Скользящие по грани

– Вот что... – заговорил Крис. – Нам надо обязательно увидеться с твоим отцом. Тео, поверь мне на слово – после нашей с ним беседы многое поменяется, причем в лучшую сторону.

– Только не говори мне, что ты даже с каторги сбежал только для того, чтоб пообщаться с графом де Линей... – Тео пытался свести разговор к шутке, но это у него плохо получалось. – Может, для начала ты объяснишь мне, что происходит?

– Тебе все сегодня же пояснит твой отец после того, как мы с ним переговорим. Думаю, после нашего с ним разговора все в вашей жизни наладится.

– Не знаю, что тебе и сказать... – чуть растерянно протянул Тео. – Если правда то, что ты мне сейчас сказал – тогда я твой вечный должник, но, извини, мне что-то плохо верится в столь благостный итог! Подумай сам: ты сваливаешься мне на голову хрен знает откуда, да еще и обещаешь избавить от проблем...

– Прости, но больше я тебе ничего сказать не могу... – вздохнул Крис. – Меня сейчас другое интересует – каким образом мне появиться в вашем доме так, чтоб меня не узнал никто из ваших слуг? Ведь меня ж там, как облупленного...

– Тоже мне, задача!.. – Тео встал. – Пойдемте за мной.

Идти пришлось недолго – к кабинету настоятеля. Правда, в сам кабинет Тео нас не стал приглашать: мол, пока постойте здесь, в сторонке, за высокими шкафчиками с одеждой и инвентарем, благо сейчас, после службы, в храме почти никого из служителей нет, а я тем временем с настоятелем пообщаюсь. Уж ты извини меня, Крис, но дядюшка тебя в лицо знает, и так просто он от тебя не отстанет, а дядюшка – человек законопослушный!..

Ждать пришлось недолго, и вскоре Тео открыл нам один из шкафчиков ключом, который ему дал настоятель, и достал оттуда темные монашеские одеяния с капюшонами.

– Вот, одевайтесь. В таком виде можете ходить неузнанными довольно долго. Только вот ваши дорожные сумки тут совсем не к месту. Куда-то их убрать надо...

– Тео, в этих двух сумках все, что у нас есть.

– Ага, я воочию представляю, какие у вас там сокровища спрятаны!.. – фыркнул Тео. – Наверняка половину столицы скупить можете, а то и больше!.. Ладно, быстро переодевайтесь и идите к входу в храм. Я вас там буду ждать.

Когда за молодым графом закрылась дверь, Крис достал из своей сумки увесистый мешочек с золотом и лихо забросил его на шкафчик. Звякнув, мешочек скрылся с наших глаз – все же шкафчики тут были куда выше человеческого роста.

– Ты что делаешь?.. – ахнула я.

– Не стоит все золото таскать с собой... – хмыкнул Крис. – К тому же оно, зараза, тяжелое, все руки нам отматывает. Я уже давно думал о том, где бы нам, на всякий случай, спрятать часть денег – и вот нашел местечко. Здесь его вряд ли кто отыщет.

– Да с чего ты решил, будто тут надежное и безопасное место?! Да любой служка...

– Не смеши меня! Чего там, наверху, служки забыли?

– Да хотя бы пыль вытереть!

– Ох, что-то я сомневаюсь в их излишнем рвении к порядку и чистоте. Насколько мне известно, полную уборку в храме делают лишь перед главными праздниками, а до ближайшего из них еще далеко. К тому же, чтоб вытереть пыль сверху этих шкафчиков – для этого надо сюда нести лесенку, а кому их уборщиков хочется выполнять работу, которую никто не заметит? В общем, без крайней на то нужды наводить чистоту на этих шкафчиках никто не сунется. Я бы и кое-какие бумаги наверх закинул, но, боюсь, они нам могут понадобиться в любую минуту...

Когда же мы, надев на себя темные балахоны, уходили, то я, стоя в дверях, оглянулась. Пожалуй, Крис был прав: шкафчики здесь очень высокие, и заброшенный наверх мешочек с золотом снизу было не рассмотреть. Что ж, неплохо, тем более что моя сумка стала куда легче.

У входа нас поджидал Тео, который к этому времени уже успел нанять извозчика. Нам оставалось только пониже надвинуть капюшоны, чтоб скрыть лицо – не хватает еще, чтоб нас кто-то узнал. Ну, меня-то здесь мало кто знает, а вот Крис за время жизни в столице должен был многим примелькаться.

В этот раз слуга при входе в дом графа де Линей почтительно согнулся, пропуская нас, а я только не вздохнула облегченно – на этот раз в дверях был другой слуга, не тот, которому я лишь недавно передала письмо. Ну и хорошо, теперь главное – ему на глаза не попасться, а не то и узнать может, шельмец. Впрочем, Крис тоже шел, почти полностью скрывая лицо под капюшоном – его в этом доме хорошо знают, ранее бывал тут частенько, и, не приведи Боги, еще кто из слуг его узнает и сообщит страже о появлении в доме человека, который в это время должен находиться очень далеко от здешних мест.

Понимал это и Тео, а потому уже заранее велел нам пойти в его комнату, и ждать там, пока он нас не позовет – дело в том, что его отец никого не желал видеть, и ни с кем не хотел разговаривать. Надо было каким-то образом уговорить старого графа выслушать нас, а до того времени нам не следовало даже нос высовывать из комнаты молодого человека.

Ждать пришлось четверть часа, не меньше, пока, наконец, Тео не позвал нас:

– Пошли. Еле уломал отца принять вас – он ведь даже хотел слуг позвать, чтоб выставить чужаков из дома безо всяких разговоров. Мне кажется, он сейчас не доверяет никому.

– И как же ты его уломал?

– Не поверите: сказал, что если он с вами поговорит, то позже мы с ним обсудим мой брак с какой-либо богатой вдовушкой.

– Ого, какие жертвы!.. – хохотнул Крис. – Меня прям страх берет!

– Меня тоже... – пробурчал Тео. – Правда, я ему не сказал, что с ним хочешь поговорить именно ты – просто не знаю, как отец поведет себя, узнав о том, что ты невесть откуда появился в нашем доме. Раньше бы у меня и сомнений не возникло в том, что он встанет на твою защиту, а в связи с его нынешним состоянием я уже ни в чем не уверен.

– Все будет хорошо... – улыбнулся Крис, но Тео его перебил.

– Если ты, Крис, зараза такая, каким-то образом не уболтаешь моего отца, как обещал, то я тебя самого сегодня же познакомлю с вдовушкой лет семидесяти, причем подберу такую, у которой здоровья на десятерых хватит, и характер скверный. Сам от нее на каторгу рванешь так, что конный конвой обгонишь!

– Все!.. – Крис шутливо поднял руки. – Договорились.

Граф де Линей сидел в глубоком кресле, и с первого взгляда было видно, что он нездоров. Желтая кожа, осунувшееся лицо, огромные мешки под глазами, чуть дрожащие руки, затравленный взгляд... Так выглядят тяжелобольные люди, которые уже потеряли последнюю надежду на жизнь, и никак не могут преодолеть горькое отчаяние. Даже роскошный бархатный халат лишь подчеркивал нездоровый вид этого человека. А еще вокруг него словно было разлито в воздухе уныние, которое ощущалось едва ли не физически, и находиться рядом с графом было по-настоящему тяжело. К тому же на окнах, более чем наполовину, были опущены плотные темные шторы, создавая в комнате ощущение мрака, и это несмотря на то, что за окном был солнечный день. И уж совсем не к месту тут была горящая свеча в тяжелом серебряном подсвечнике, который стоял на столике возле кресла графа. Да уж, атмосфера в комнате хозяина дома, мягко говоря, давящая.

– Слушаю вас... – граф только мельком глянул на нас и вновь прикрыл глаза. – У вас пять минут, и этого вполне достаточно для того, что вы желаете мне сказать. Уложитесь в более краткий срок – буду вам крайне признателен.

– Я, право же, рад видеть вас, граф де Линей... – заговорил Крис, откинув капюшон. – И благодарю вас за то, что, несмотря на свое нездоровье, вы согласились принять меня.

– Простите... – граф вновь открыл глаза. – Простите, тут несколько сумрачно, но ваш голос мне знаком...