Сквозь тернии

– Да ладно, не кипятись. Давай, переодевайся и пошли.

– Куда это?

– Как куда? – Колька с прищуром глянул на Яську. – Лодку проверить нужно. Мало ли чего за ночь могло случиться...

– Например?

– Отвязаться могла и уплыть, – загадочно ответил Колька, отступая к выходу.

– Может Тимку с собой возьмём? – совершенно спонтанно выпалил Яська. – Я её вчера видел...

Колька как-то странно улыбнулся.

– Опомнился... Она уже битый час под твоей калиткой дежурит.

– Дежурит???

– Ну да. Стесняется просто зайти. Я звал, а она – ни в какую.

Яська глупо улыбнулся. Вот так новость. Всем новостям, новость!

– Живее, давай, – подстегнул напоследок Колька и был таков.

Яська быстренько переоделся, думая только о девочке. Всё остальное отступило на второй план, сделавшись малозначимым и совсем не важным. Яська не мог сказать, отчего всё стало именно так. По крайней мере, не мог сейчас. Может, после чего надумает, а пока нужно спешить.

Он наспех заправил маячку в шорты, сунул босые ноги в сандалии и выскочил на улицу под палящее солнце.

В траве тренькал одинокий кузнечик. Волосы шевелил приветливый ветерок, так и норовя скользнуть под маячку. По небу проносились кучерявые облака. В пыли у сарая возились непоседливые воробьи. Во всём чувствовалось лето.

Тимка от калитки помахала рукой. Затем широко улыбнулась, подставив солнышку веснушки на носу. На девочке было цветастое платье с ромашками и одуванчиками. На ногах – тапочки со стоптанными задниками, закатанные в полдлины гольфы. Русую головку обвивал венок из всё тех же одуванчиков, отчего Тимка казалась ну просто рыжей-рыжей, конопатой!

«Дочка солнца!»

Яська хрюкнул. Тут же смутился и помахал в ответ.

Тимка кивнула, пряча руки за спиной.

Колька сидел у калитки, прислонившись спиной к покосившемуся столбу, и жевал длинную былку «лисьего хвоста». Всем своим видом он изображал мощную мыслительную деятельность, словно пытался в один миг решить все насущные проблемы планеты Земля.

Яська подошёл ближе. Потупил взор. Сказал:

– Привет.

– Привет! – кокетливо отозвалась Тимка, краснея до кончиков ушей.

– А ты чего не зашла?

– Не знаю... Думала, рано. Вдруг спишь ещё.

– Во-во! – усмехнулся под ногами противный Колька. – Этим-то он как раз и занимался. Дрых, пока люди его тут дожидались на жаре.

– А вот и не дрых! – вскипел Яська. – Я, может, пораньше всех вас сегодня проснулся!

– Ага, как же... – не поверил Колька. – По тебе оно и видно было.

Яська прекрасно понимал, что лучше не спорить – иначе можно запросто проговориться, а тогда непременно завалят вопросами. Однако слышать откровенную ложь и при этом бездействовать – было превыше его сил.

Яська открыл было рот, чтобы поставить смутьяна на место, но Тимка его опередила, в очередной раз непринужденно разрядив обстановку, – уж что-что, а это она делать умела.

– Да ладно вам о ерунде спорить. Какая разница, кто сегодня во сколько поднялся... Разве это главное? Главное что день только-только забрезжил, и глупо начинать его вот так!

– Это как же? – оскалился Колька.

Тимка улыбнулась. Ничего не ответила. Просто развернулась и пошла вдоль улицы, распугивая воробьёв.

Яська увидел в её сведенных за спиной руках толстую книжку. Пошёл следом, никак не реагируя на кряхтящего позади Кольку, – наверняка снова ночевал невесть где, отчего все бока отлежал.

– Что за книжка? – спросил Яська, нагнав девочку.

Тимка улыбнулась в ответ.

– Так просто... Приключения. Не знала, как себя ещё развлечь пока под домашним арестом сидела, вот и втянулась.

– А о чём она?

– Что, книжка? – Тимка задумчиво уставилась в голубое небо. – Зачем тебе это?

– Интересно просто.

– Могу дать почитать, как сама осилю.

Яська поморщился – сам он читать не особо любил. Просто времени не было – то одно, то другое, а там ещё позавтракать, пообедать и поужинать надо. Плюс нехитрые задания по хозяйству выполнить. Тем более, какое там чтение, когда на дворе – лето и каникулы... Тут уж сам бог велел носиться, где не попадя, выплескивая накопленную за зиму энергию.

– Не хочешь? – переспросила Тимка, хлопая длинными ресницами.

– Хочу! – выпалил Яська.

– Тогда не стану ничего рассказывать, а то потом читать не интересно будет.

Яське осталось только проглотить. А чего ещё делать?

Так, за беспечными разговорами, дошли до берега речки. Словно «доплыли», как то было прошлой зимой.

Тимка пустилась объяснять, как удобнее всего плести венки: на какую сторону оборачивать жёлтые головки, куда прятать подернутые горьким молочком стебли, как в конце перетянуть конструкцию длинным листком, чтобы та не рассыпалась.

Берег речки встретил влажным воздухом и запахом рыбной чешуи. Колька сразу же скатился вниз, к самой воде, – будто мелкий камушек, что сорвался с вершины крутого склона.

Яська и Тимка переглянулись. Заспешили вслед за другом, спотыкаясь об засохшие пласты глины. Кое-где торчала куцая осока – по всему завидовала своим сородичам, что поселились ближе к воде. Яська оступился, взмахнул руками, в надежде за что-нибудь уцепиться... Уцепился. За всё ту же осоку. Подлая трава безжалостно рассекла кожу на ладони.

Яська сел и обхватил правую кисть пальцами левой. На рыжую глину закапало. Яська разжал пальцы, с сожалением осмотрел глубокий порез. Тут же погрозил осоке здоровым кулаком: мол, гадина эдакая, не могла как-нибудь иначе свою подлость провернуть, не всё же кровь пускать почём зря!

Трава ничего не ответила, лишь засуетилась под наскоками игривого ветерка.

Подошла Тимка. Присела рядом. Осмотрела Яськину рану.

– Эх ты... – грустно вздохнула она. – Сильно болит?

Яська злобно помотал головой – не любил он вот этих мусей-пусей девчачьих.

«Сейчас ещё лечить полезет наверняка!»

Не хотелось думать так именно о Тимке, но Яська ничего не мог с собой поделать. Дух истинного воина, коему на поле боя не до теплоты женских рук, восстал внутри Яськи, буквально подчинив себе каждый нерв.