Следователь, Демон и Колдун

– Не мысли. Я как бы временно стал этим человеком. Объяснять бесполезно, это нужно пережить. Ну, не суть, я о другом: вот эти странные голоса и перезвоны это такое своеобразное запредельное эхо. Голоса Других, эфирные искажения, да всё на свете. Это как бы ветер из Иных Сфер задувает под неплотно запертую дверь. Необычно, но совершенно безопасно, уверяю вас.

– Ветер... Под дверь... Вы прямо как поэт заговорили. Что вы там курите?

– Да просто настроение такое. Ну, понимаете: зима, горы, темно...

– Тут всегда зима. А горы... Красивые, не спорю. Но уж больно... обременительные, что ли. Стоят, понимаешь, себе такие... высокие, здоровенные. Вот лес это другое дело, лес я люблю. Таинственный, зелёный, густой... А запахи! Какие запахи в тайге, Фигаро, вы знаете?

– Знаю.

– Ну вот! А грибы, а ягоды, а охота? А мох, на который наступи, и выступит вода? А дриады? Я уже не молод, но дриады всё равно будоражат кровь, чертовки… хм… Да… А горы я бы разровнял к дьяволу и проложил тут дороги. А ещё лучше – засадил бы всё лесами. Вот, точно, – лесами!

– Море, я так понимаю, вы тоже не любите.

– Море? Эм-м-м, при чём тут... Хотя да, не люблю. Вообще... Так, стоп, я понял ход вашей мысли: инквизитору Френну в силу его косности, не нравится всё огромное и фундаментальное.

– Ну почему же сразу «косности»? Скорее, это в вас конторская жилка говорит: всё понятное и простое – хорошо, всё непонятное и сложное – плохо.

– Лес, по-вашему, понятный? Да в нём тайн больше, чем в этих ваших горах! Разница только в том, что для того, чтобы попасть в лес не нужно чёрт знает сколько карабкаться вверх, цепляясь за камни и рискуя шлёпнуться в пропасть. К тому же в лесу...

– Господа! Фигаро! Френн!

Они обернулись на голос и тут же вздрогнули практически в резонанс, словно два «рога» одного камертона; слишком уж встревоженный вид был у командира «Шипастых Дубин» Анны Гром; лицо девушки напоминало сжатый кулак: губы стиснуты, в глазах отчаянная решимость, на скулах играют желваки.

– Господа колдуны, а ну-ка объясните мне, будьте так любезны, какого лешего вообще происходит?

– Простите? – Фигаро комично выпучил глаза. – Вы вообще о чём?

Френн, как истинный инквизитор, ничего не сказал, а просто принялся настороженно вертеть головой, подняв перед лицом свою трость-концентратор. Глаза-щелочки, воинственный взгляд, плотно сжатые губы – боец-молодец, хоть сейчас на батальное полотно.

Вот только вокруг не происходило ничего такого, что можно было бы расценить как угрозу. Вокруг, если честно, вообще ничего не происходило: мерно урчали двигатели «Мамонта» взрыкивая на подъём, да проплывали мимо в туманном сумраке из ниоткуда в никуда угрюмые чёрные скалы. Вездеход явно никто не атаковал; случилось что-то другое.

– Вы что, уважаемый Фигаро, на склоне лет зрение повредили? Ничего не видите?

– А на что смотреть-то? – Следователь развёл руками. – Не видно же не хрена. Да и солнце уже садится, скоро темень такая упадёт, что хоть глаз коли.

– Солнце? Садится? В половину второго пополудни?

Тут, наконец, до Фигаро дошло: поднимаясь на обзорную площадку он посмотрел на свой брегет (следователь ужасно боялся пропустить обед; к тому же сегодня в меню была солянка) и стрелки показывали четверть второго.

Тогда какого демона уже вечер?

Сумрачное сияние вокруг постепенно затухало, причём гораздо быстрее, чем это обычно происходило на закате: молочная дымка серела, густела, становясь свинцово-чёрной, точно кто-то невидимый там, за белой простынёй тумана, выкручивал из патронов электрические лампочки. Темнело так быстро, что мозг просто отказывался воспринимать это адекватно; такого просто не могло быть.

– Дьявол! – Инквизитор сморщился и заткнул уши пальцами. – Фигаро! Вы меня слышите?

– Слышу, но плохо! – Следователь почти кричал. – Что-то происходит со звуками.

– То ли мы глохнем, то ли звуки исчезают. – Анна вздохнула. – Мило. И, как я уже поняла, вы тоже не знаете, что здесь творится.

«Нечто в воздухе, – прошептал Артур в головах следователя с инквизитором. – Воздух поглощает свет и звук. Токсинов я не фиксирую, но будьте осторожны»

– Орать, вообще-то, на обязательно. – Френн комично похлопал себя руками по ушам и несколько раз с усилием сглотнул. – Слышно, в целом, сносно, но такое чувство, будто на голову надели ведро. Кстати, а это не ваше знаменитое «чёртово затмение»?

– О, вы и об этом слышали. – Анна приподняла бровь. – Уважаю. Но нет, это не оно. «Чёртово затмение» наступает быстро, так же быстро проходит, и не сопровождается никакими побочными эффектами, вроде этой полу-глухоты. И его никогда не видели в горах. О, я знаю, что вы сейчас скажете: ну, это же Хлябь, тут всё может быть, и то, что чего-то никогда не было, не означает... Согласна, но «чёртово затмение» я видела не единожды. Так вот: это не оно.

– Но тогда...

Ш-ш-шпах!

Ш-ш-шпах, ш-ш-шпах, шпа-а-а-ах!

Выстрелы разорвали сгущающийся мрак; казалось, стреляли где-то слева, на севере. Судя по звукам, били армейские «Чижики»: винтовки большого калибра переделанные под спецпатрон.

Ш-ш-шпа-а-а-а-ах! Снова пальба, гневные крики, а затем рёв, от которого у следователя подогнулись ноги.

Что-то свистнуло, вспороло воздух, и над их головами, левее и чуть ближе к носу вездехода взвился в небеса алый огнь – сигнальная ракета. Анна одним движением опустила на лицо защитную маску и закричала (из-за «глухого» воздуха и искажающих звук фильтров голос командира звучал словно из-под воды):

– Нас атакуют! Фигаро, Френн, быстро в каюты! Выходить наружу запрещаю! Выполнять!

Крышка люка ещё не успела толком сдвинуться, а Анна уже скользнула в едва наметившуюся щель, и исчезла в тускло освещённом коридоре, чудом не задев рюкзаком защитного комбеза стальные скобы лестницы. Следователь и инквизитор переглянулись.

– Вообще-то спустится вниз хорошая мысль. – Френн задумчиво потёр лоб затянутым в прорезиненную кожу пальцем (он уже успел натянуть перчатки и задраить все клапаны комбеза). – Мы же не знаем, что там такое. Да и колдовать мы не можем; толку от нас... Давайте, Фигаро, давайте, вы весь проход загораживаете! В темпе. И вообще, худеть надо.

– Вы знаете для этого специальное заклинание? – Следователь, пыхтя, наконец-таки втиснулся в люк. – Чёртовы баллоны... Вот обязательно всё это на себе таскать?

– Обязательно, – отрезал инквизитор, – так и похудеете. – Он ужом скользнул в люк и дёрнул за рычаг; зашипела гидравлика и стальная крышка поползла на место. – А что до заклятий – нет, не знаю. Не бывает таких заклинаний, чтобы за три недели сбросить тридцать кило... Ну, в смысле, оно-то, конечно, бывают, если так подумать. Например, шаровая молния. Оторвёт вам ногу, вот и похудеете сразу. А таких, чтобы влияли на обмен веществ... Опять же, попытки были. Но если у вас колдовским способом удалить излишки жировой ткани или ускорить ваш метаболизм, ничего хорошего из этого не выйдет: либо помрёте, либо станете инвалидом. Поэтому даже сегодня, столетия спустя после экспериментов Квадриптиха, от избыточного веса существуют всего три поверенные заклинания: бег трусцой, гантели, и самое мощное, известное в научных кругах как «Меньше Жрать».