Скучная Жизнь 5
Шрифт:
— Со мной ничего не будет. Я же ведьма. — она отстраняется и смотрит ему в глаза: — никто не может причинить мне вреда без моего на то согласия. Ты любишь своего брата?
— Ненавижу.
— Тогда я его убью. Биип. — она нажимает пальцем на кончик его носа и усмехается: — вот и все. Не переживай, Кен Ду.
— Если бы все проблемы решались вот так легко. — ворчит он, чувствуя себя… счастливым. Он знал, что это счастье — лишь короткий миг, несколько мгновений в объятиях, до тех пор, пока Ву-старший не узнает, но в этот краткий миг — он был счастлив.
— Братан Кен! Братан Кен! — забарабанили в дверь и он — поморщился, выпуская ее из объятий. Вот и реальность, подумал он, холодная реальность. В ней нет места магии и волшебству. Нет места счастью. Так что этой Тае
— Ну чего там? Я же сказал не беспокоить! — прорычал он, подойдя к двери и накидывая халат на плечи. Краем глаза увидел, как Тая — преспокойно легла на кровать в соблазнительной позе и поднесла ко рту мундштук кальяна. Чертовка. И вправду ведьма.
— Братан Кен! Старший Брат Ву пропал! Машина осталась, телефон выключен. Братки говорят, что кончили его! — раздается истерика за дверью. Кен Ду чувствует, как у него холодеет в груди. Он поворачивает голову к кровати. Ведьма, думает он, точно ведьма. Если это правда, если его старшего брата больше нет… неужели…
— Братан Кен! У нас собрание! Пожалуйста!
— Сейчас. — говорит он, скидывая халат и начиная лихорадочно одеваться, прыгая про комнате на одной ноге в поисках второго носка.
— Ну так что? Уезжать в Японию? — спрашивает у него Тая, которая следит за его прыжками с кровати: — скоро там сакура зацветет…
— Никуда не уезжай. Пока. — говорит он: — посмотрим.
— Слушаюсь и повинуюсь. — наклоняет голову она: — а я пока поищу нам с тобой две длинные красные ленты, много цветочного масла, одного ссирымщика и Царицу Савскую…
Глава 14
Глава 14
— Веди себя уверено и ничего не бойся. — говорит дядюшка Ван, наклонившись к перчаточному отделению в своей машине и достав оттуда папку для документов. Мельком взглянул на него в зеркальце заднего вида.
— Что не так с лицом? — спросил: — больно кислое.
— Просто удивлен. — отвечает Бон Хва: — вы оттуда папку для бумаг достали? Ну… то есть не кастет как в прошлый раз. Или там, ну не знаю… пистолет.
— Хм. В банде Ву-старшего около тридцати человек. Из них где-то человек десять — очень крепкие ребята, отмороженные на всю голову и с оружием. Даже если бы у меня тут пулемет был — все равно не помогло бы. Нет, мелкий, тут насилием вопросы не решить. У Лиджуань нет своей пехоты, но даже если бы была — я бы все равно постарался сперва поговорить. Война банд — крайне неприглядная штука и здорово бьет по карману.
— Ну да. Я вот второй день в лав-отеле ночую. Дороговато. — соглашается с ним Бон Хва: — это ж сколько денег нужно…
— Затраты на конспиративные квартиры и все такое — это ерунда. — дядюшка Ван достает из перчаточного отделения футляр для очков, открывает его и достает очки и маленькую черную тряпочку. Протирает очки. Надевает их на нос и сразу становится похожим на эдакого Санта-Клауса корейского разлива, только в черном костюме человека из похоронной конторы. Со стороны он выглядит очень забавно. Бон Хва ловит себя на мысли, что такого Вана очень легко представить играющего в куклы со своей внучкой ранним утром Рождества, распаковывающего подарки и тепло улыбающегося радостным лицам детей. Если бы он своими глазами не видел короткий удар сбоку в висок Ву-старшему… он бы нипочем не поверил, что вот этот неповоротливый увалень с доброй улыбкой может двигаться так быстро и так агрессивно. Бац! И все, Ву-старший уже на земле лежит и пузыри пускает изо рта. Он потом специально на записях с видеокамер наблюдения просмотрел все еще раз.
— Сама пехота и даже семьи — могут попрятаться. — продолжает тем временем Ван, открывая папку для документов: — а вот бизнес никуда не денешь. Все эти игорные дома, кофейни, сауны, рестораны, букмекерские конторы, ночные клубы, мелкие лапшичные, лавки по продаже сувениров… если дела пойдут худо, то начнут атаковать уязвимые места. Мы бы разгромили их массажные салоны и сауны, а они — наш клуб и отель. После чего доверие со стороны общества и клиентов к нам было бы подорвано на года. Никому не хочется
прийти в клуб или массажный салон чтобы оказаться посреди конфликта двух банд. И даже если никто из гражданских не пострадает… что вряд ли. В общем любая война будет означать голодные годы для всех участников конфликта. Да и вообще на экономике района дурно скажется. Драки на улицах, не дай бог перестрелки — все это еще добавит масла в огонь, прибудут спецподразделения по борьбе с организованной преступностью, парламент примет экстренные законы по противодействию, снова введут какое-нибудь «особое положение», которое позволит хватать наших на улицах без судебного ордера и обыскивать… в общем-то всем худо будет. Вот потому лучше будет договориться. Или если договориться не получится — то по крайней мере решить вопрос тихо, не привлекая излишнего внимания и не устаивая побоища на улицах города. — он наклоняет голову и смотрит в зеркальце заднего вида поверх своих очков, проверяя, понял ли его Бон Хва.— Понятно. — говорит тот: — война — это плохо для бизнеса.
— Вот именно. Однако и с кем попало вести переговоры тоже не станут. У нас с тобой один шанс произвести впечатление. За эти годы воспоминания о Третьем Поколении уже стерлись, а ведь когда-то их называли Худшим Поколением. Мудрец Семи Звезд Хван Сон Сан, Кулачный Боец Шин Сан Хён, Чо Ян Ын, Черный Убийца, в 75-м его банда была самой большой, больше тысячи человек! Ким Тэ Чон и его извечный враг Сирасони по прозвищу «Рысь»… да, были люди в наше время. — он качает головой: — но все они куда-то подевались. Шин Сан Хёна убили в тюрьме, Мудрец Хван Сон Сан уехал за границу и сейчас по слухам живет на Лазурном Берегу, Ким заболел какой-то дрянью и помер в девяносто третьем. Из легенд Третьего Поколения осталось человек пять, не больше. Да и те… ты же видел Сирасони, да? Овощ. В общем сегодня мы с тобой блефуем. Приходим к ним, устраиваем небольшой скандал и вызываем Ву-младшего на поединок.
— Понятно. — кивает Бон Хва:- потому что Ву-старший в больнице. После того удара…
— Потому что Ву-старший не в больнице. — вздыхает дядюшка Ван: — извини, малой, но я немного приржавел. Рука сама дернулась, забыл, что кастет на правой… а если с кастетом, да в висок… в общем нету больше Ву-старшего.
— … это хреново. Погоди, что?!
— Хреново. Действительно хреново. — кивает Ван: — если мы сейчас общий нарратив истории не перехватим, то у нас с тобой будет тридцать человек кровников, которые будут за смерть своего главаря мстить. И не делай такие круглые глаза, мы там вместе были. Значит — подельники. Думаешь эти будут разбираться, кто ударил, а кто за ноги держал?
— Охренеть. Ты убил Ву-старшего!!
— Не обязательно так кричать. Это была случайность, не рассчитал малек… И вообще, этот щегол должен был догадываться что с ним будет, если он позволяет себе ногу на чужую территорию задирать. Я ему ясно сказал, чтобы он от Чон Джа отцепился. И, кстати — вот. — он протягивает папку с бумагами назад: — я его телефон выключил и своему корешу принес. Который у нас в клубе букмекерскими конторами ведает. Он оттуда информацию вытащил, но так, чтобы в сети не показаться. Вот, смотри, этот Ву не сам к Чон Джа прицепился, он крупно задолжал кому-то очень влиятельному… контакт обозначен как «Алая Леди».
— Ты… и правда убил его? — Бон Хва смотрит на Вана так, как будто видит его в первый раз: — никогда бы не подумал, что ты… то есть вы — способны на такое.
— Люди вообще сложные создания, малой. — вздыхает дядюшка Ван, снимая очки и пряча их в футляр: — а ты почитай. Там переписка Ву-старшего… и не только с «Алой Леди», но и с его собственным братом. Интересные у них взаимоотношения были.
— Хорошо. — Бон Хва погружается в чтение.
— Что делать будем, босс? Эти Красные Драконы с семьдесят седьмой нас так просто не оставят! Сожрут как пить дать! Нужно первый удар нанести! — горячится Ким Ву Сан, ударяя ладонью по столу: — я знаю где они любят собираться вечерами, это отдельно стоящее здание склада в пригороде. Подъехать на машинах, подпереть двери и поджечь! А тех, кто в окна повыпрыгивает — перебить к чертовой матери!