Следователь, Демон и Колдун
Шрифт:
Двести футов. Сто футов. Пятьдесят.
И тут, наконец, следователь увидел.
Он увидел их первым: в своё время столкновение с Духом Пружинной фабрики не прошло для Фигаро без последствий, и глаза у следователя уступали, разве что, сканерам Артура, засевшего в своём Орбе и пока что никак происходящее не комментирующего.
Они шли по воздуху – так можно было с ходу описать принцип движения этих существ – и яркий синий свет коконом окутывал каждого из них. Стройные львиные тела, но лапы, скорее, кошачьи – тонкие и изящные. Крылья за спинами замершие, точно отлитые из тёмной бронзы – конечно же, такие не подойдут для полёта,
Снежные львы.
Глаз у них, в обычном понимании этого слова, не было: из глазниц лились потоки пурпурного света, в лучах которого вились янтарные искры, отчего казалось, будто тысячи зрачков каждый миг появляются и исчезают в этом потоке. Теперь стало видно, что они не идут в буквальном смысле этого слова: лапы снежных львов не шевелились. Они как бы рассекали собой пространство, которое, искривляясь, загибалось им за спины и таким образом двигались вперёд.
Далее события развивались крайне быстро.
Харт вскрикнул и вскинул винтовку, уперев приклад в плечо.
Раздался резкий треск, и в воздухе сверкнуло голубое электричество. Молния – обычная колдовская молния – ударила винтовку Харта чуть ниже ствола. Патрон в казённике сдетонировал, едва не выбив трапперу глаз, но обошлось.
Харт изумлённо обернулся.
Сайрус, с кончика указательного пальца которого поднимался лёгкий дымок, спокойно но твёрдо сказал:
– Даже не думайте, шеф. Плохо кончится.
Зойза немного подумал, и неуловимым глазу движением развернул ствол берданки в сторону колдуна.
Но тут на его руку легла другая рука: маленькая, в красной варежке. Тиккер посмотрел Зойзе в глаза и отрицательно покачал головой.
– Не надо. Поверьте, он знает, что делает.
Бывший королевский лесничий поджал губы, помялся, и опустил ствол.
– Ладно. В барьи дела отродясь не лазил, не буду и сейчас. Только глядите, стервецы, чтоб без мокрухи, а то обоих уделаю – пикнуть не успеете!
Снежные львы подлетели совсем близко – теперь до них оставалось не более двадцати шагов – и сияющими изваяниями замерли в воздухе.
Харт медленно огляделся. Посмотрел на Сайруса, что не сводил с траппера указующий палец, похожий на маленький пистолет, на Зойзу, который с непроницаемым лицом жевал табачную жвачку, с неподдельным интересом разглядывая снежных львов, на Тиккера, упёршего руки в бока, на Фигаро с Френном которые явно не пытались вмешаться в происходящее (Фигаро не знал, о чём думает инквизитор, но сам он просто тихонько охреневал, совершенно не понимая, что вообще происходит).
Впрочем, Харт, похоже, тоже ничего не понимал. Ему было ясно одно: рядом идеальной мишенью висит драгоценная добыча, ради которой он преодолел все напасти этого похода, а ему почему-то не дают по ней стрелять.
Глаза траппера стали безумными. Он выхватил из коробки револьвер – молниеносное движение – и выстрелил в Сайруса.
Даже если Харт пребывал в аффекте, цель была выбрана верно: колдуну бы понадобилось куда больше времени чтобы швырнуть новую молнию даже «с пальца», не говоря уже о том, чтобы начаровать новую.
Пуля
из револьвера траппера ударила Сайруса чуть ниже левого плеча и, отшвырнув назад, бросила в снег.– А теперь...
Синее гало вокруг одного из снежных львов чуть заметно мигнуло, и пистолет в руке Харта исчез.
Не развалился на части, не расплавился, не взорвался, а просто исчез, как будто никогда и не существовал. Словно кто-то щёлкнул выключателем, и некий волшебный фонарь, создающий оружие траппера, погас.
Харт пару секунд тупо пялился на свою пустую руку, а затем с яростным рыком развернулся в сторону следователя с инквизитором.
– Ваша работа?! Сговорились?! Фокусы показываете?! Да я…
Голубой свет опять мигнул, и на несколько секунд стало темно.
Следователь открыл глаза.
Это получилось, но мало что дало: пространство вокруг напоминало расплавленный жемчуг плотным тяжёлым дымом окутавший весь мир и самого Фигаро.
Он осторожно потянул воздух (или что там теперь его заменило) носом. Дышать было вполне себе можно; жемчужный дым слабо пах чем-то медицинским: то ли карболкой, то ли алхимическим дезинфектором.
Следователь попробовал пошевелить руками и ногами. А вот это не получилось: всё тело, кроме головы, было словно скованно невидимыми упругими лентами.
«Ладно, хоть головой покрутить можно», пронеслось в голове у Фигаро.
Что он незамедлительно и сделал.
Чем бы ни был странный жидкий свет вокруг, он оказался не только пригодным для дыхания, но и прозрачным. Фигаро увидел Сарйруса – колдун, точно старый китель на крючке, висел шагах в десяти от него и выглядел не очень хорошо: бледное как штукатурка лицо, синие губы и отвратительного вида выходное отверстие на спине, которое можно было разглядеть, поскольку Сайрус медленно вращался, будто манекен на механической витрине. Чуть поодаль в той же позе висел Френн, но инквизитор явно чувствовал себя пободрее, чем Сайрус – он изо всех сил вертел головой и плечами, стараясь вырваться из невидимой тюрьмы. Откуда-то из-за спины Фигаро доносилось злое сопение – такие звуки мог издавать только Зойза, из чего следователь сделал дедуктивный вывод, что Тиккер и Харт тоже болтаются где-то позади. Это отчасти успокаивало, но оставался главный вопрос: какого беса вообще происходит?
«Артур? Вы можете нас вытащить?»
«Нет. – В ментальном «голосе» Артура-Зигфрида Медичи звучала какая-то весёлая обречённость. – Меня полностью заблокировали внутри Орба. Оставили только три канала связи: видео, звук, ну, и нашу с вами «ниточку». Отключили устройства Белой Башни, можете себе представить? Луну проще закинуть на Солнце, и сейчас я о-о-о-очень далёк от сарказма и шуточек.
«Но что это за существа?! И как они это делают?»
«Понятия не имею. У них спросите. Да вот и они, кстати»
Фигаро крутанул головой так, что едва не потянул шейные мышцы.
Снежный лев висел в пространстве чуть левее следователя. Существо было абсолютно неподвижно; выражение его лица было сложно прочитать – поди пойми, что на уме у того, у кого вместо глаз два фонаря.
Следователь почувствовал, как что-то невидимое коснулось его лба. Раздалось низкое ментальное гудение, будто в его голове включили трансформатор; это было довольно неприятное чувство, но длилось оно всего пару секунд. А затем снежный лев заговорил.