Скверная жизнь дракона. Книга пятая

Когда в коридоре поднялся гам и топот ног, а детский голос из-за двери пригласил меня к ужину — я успел чуток отдохнуть и уже не ходил как старая кляча, всё время опираясь на посох.

Столовая в этот раз мне показалась иным миром настолько, что я потерялся и не знал, куда сесть и что вообще делать. За прошедшие двадцать дней клаша, пока я мотался в Магнар и обратно, Эльта окончательно подружилась с двумя подругами и теперь они втроём о чём-то весело щебетали за дальним столиком. Фанул и Талия хоть и тоже расселись по разным компаниям, но в отличие от Эльты заметили меня, коротко кивнули и, почему-то, грустно улыбнулись. Но сколько бы я ни разглядывал головы в зале, но так и не смог рассмотреть Нобла. И это мне крайне не нравилось.

Первой из столовой вышла Талия в компании двух парней и ещё одной девушки. Договорившись встретиться с друзьями позже, она медленно приблизилась ко мне, стараясь удерживать взгляд на моём лице. Последнее удавалось ей с трудом, судя по подрагивавшим губам.

— Здравствуй, Ликус. Как поездка прошла? В дороге никто не напал на караван?

— Напал, но…

Мысль прервалась. Я совсем запамятовал про нападение гоблинов и девушку нутона. Неужели ей не хватило разборок в ратуше, и она доложила о случившемся в академию?

— Там была одна неприятная история, но ничего серьёзного. Скажи, а Нобл где?

При упоминании дворфа чуть полноватая остроухая дёрнула плечами, потупив взор.

— Ты же вчера поздно приехал, да? Ещё не слышал ничего?

— Ты о чём? — в груди похолодело, сердце застучало через раз.

— Мастерская, в которой…

— Приехал? — раздавшийся чуть надменный голос перебил Талию.

— Привет, Эльта.

— Привет, — остроухая с блондинистыми волосами посмотрела на Талию. — Уже сказала?

— Нет, не успела.

— Ну тогда скажу я, — Эльта пододвинулась и, набираясь духу, то сжимала тонкие губки, то отводила взгляд в сторону.

— Так, что случилось?

— Нобл погиб, — коротко отчеканила блондинка. Внутри меня что-то ухнуло, холодок пробежал по груди.

Нобл работал в той самой мастерской, взорвавшейся неделю назад. Днём, когда улицы академического городка полнились разумными и приближалось время обеда — раздался оглушительный взрыв, разметав крепкое здание как пушинку, а с неба посыпались окровавленные камни и доски. Пострадало очень много разумных в тот день, а проходившие рядом с мастерской — умерли, убитые разлетевшимися камнями защитной стены. Ими мастерские окружали специально, чтобы защитить прохожих в случае взрыва, но в этот раз он был настолько сильным, что размотал укреплённый магией забор как детский кулич из песка и камни со страшной силой полетели в прохожих. Восемь погибших учеников различных годов обучения и два мастера в здании: а так же семь невольников, три ученика и один мастер на улице; и огромная воронка на месте мастерской — вот последствия взрыва недельной давности.

— Тебя из-за этого вызывают? — обе эльфийки вцепились в меня взглядом.

— А я-то тут причём?

— На тебя же скверна не реагирует и эти… на груди… — Эльта пальцем показала на мою грудь.

— А это тут… — вместо разглагольствования я отогнул пояс и достал подаренный Налдасом ножик. — А его оценивал в Магнаре. И другие вещи тоже оценивал. И в Луцке оценку куртки проводил. Ничего не взорвалось.

— Я… — эльфа с серёжками-гвоздиками потупила взор, а Талия взглядом металась от ножа на мою грудь и обратно.

— Почему вы решили, что я виноват в произошедшем?

— Ты помогал Ноблу с кристаллами, — Талия сложила руки на груди.

— Помогал, но это безопасно, — я потряс ножиком, на что Талия опустила взгляд.

— Наверно, из-за Носка, — к нашей компании подошёл Фанул. Только сейчас я заметил, что на нашу компанию подозрительно косились некоторые ученики.

— Ну а это веснушчатое недоразумение тут каким боком?

— Его с прошлого ракта никто не видел, а ты обещал его в скверну утащить, — голос Эльты высох и лишился сил, будто бы она боялась услышать ответ.

— Да плевать мне на него. Я сам, как в день поступления пересёкся с ним, церковником и благородным, так вообще больше его не видел.

— Тогда, зачем в первый же день? Что случилось? — продолжала давить Эльта.

— А я знаю, что слу…

Я замолчал, опять вспомнив про нападение гоблинов. Пришлось вкратце рассказать троице о случившемся и о том, что выжившая девушка имела ко мне известную претензию.

— Она ещё в городе могла пожаловаться в магистрат? — Эльта не столько спрашивала, а сколько приходила к какому-то умозаключению.

Я же останавливаться не собирался. Их уверенность в моей вине настолько выбешивала, что аж было противно смотреть на эту троицу. Да и какой смысл ждать вечера, если могли потребовать явиться утром? И не к наставнику, а сразу в магистрат.

— Меня могли вызвать из-за исполненных заказов в гильдии авантюристов. Вдруг наставнику срочно нужно получить от меня полный отчёт?

— Нет, Ликус, мы понимаем, тебе… — Талия уже чуть успокоилась и теперь в своей привычной манере а-ля «любящая мама» пыталась нас всех примерить.

— Плевать, — я устало махнул рукой. — Меня наставник ждёт, а здесь мы собираем лишние глаза. Вернусь и поговорим. Я отключу сигнальный контур в первой комнате и…

— У меня встретимся, — возразила Эльта. — У меня нет контура в первой комнате.

На этом мы и порешили, молча направившись к лестнице и так же молча разойдясь по этажам. Случившееся с Ноблом и этот разговор так сильно давили мне на сознание, что я забыл обо всё на свете: и про заказанный чай Густахом, и про подарки ребятам, и про розовые оболочки. Лишь взял плащ, обувь и побрёл на первый этаж к входной двери, всё время размышляя над сегодняшним днём.

Скверные новости. Как же так могло случиться, что мастерская взлетела на воздух? Какая-то ошибка, или злой умысел? Да и на смерть фарона я вообще никак не отреагировал, как и не реагировал на смерти разумных в караване — но что тогда в пещере, что сейчас с Ноблом… Ай, в скверну всё это.

Дежурившие у здания архива матоны привычно смотрели на меня, как на потенциальную опасность, хоть в академии я носил паранаю поверх обычного плаща. Услышав моё имя и о требовании явиться к наставнику — матоны привычно вернулись к пародированию статуй, сперва сообщив, что обо мне заявлено.

Около досок со ставками, висевших между входной дверью и лестницей, я замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Надписи изменились. Имена участников остались прежними, но поменялись названия мастерских и суммы.

— Опять на тёмного поставил, Линий? — я настолько закопался в размышления о пришибленных нравах этой треклятой академии, что не заметил, как со второго этажа спустились два мага. Идя позади меня и посматривая на доски, они направлялись к выходу из архива.

— Рано или поздно, но он ошибётся.