Следователь, Демон и Колдун

Фигаро с уважением посмотрел на магистра: погодные заклинания были не просто сложными, но высшим пилотажем. Слишком много факторов приходилось учитывать, слишком много эфира аккумулировать и слишком тщательно “держать” каркас работающего заклятья. Гораздо проще было призвать малых спрайтов воздуха и заставить этих Других наслать дождь или ветер. Фактически, это было настолько просто, что прямое воздействие на погоду при помощи заклятий давно перешло в ранг академических экзерсисов, коими развлекались только колдуны уровня Метлби.

Что-то хлюпнуло, вздохнуло, залепетало, точно сонм призраков льнущих к уху, разочарованно причмокнуло, а затем они увидели чёрный дым – густой и липкий – толчками вытекающий из воздухозаборников “Мамонта” и растворяющийся в воздухе.

– Ага. – Магистр удовлетворенно кивнул, – минус проблема. Мгла не нашла пищи и была вынуждена отчалить. Остается, примерно, икс в охрененной степени Других созданий, что нас атакуют. Ну, размен хотя бы в плюс.

– Откуда вы знаете, что там Другие? – Френн недоверчиво покачал головой. – Я вот совершенно ничего не чувствую. Эфир буквально замер, даже читать структуры не получается.

Метлби вздохнул, закатил глаза (ну вот один-в-один как Артур, подумал следователь), и принялся объяснять, загибая пальцы.

– Раз. Мы в дикой, неисследованной части Хляби. Кто ещё здесь может атаковать гвардейский отряд? Разбойники? Даже если бы они тут и были – а их здесь нет – ни у одного разбойника, даже под воздействием тяжёлых наркотизирущих веществ, в голове никогда не родится мысль атаковать Белую Гвардию. Проще застрелиться самостоятельно, поверьте. Два. Будь это люди – не важно, какие именно – “Дубины” уже бы играли их головами в мяч. Поверьте, я видел гвардейцев в бою и с отморозками-каторжанами, и с залётными бандитами, и знаю, что говорю. Нет, там Другие.

– А мы лишены возможности колдовать. – Инквизитор едва заметно вздохнул. – Ну что ж, стрелять я тоже умею, так что прорвёмся.

– А как у вас с холодным оружием?

Вместо ответа инквизитор чем-то щёлкнул у навершия своей трости, и набалдашник концентратора подскочил вверх на пару вершков, превращаясь в рукоять тонкой сабли с лёгким шипением выскользнувшей из своих потайных ножен. Металл тускло блестел глубоким тёмным отливом рыбьей чешуи – зачарованное серебро.

Фигаро присвистнул.

– Ого. Не на кровушку, часом, серебрянку ворожили?

– А как же. – Френн удовлетворённо поцокал языком, проведя кончиком ногтя по лезвию. – На неё самую. В сто слоёв кованная, сердечник из гробовых цепей, в десять слоёв ворожённая. И Буку развоплотит, и лешаку не поздоровится, и… Чёрт, да что это там такое?

– Где?

– Вон, вспыхивает.

– Алхимические бомбы. Слышите хлопки?

– Вообще-то, нет.

Они приникли носами к бронированному стеклу полусферической орудийной башенки; Метлби щёлкнул переключателем и по бокам подвижной кабинки включились два мощных фонаря. Но дуговой свет прорезал проклятый туман всего-то сажен на десять, упираясь в клубящуюся молочную пелену.

В башенку, как ни странно, поместились все: Фигаро по общему молчаливому согласию усадили в кресло (в противном случае он занял бы слишком много места и оттоптал всем ноги), а инквизитор с магистром не без удобства втиснулись по бокам, усевшись на широкую защитную планку обитую мягкой кожей. Судя по всему, задачей планки было не допустить выпадения стрелка из кресла, и к ней же крепилась пулемётная рамка, однако сидеть на ней тоже оказалось вполне себе приятно.

– Фигаро, как эта штука вращается?.. Вот эта ручка?

– Нет, вот эти две… Да не суйтесь, вас сейчас оттуда сбросит как сливу с полки! Вот так, пла-а-а-а-авненько…

– Левее! Левее!.. А, чёрт, всё равно ни фига не видно… Нет, нет, всё правильно – левее!

– Да на кой ляд?!

– Там что-то чёрненькое белеется, видите?

– Ни хрена не вижу… А, дьявол!

Серый сумрак разорвала белесая тень, сжалась, метнулась зигзагом и с глухим стуком ударилась о борт “Мамонта”, зацепившись за какой-то металлический штырь непонятного следователю назначения.

– Святые небеса! – Френн издал странный скулящий горловой звук. – Меня сейчас вырвет.

Фигаро же с Метлби отреагировали куда менее эмоционально: магистр, похоже, был в принципе непробиваем, а Фигаро уже видел тварей подобных той, что болталась, пытаясь уцепиться за борт вездехода покрепче.

Существо чем-то походило на одеяло, но этим одеялом можно было бы легко накрыть небольшого слона. Его липкая пульсирующая «кожа» больше всего напоминала кусок сырого мяса, при этом не просто сырого, но ещё и живого: под тонкой слизистой плёнкой покрывавшей тварь пульсировали толстые синие вены. Ничего похожего на глаза или рот у существа не было.

– Это… – начал, было, Метлби, но Фигаро отреагировал неожиданно быстро: следователь чуть сместил дула пулемётов в сторону, и нажал на гашетки.

Короткая очередь из “спарки” крупнокалиберных автоматических стволов буквально разорвала “мясное одеяло” в клочья; Другой, оставляя за собой шлейф чёрно-алой жидкости лишь отдалённо похожей на кровь, с мерзким низким воем исчез в тумане, точно его сдуло ветром.

– Эм-м-м-м… – Френн чуть приподнял бровь. – Эм-м-м-м… Пожалуй, это моё самое короткое боевое столкновение с Другим за всю карьеру. Эк как вы его: трах-бах и готово. Одобряю. Но что это было?

– Некроморфус мантл. – Магистр чуть поджал губы. – Читал, но лично до сей поры не видел. Не особо опасное Другое существо, но, всё же, хищник. Имеет дурную славу среди простого люда из-за особенностей своего… м-м-м-м… жизненного цикла, и часто именуется просто Плотью. У него нет псевдотела в общепринятом понимании; Плоть создаёт себе некое его подобие из останков своих жертв, в буквальном смысле надевая на себя их внутренности и поддерживая в них подобие жизни. Мерзость, согласен. Но это делает Плоть уязвимой перед обычным ору… Святые Небеса, мать моя женщина!

Фигаро не поверил своим ушам: магистр повысил голос. Но в следующее мгновение он и сам издал непроизвольный приглушенный визг переходящий в задыхающийся кашель. Даже Френн сдавленно булькнул и вцепился в какую-то рукоятку на стене (к счастью, оказавшейся просто рычагом регулирующим вентиляционную заслонку, а не чем-нибудь вроде пускателя катапульты).

Причины охать, ахать, а также задушено кашлять и издавать прочие подобные звуки, впрочем, были: что-то огромное мелькнуло там, где, по идее, находилось небо, туман потемнел, и на вездеход, лениво хлопая крыльями, приземлился дракон.