Скифские саги

В голосе грабителя звучала неподдельная обида, и Скилл вполне понимал его, ведь по неписаным законам воровского братства ни один из воров не имел права отнять добычу у другого. Это правило соблюдалось очень строго, и отступников нещадно карали.

Скилл вздохнул:

— Ты можешь мне не поверить, но в тот миг я был честным человеком.

— Как это?

— Очень просто. Я бросил воровать и стал жить так, как все.

— То есть копать землю и выращивать всякую траву.

— Да, нечто вроде этого.

— Ой, дурак! — Разбойник развеселился. — Какой же ты дурак! — Тут он оборвал смех на полуслове и подозрительно уставился на Скилла. — А может, ты просто дуришь мне голову?

— Нет, — сказал Скилл, нагибаясь, чтобы почесать ногу.

— А чем докажешь?

— А вот этим. — Нож, который скиф неприметным движением извлек из сапога, уперся грабителю в живот. — Может быть, поговорим без этих штучек? Как вор с вором.

Сосед Скилла мгновение поколебался, а потом сказал:

— Идет.

Он первым убрал свой клинок, показывая тем самым, что доверяет Скиллу. Скиф проделал ту же операцию, засунув нож обратно в сапог. После этого он широким жестом указал на стол:

— Угощайся!

Незваный гость не заставил себя упрашивать. Наверно, он был голоден еще более, чем Скилл, потому что еда исчезала в его глотке поистине с неестественной быстротой. Оценив аппетит гостя, кочевник подозвал бегавшего между столами слугу и заказал еще еды и вина.

Вскоре сотрапезник утолил жажду и голод, о чем свидетельствовало блаженство, разлившееся по его физиономии, однако продолжал истреблять еду с неугасающим энтузиазмом. Наконец он тяжело отвалился от стола и провел ладонью по горлу, демонстрируя степень своей сытости.

— Дорнум, — сказал он.

Скиллу показалось, что он ослышался.

— Что?!

— Меня зовут Дорнум, — пояснил разбойник, несколько обескураженный тем изумлением, что явственно читалось на лице его соседа. — А тебя?

— Скилл, — ответил скиф и, не удержавшись, поинтересовался: — А тебя действительно зовут Дорнум?

— Да. А что в этом такого?

— Да ничего. Просто я однажды знавал одного Дорнума. Киммерийца. Он был неплохим парнем.

— И где же он сейчас?

— Он погиб. Не так давно. Он пожертвовал собой ради меня.

— Тогда понятно. — Дорнум попытался скорчить скорбную мину, но настроение его после столь обильной трапезы было совершенно противоположным, и потому он не сумел сдержать прорвавшейся наружу улыбки. — Но это был не я.

Улыбнулся и Скилл.

— Надеюсь. Поверь мне, иметь дело с ожившими мертвецами не самое приятное из занятий.

— Верю. Мне приходилось с ними сталкиваться.

— Давно? — заинтересовался Скилл.

— Да. — Дорнум умолк, давая понять, что не желает более разговаривать на эту тему.

— Что ты делаешь в этом городе? — спросил скиф, считая, что имеет право, накормив собеседника, задавать подобные вопросы.

— Завтра состязание, — вместо ответа протянул Дорнум.

— Ты собираешься участвовать в нём?

Разбойник засмеялся, блеснув щербинкой:

— Что я, по-твоему, сумасшедший? Конечно нет. Просто в городе будет много зевак, а значит, нашему брату найдется, чем поживиться. Наверно, ты приехал сюда за тем же?

— Нет. — Скилл покачал головой. — Я собираюсь участвовать в состязании.

Дорнум выпучил в изумлении глаза.

— Безумец! Впрочем, — разбойник осторожно погладил свое плечо, — ты неплохо стреляешь. Но тебе все равно не победить Лучшего стрелка.

— Кто это?

— Доверенный пес наместника. Ходят слухи, что он может поразить на лету муху.

— Невелико умение.

— Да? — Дорнум покосился на скифа. На губах его заиграла кривая усмешка. — То-то ты не сумел даже как следует попасть в меня!

Скилл слегка смутился.

— Никогда не поздно исправить ошибку, — сказал он, после чего все же решил оправдаться: — У меня не было практики. Но в последние дни я долго тренировался. Думаю, у меня есть шанс победить.

— Тебе лучше знать. — Налив в свой бокал вина, Дорнум залпом опустошил его. — Но лучше бы тебе не ввязываться в это дело. Особенно если ты и впрямь хороший стрелок.

— Почему? Приз невелик?

— Нет, — протянул Дорнум. — Приз-то как раз очень неплох. Наместник обещает дать победителю состязания тысячу серебряных дариков. Но дело в том, что никто из посторонних никогда не выигрывал приза. Все это время, как проводятся состязания, побеждал Лучший стрелок, и серебро возвращалось в казну.

— Значит, теперь все будет иначе, — заметил скиф, в которого вместе с хмелем возвращалась былая уверенность.

— Но победить Лучшего стрелка — это еще не все. В случае его поражения наместник сам возьмется за лук.

— Он стреляет из лука? — удивился Скилл.

Дорнум кивнул:

— И говорят, лучше всех на свете. Ходят слухи, что у него есть волшебный камень, доставшийся от какого-то могущественного мага или колдуна. У этого камня много чудесных свойств, к которым относится и умение человека, обладающего им, без промаха посылать в цель стрелу.

— Это я могу делать и без камня. Но если он и впрямь столь чудесен, то здорово бы мне пригодился. Подобные вещи стоят целую кучу денег. Вот только как его раздобыть?!

Дорнум жестко усмехнулся.

— Это как раз просто. Победи наместника — и камень твой. — Видя, что Скилл не до конца понял его, разбойник пояснил: — Правитель ставит камень в качестве приза со своей стороны.

— Что же должен поставить его противник? — поинтересовался Скилл. — Выигранное серебро?