. Он закажет вторую карету. Наймет писаря, чтобы освободиться от ведения бухгалтерских записей…

От барона Эммерхарда Зургаусского, который некогда едва не стал его тестем, Эвдорик получил рекомендательное письмо брату императора, архидюку Рольгангу.

Несколькими днями позднее он отправился в путь. Через семь дней Эвдорик, правивший каретой попеременно со своим помощником Жилло, въехал в Согамбриум.

До этого Эвдорик был в столице Империи лишь однажды, подростком. По сравнению с ней Кромниц казался небольшим городком, а Зургау — деревней. Крыши домов показались ему бесконечными, как морские волны.

Сняв комнаты в средней руки гостинице, Эвдорик оставил карету и вещи на попечение Жилло и отправился ко дворцу архидюка. Он старался примечать все на своем пути и в то же время не очень явно разевать от удивления рот и вертеть головой.

Дворец, облицованный по последней моде резными каменными плитками, примыкал к собору Божественной Двоицы. Эвдорик приобрел достаточно опыта при дворе своего сюзерена, короля Валдхелма III Локаннского, и знал, что его ожидает во дворце: бесконечные проволочки, устранимые лишь терпеливым подмазыванием придворных. Благодаря правильно избранной стратегии уже на второй день Эвдорик добился аудиенции у архидюка.

Архидюк был толстым мужчиной с глубоко посаженными, сверлящими собеседника глазками. Он был облачен в золотисто-пурпурные сериканские шелка.

— Расскажите мне, сэр Эвдорик, об этой затее с пассажирскими каретами.

Эвдорик рассказал о том, как обнаружил регулярное каретное сообщение, неизвестное в Империи, во время своего путешествия в Патению. Упомянул, как возвратился с этой идеей домой в Ардуэн, расположенный в баронстве Зургау, графство Треверия, королевство Локания, вместе с каретой патенской конструкции, сработанной тамошними мастерами.

— Это следует обдумать, — сказал архидюк. — Я предвижу некоторые последствия этой затеи, которые могут оказаться не по душе властям. Преступники могут скрываться на вашей карете от правосудия. Банкроты могут скрыть свою неплатежеспособность и основать новое дело в другом месте. Тайные агитаторы станут шнырять по стране, распространяя недовольство и сея смуту среди черни.

— Но с другой стороны, ваше высочество, — сказал Эвдорик, — если дело станет процветать, вы сможете когда-нибудь обложить его налогом.

Глаза-бусинки вспыхнули.

— Ага, молодой сэр! Вы умеете попадать в самую точку! Если учесть это обстоятельство, то я уверен, что Его Императорское Величество не будет иметь возражений против вашей идеи. Я в этом уверен. У Его Императорского Величества завтра в десять утра прием. Будьте во дворце с этим пропуском, и я представлю вас моему брату-императору.

На следующее утро Эвдорик, подтянутый, неулыбчивый, со сжатыми челюстями и серьезным выражением на лице, одетый в строго коричневое с черным платье, стоял в одном ряду с полусотней других дворян Империи. Император Торар IX и его брат медленно продвигались вперёд, а придворный чиновник вещал:

— Ваше императорское Величество, позвольте представить вам барона Гатолфа Дринского, сражавшегося в императорских войсках при подавлении последнего бунта в Авионе. Сейчас он занят реконструкцией своего поместья, а также рытьем и осушкой новой польдеры.

— Прекрасно, мой лорд Дринский! — воскликнул император. — Мы должны показать нашим обманутым подданным, подвигнутым к бунту мерзкими агитаторами, что мы их любим, несмотря ни на что.

Торар был высок, худ и немного горбат, с седой козлиной бородкой и говорил скрипучим голосом. Он был затянут во все черное, поверх одежды блестело несколько украшений из драгоценных камней.

— Ваше Императорское Величество, — сказал чиновник, — это сэр Эвдорик Дамбертсон из Ардуэна. Он основал регулярное каретное сообщение между Зургау и Кромницем.

— Это тот самый, о котором я говорил, — вставил архидюк.

— А, сэр Эвдорик! — проскрипел император. — Мы знаем о вашем предприятии. Мы вскорости обсудим с вами эту тему. Но… не тот ли вы Эвдорик, что одолел дракона в Патении, а потом победил чудовищного паука в лесу у Димшоу?

Эвдорик выдавил из себя улыбку.

— Истинно так, это был я, Ваше Императорское Величество, хотя удалось это мне большей частью за счет везения, чем способностей.

Он не стал добавлять, что дракона убил Жилло, и то практически случайно, и что он сам, уже нацелив арбалет на гигантского паука, едва не отвел его в сторону в порыве сентиментальности.

— Ерунда, мой мальчик! — сказал император. — Удача приходит к тому, кто готов ею воспользоваться. Раз вы проявили такое мужество в схватках с этими чудищами, то у меня найдется для вас задача. — Император повернулся к архидюку. — Сможете вы уделить мне полчаса, когда все кончится, Рольганг?