Сквозь тернии
Шрифт:
– Ну как же так! Неужели нечего нельзя сделать?!
– Нужно было в институте на лекциях сидеть, а не с дружками по бабам шляться! – Седовласый отвернулся. – Не случись вашей ошибки, ничего этого сейчас бы не было! Хотя, как знать...
Мелькнул огромный шприц, скальпель, зажим.
– Мама! – Яська бросился на нелюдей, не понимая, что такое вообще происходит. – Мама, очнись!
Врачи растворились, словно их не было и в помине, а самого Яську встретила твёрдая стена. Из глаз полетели искры, в носу потеплело, закапало...
– Чёртов шельма! – выругался седовласый
Яська резко обернулся. Глянул в противоположную сторону, силясь унять стремительную карусель в голове. Врачи застыли на прежних местах – он прошёл сквозь них, ничуть не задев!
– Мамочка... – пропищал испуганный Яська, пытаясь подняться. – Мамочка, проснись... и пойдём отсюда. Слышишь, мамочка?! Эти люди плохие! Это они убили её, а вовсе не Тьма!
Под креслом метнулась тень.
Яська замер.
– Лови, лови его! – слышалось от двери.
Фальцет ползал на карачках под креслом, нервно ксыкал. Седовласый оглядывался по сторонам, натужно сопел. Медсестра наматывала на локоть розовый жгут.
Яська пополз вперёд.
Из-под кресла, как по команде, выскочил огромный кот. Сверкнул глазами, точно поезд во тьме, и злобно зашипел на Яську.
– Вон он, сзади! – скомандовал седовласый. – Да вон же, дубина!
Кот замер, уставился на Яську, что-то припоминая. Потом открыл усеянную клыками пасть и жутко зашипел. Яська машинально пополз назад. А пасть всё увеличивалась в размерах, будто кот был резиновый! Всё больше, больше и больше... Вот уже глаза оказались на макушке, а уши и вовсе на месте лопаток.
Внезапно Яська понял, что перед ним застыл вовсе не кот, а какая-то жуткая тварь из ночных кошмаров, в большей степени походящая не то на птицу, не то на летучую мышь, не то на что-то ещё, что и не обзовёшь никак на нормальном человеческом языке.
Из пасти существа сквозило гнилью и потусторонним холодом.
Яська дёрнулся назад, а тварь сгорбилась, так что стала похожа на куль чего-то мерзко пахнущего, и прошипела человеческим голосом:
– Ты забыл, где твоё место? Напомнить?..
Яська зажмурился. Он, конечно, понимал, что так от существа не отделаться, но всё равно ничего не мог с собой поделать. Организм снова перешёл во власть слепых инстинктов, так что с этим оставалось только смириться.
– А ну иди сюда, мерзкое животное! – разорялся совсем рядом фальцет. – Киса-киса-киса...
– За хвоста его, за хвоста! – подначивал вошедший в раж седовласый.
– У пациентки обильное кровотечение! – визжала медсестра. – Скорее сюда, я не знаю что делать!
Яська тотчас открыл глаза.
– Мама... – прошептал он враз севшим голосом. Подался вперёд. Еле успел замереть, потому что, куда не глянь, раскинулась бездна. Островок со спящей в кресле мамой и её мучителями медленно удалялся, теряясь за радужной оболочкой взмывающего вверх пузыря. Стены осыпались, как пепел. Потолок с хищными лампами поглотила сизая дымка. Кафель на полу вздулся, потрескался, порос ржавой коростой.
Яська вскочил на ноги, сделал пару шагов, глянул вниз. Ничего! Только спиральная облачность со вспышками далеких зарниц
в центе. В звенящей тишине гнусаво промяукали. Яська вздрогнул. Медленно оторвал взор от волнующейся под ногами материи. Кот сидел на самом краю уплывающего прочь островка и умывался лапой. Он не сводил хищного взора с лица трясущегося Яськи. Потом всё же оторвался от своего занятия и прошипел:– Она знает, что нужно сделать для того, чтобы ты занял своё место. Ты обязательно вернёшься, так как противоположности притягиваются.
Яська разинул рот. Тварь улыбнулась в ответ, подражая Чеширскому Коту из сказки про Алису. Яська мотнул головой, потёр веки кулаками – улыбка не пропала, а сделалась ещё шире. Шерсть на макушке кота вновь собралась в уродливую складку, образовав некое подобие на хаер. Глаза растянулись в тонюсенькие щёлки, лукаво заблестели. Кот, по всему, вышел на охоту.
Кресло с мамой и врачи – пропали.
Из тумана за спиной твари вышла маленькая девочка – совсем ещё кроха – в ночнушке и босиком.
Яська в ужасе замер – та самая, только ещё малышка!
Девочка присела на коленки и принялась почёсывать тварь за ухом. Она напевала какой-то весёлый мотивчик и не обращала внимания на происходящее вокруг. Кот удовлетворённо заскрипел, подмигнул шокированному Яське.
– Скальпель мне! – заорал в темноте седовласый. – Тампон, ну же!.. Есть какой-нибудь пакет?.. Да любой сгодится!
Яська упал на колени. Набрал в лёгкие побольше воздуха. Хотел было крикнуть, но так и не смог. Он по-прежнему не знал имени своей мёртвой сестрёнки. Имени, которого попросту никогда не было.
Яська заплакал.
– Кто-то идёт! – испуганно шикнули от двери.
Картинка с жуткой палатой вновь тускло забрезжила на горизонте сознания.
Яську осенило: если умершей девочке так и не дали имени, тогда получается, что... Это нужно сделать сейчас – дать имя! Ведь он родной брат этой замечательной девчушки! Кому как не ему брать на себя ответственность в столь ответственный момент!
– Росинка, гони его прочь! Он пришёл, чтобы сманить! – Яська не знал, почему именно Росинка – просто крикнул и всё. И лишь потом, спустя несколько секунд, пришла догадка: что ещё может быть столь красивым во тьме, как не роса на стеблях отдыхающих после зноя трав.
Росинка вздрогнула, обернула к Яське свою кудрявую головку. Разинула рот и машинально сунула в него большой палец.
Тварь у её ног зашипела, словно отвинченный газовый баллон, потом как-то сразу напыжилась и, такое ощущение, увеличилась в размерах.
Росинка рассеянно посмотрела на то, что застыло у её коленей... на то, к чему она только что прикасалась... Затем закатила глаза и жутко завизжала во весь голос.
– Господи! – раздался фальцет. – Она же ещё живая!
– Ненадолго, – отозвался седовласый, отчего крик и впрямь сделался тише. – Малышка потеряла слишком много крови. Её не спасти.
Росинка захлебнулась. Вытаращилась на растущую тварь, как на что-то иррациональное. Хотя как ещё это назвать?
– Росинка, отойди от края! – завопил что есть мочи Яська. – Я сейчас к тебе перепрыгну!