Скиталец. От монстра к человеку 2

— Не собираюсь я ничего повреждать! Вот ведь заладили… — надула Хино щёки. — Идёмте уже, а то опоздаем. Обещаю, что вернётесь оба в целости и сохранности.

— Защищать что ли нас будешь? — усмехнулся я. — Ладно, веди. Даже интересно, что ты такое заготовила.

* * *

Концерту предстояло начаться уже затемно. На месте нас встретил не громадный концертный зал, а скромненький клуб. Как пояснила Хино, группа и в лучшие времена не собирала стадионов, а ныне для них даже сотню проданных билетов можно было назвать успехом.

Отстояв в небольшой очереди, мы вошли в здание, сдали верхнюю одежду в гардероб (я тоже надел куртку, дабы не светиться), и вошли в не шибко просторный тёмный зал, присоединившись к скудненькой толпе.

С небольшой задержкой на сцену вышла и сама группа. Разглядеть их оказалось нелегко: ведь возвышения для сцены в столь бюджетном заведении не имелось. И всё же, заглянув в просвет меж головами, я сумел поймать взглядом потёртые джинсовые жилетки с нашивками, скромные короткие ирокезы и испещрённые морщинами лица.

— Здорова всем! Узнали нас? — донёсся из динамиков голос фронтмена.

По толпе пронеслась волна радостных возгласов.

— Ага, это мы. Вееестники… анархии!

Очередная порция выкриков.

— Ну чё, в долгий ящик откладывать не будем? И начнём сразу с хита, вы ж его хотите? «Забери у жирной морды». Карлес, заводи!

Четырежды ударила палочка по барабанам, и заиграла первая мелодия. А ведь неплохо, даже мне нравится. А я уж думал, что мирные развлечения для меня закрыты. Или дело в том, что в первой своей жизни я и сам играл в похожей группе? Даже в залах выступал примерно в таких же.

Престарелые бунтари отыграли первую песню, за ней вторую, третью. Слушатели подпевали и размахивали руками, кто-то снимал на смартфон. Я тоже, чего скрывать, получал удовольствие от происходящего. Готов даже простить Хино за заготовленную ей ловушку. И что всё-таки за ловушка?

— А теперь мы исполним нашу новую песню! — объявил фронтмен. — Да-да, мы ещё не полностью сдулись, и можем временами выдать чё-нить новое, заводное такое! Ну, сами догадаетесь, чему будет посвящена песня? Прааавильно, войне, чему ж ещё. И называется она: «Скажи спасибо артографу».

Ох, я даже примерный текст могу прикинуть. В народе и в сети уже ходит слушок, будто вторжение Войдаса напрямую связано с артефакторной технологией, на пользование которой у людей изначально не было права. Глупая и ничем не подкреплённая теория, особенно для тех, кто знает всю правду, но не запрещать же из-за этого песенки петь. Давайте послушаем, чего вы там насочиняли на старости лет.

Ударили палочки, заиграли первые аккорды, фронтмен подошёл к стойке с микрофоном. Первый куплет вышел неплохим, даже немного эмоциональным. Опять же для тех, кто не знает, что артефакты тут ни при чём. А затем пришло время припева.

— Сколько жизней стоит твояяя! Энергияяя!

Что…

— Дар от божествааа! Крушить и убивааать!

Какого…

— Во славу новых лидерооов вонзи в соседа ты мер-кнааайф!

— Аргх!!!

Я схватился за голову. Колени подогнулись, вместо дешёвой светомузыки глаза упёрлись в ботинки соседей по залу.

— Керос! Что с тобой?!

Голос Арколи доносился словно откуда-то издалека, а на фоне продолжала играть новая песня Вестников анархии. Продолжала, пока я окончательно не провалился в беспамятство.

* * *

Сколько жизней стояяят! Бомба и напааалм!

Под знаменьем богааа мы все идём на смееерть!

Во славу старых лидерооов вгони соседу пулю в лоооб!

И радуйся что порооох изобрёл тот ублюдооон!

Отыграли последние аккорды, и в зале воцарилась тишина. Которая парой секунд спустя взорвалась шквалом аплодисментов.

— Шикарно отожгли, ребята! С вами были «Вестники запретного мира» и я, Вальс Каганер, бессменный фронтмен! Никуда я отсюда не денусь! Вот увидите, ещё ваши внуки будут ходить на наши концерты и собирать сыплющийся из меня песок!

— И хранить его, как реликвию. В урне за унитазом! — добавил сунувшийся к микрофону басист Берс.

Ещё раз помахав руками на прощание, мы покинули тесный тёмный зал, где сегодня собралось от силы полсотни человек, и ввалились в комнатушку, предоставленную нам для подготовки к концерту и отдыха.

— Шикарно спел, Вальс! — похвалила меня Мирен, наша барабанщица. — Ты сёдня прям в ударе.

— Да как же не будешь в ударе, когда в мире такая хрень творится, — устало отозвался я, откинувшись на спинку стула и поднеся к губам банку пива.

— Хрень скоро с нами самими произойдёт, если новых контрактов на концерты не раздобудем, — проворчал Берс. — Денежки-то скоро тю-тю.

— Да чё ты паникуешь, ну поживём втроём в однухе, как в старые деньки. Не в новинку ж.

— С Мирен я бы ещё пожил, а вот твою рожу терпеть рядом целыми днями никакого терпения не хватит.

С этими словами он тоже приложился к банке.

Отдохнув и ещё малость побранившись, мы вернулись в зал, где нас осталось ждать с полтора десятка ещё не сваливших домой гостей. Кто хотел поболтать, кто селфи сделать. Даже один хейтер среди фанов замаскировался и при первой же возможности попытался в морду прописать, но у меня на такие штуки рефлекс давно отработан. Не понимают люди нашей правды. Глупцы, чего с них взять.

Наконец очередной тяжёлый вечер подошёл к концу, и мы, закинув чехлы с гитарами на плечи, вышли из клуба. Стояло лето, но на улице уже успело стемнеть. Даже один рабочий фонарный столб слева обнаружился. Редкость для районов, где мы обычно выступаем.

И под тем самым столбом, освещаемое падающим сверху светом, стояло существо. Худенькое, низкорослое, с двумя косичками каштановых волос под стать возрасту. Девчонка выглядела лет на двенадцать и смотрела в нашу сторону взволнованным взглядом. Если точнее, то в мою сторону. Всё внимание вокалистам и фронтменам, ага. Жизнь несправедлива.

— Мирен, глянь, опять, — хмыкнул Берс. — Вечно к Вальсу малолеток тянет. Ну говорю же — лоликонщик.

— Иди в сраку, а? Юморист хренов, — ворчливо отозвался я.

— Пойди хоть спроси, чего хочет, — сказала барабанщица. — Небось, не один час своего кумира прождала, бедняжка.

Ну а чего бы и нет? Какую бы там пургу Берс ни нёс, а просто общаться с незнакомыми детьми законы пока не запрещают. Оставив эту парочку, я подошёл к фонарному столбу.