Скиф

Она выжила благодаря ему, а сейчас, выходит, предает?

И вытянула из пачки Смелкова сигарету, затянулась с отстраненным видом.

Макс настороженно глянул на нее – стесняется?

– Что-то не так?

– Что? ― очнулась не сразу. ― Нет. Все нормально.

Пара рубленных фраз опять превратили Варю в мальчишку и Максу это не понравилось. Она даже держала сигаретку сейчас, смотрела, сидела – как парень.

Раздвоение личности? ― нахмурился: не похожа она психически больную.

– Что будешь? ― придвинул ей меню. Пробежала взглядом вскользь и отодвинула резко.

– Пиво.

Макс помрачнел. Закурил, поглядывая на девушку и соображая, что с ней и как вернуть Варю.

– Нет, ― отрезал и удостоился ее холодного взгляда – не женского. ― Мы не в клубе на попойке, Варя. Мы пообедать приехали, ― напомнил.

Она поняла, что мужчина чем-то недоволен и, вздохнув, пролистала меню еще раз.

– «Морской коктейль», «шоколадный торт».

– Первое, второе? Компот? ― улыбнулся натянуто.

– «Американо».

– Все? Варя, что с тобой?

– Ничего, ― пожала плечами, поерзав. А в глазах смущение, словно за непотребным застукали, и явно встревожена – пальцами пепельницу крутит. Он сам так делает, когда беспокоится или нервничает.

Притянул девушку к себе за талию – притихла, покосилась на него чуть испуганно.

– Ты чего?

– Ничего, ― хмыкнул и кивнул официанту, сделал заказ, как только тот подошел.

Варя ему рукой в ногу уперлась: и отодвинуться не спеша и вроде не очень рада его объятьям. Максим ее за руку взял, поцеловал в ладонь, заставив на себя посмотреть.

– Рассказывай.

– Что?

– Что с тобой.

– Ничего.

– Слышал – не верю. У меня глаза есть, Варя.

– Просто мысли, ― призналась.

От «просто мыслей» не мрачнеют, не меняются за минуту, ― подумал, и ясно стало, что видно, что-то нехорошее ей вспомнилось.

– Поделишься?

– Не стоит, ― за сигаретами опять потянулась – отобрал.

– Я вроде Варю обнимаю, а ощущение, что Влада.

– А кто просит? ― отодвинулась резко.

Даже так? ― глянул холодно.

– Может, еще поругаемся? Повод хороший – с ничего и вдруг.

Подкалывает, ― поняла, покрутила пепельницу.

– Я о друге подумала. Его, как раз Влад звали.

– Звали? ― качнулся к ней весь во внимании. Это и утихомирило раздражение.

– Он умер. Давно. Повесился, ― отвернулась. ― Бунтарь был. Но удивительный человек.

– Это его паспорт у тебя?

Варя уставилась растерянно: откуда знаешь?

– Ты там не очень на себя похожа, ― глаз прищурил.

– У меня отец – Скифарин.

– По странному совпадению?

В точку, ― притихла.

– Это он тебе образ парня навеял?

Девушка нахмурилась – у тебя фамилия Ванга, что ли?

– Тебе-то что?

– Ничего. Кроме одного – ты девушка.

– К сожалению, ― отрезала.

О, как! ― почувствовал раздражение. О Владе он понятия не имел и его явление, да еще в почившем виде, Максима не устраивало. Закурил, чувствуя, как внутри злость бурлить начинает.

– Первая любовь?

– Влад? ― удивилась искренне. ― Друг. Настоящий.

Что-то у меня друзей среди женщин нет, ― подвигал челюстью, тараня взглядом барную стойку слева от себя.

Варя притихла, настороженная его странным видом. В миг какой-то замкнутый и мрачный стал, а с чего?

Явление официанта спасло – за салат принялась.

А Максу кушать расхотелось. Поглядывал на Варю и смирял бушующую внутри бурю.

Молодая, красивая девочка, ее одень в нормальное женское, стянув эти штаны унисекс и мужскую водолазку – и мужики ламбаду танцевать вокруг будут. Разве слепой обойдет, внимания не обратит. Понятно, ей с ровесниками интереснее, они ей нравятся, а какой шанс у тебя, Смелков? Ты почти вдвое старше ее и чем возьмешь, если купить невозможно? Это-то еще в больнице ясно стало. Хотя – согласилась же ехать в отель на Новый год и ай-фон взяла…

Не обольщайся – согласилась, чтоб подругу выгулять, взяла, чтобы отработать потом аэрографией. Да и «взяла» – громко сказано. Сам потом привез, через отца передал. В больнице ведь оставила.

Мать! ― подкурил еще одну сигарету, руку под столом в кулак сжал – тошно, что-то.

Смотрел на нее и, сердце сжималось от мысли, что может ее потерять. Появиться, какой-нибудь ушлый шустряк пионерского возраста, и уведет.

– Мы обедать приехали или курить? ― покосилась на него.

– Кушать, ― затушил сигарету. ― Вкусно?

– Очень, ― отодвинула опустевшую тарелку и разглядывает его, силясь понять, что происходит.

– Ты обиделся?

Молчит. Жевать «цезарь» начал.

– Максим?

– Нет, ― неохотно выдал и опять кушает, перед собой смотрит. А в голове одни вопросы, что он бы задал Варе да понимал – не нужно, глупо. Не готова она на них ответить, как бы он хотел.

– Я тебе нравлюсь? ― уставился чуть исподлобья. Девушка притихла, разглядывая его – чудной.

– Аа… странный вопрос, ― плечами повела.

– Чем?

С минуту на него, как на идиота смотрела:

– Обычно такие вопросы девушек мучают.

– Большой опыт?

– Ну – у…

– Так ответ будет?

– Мы же целовались, ― сказала тихо и румянец на щеках выступил. Отвернулась поспешно.

Макс моргнул. Смотрел на нее переваривая услышанное и у тарелку уткнулся взглядом, и вдруг улыбнулся: ну ты и кретин, Смелков. Как же ты простого не понял? Привык к Сусаннам? А тем без разницы не то, что с кем целоваться – с кем трахаться – лишь бы платили да была надежда, что замуж возьмут.

Хлебнул кофе и опять на Варю воззрился, улыбнулся ей тепло: девочка моя. И вся хмарь с сердца сбежала и мысли дурные канули. Только страх остался, сжался комком и на душу лег. Варя не предаст, таскаться не станет – это точно. Но не факт, что не полюбит кого прежде чем его, и тогда уйдет, не станет игру в две руки затевать.

– Ты странный, ― повела плечами.

– Ординарный. А вот ты – ни на кого не похожа.

Варя губы поджала и за кусок торта принялась, обдумывая: подколол или комплимент отвесил?