Слэпшот

Теперь смеюсь и я, а затем мягко целую Лиззи и отъезжаю от нее в сторону.

– Ладно. Хорошей игры. И, Гаррет, – окликает меня Тиджей. – Я достаточно богат для того, чтобы нанять киллера и поручить ему твое убийство, если вдруг увижу хоть одну слезинку своей дочери.

Едва сдерживаю улыбку.

– Она будет плакать только от счастья. Клянусь.

Тиджей внимательно изучает меня своим тяжелым взглядом. Словно сканирует и видит насквозь. А затем протягивает мне руку.

С улыбкой пожимаю ее в ответ.

– Но благословения я пока не давал. И я очень набожный: никакого секса до свадьбы.

Лиззи громко фыркает в кулак. Тиджей закатывает глаза, а затем уходит, оставляя нас посреди тридцатитысячной аплодирующей арены.

Глава 36

ASHE – MORAL OF THE STORY

Гаррет

Впервые за последние два месяца за окном нет снегопада, а на дорогах – бесконечных пробок. Мы поднимаемся сначала к Лиззи, чтобы забрать Анджелину. А затем идем ко мне. Когда мы оказываемся у меня в квартире, Лиззи отпускает щенка на пол и сразу же подходит ко мне.

– Ответишь на один вопрос?

– Да.

– Это ты избил Дрю? Тогда, после выпускного.

Шумно выдыхаю.

– Отец рассказал тебе о нашем разговоре?

Лиззи улыбается.

– Я знал, что ему нельзя доверять, – фыркаю я, качая головой. – Да. Это я его избил.

– Почему?

– Ты знаешь, – все еще не желаю об этом говорить.

– Нет.

– Потому что уже тогда тебя любил.

– Невозможно любить в таком возрасте, Гаррет. И пронести любовь сквозь года.

– Если у тебя такого не было, то не завидуй.

Она смеется.

– Спасибо, – шепчет Лиззи и коротко целует в губы. – И ты… всегда меня защищал? Как Человек-паук?

Коротко смеюсь.

– Что-то вроде того.

– И все это просто ради того, чтобы однажды увидеть на мне свою джерси? – Лиззи поигрывает бровями, пока я снова издаю смешок. – А ты представлял, как срываешь с меня эту джерси? – обхватив мою шею руками, спрашивает она.

– Я не планировал, чтобы ты ее снимала. Она слишком тебе идет.

– Разве я похожа на тех, кто следует чьим-то планам?

Изо рта снова вырывается смех. Лиззи тоже улыбается, а затем тянется ко мне за очередным поцелуем. Я касаюсь ее губ мягко и неторопливо, но Лиззи этого мало. Она с напором углубляет поцелуй. В очередной раз напоминает мне о том, что я должен отбросить осторожность и забрать свое. Ее ладонь скользит по моей рубашке все ниже и ниже, а затем касается ремня на моих брюках.

Обхватив ее запястье, я прошу:

– Не надо, Лиззи.

– Не надо что? – Она хлопает ресницами.

– Пытаться меня раздеть.

– Но одежду в помещении принято снимать. Хотя бы верхнюю.

Я ухмыляюсь и все же послушно снимаю куртку. Бросаю ее на пуф при входе, после чего развязываю душащий галстук.

Глядя мне прямо в глаза, Лиззи сбрасывает свою куртку следом, а после и угги. И сразу же вдруг начинает расстегивать джинсы под джерси. Отбросив их, Лиззи спускает и трусики, а затем переходит к бюстгальтеру, от которого ей удается избавиться, не снимая джерси.

Мне приходится тяжело сглотнуть, чтобы не думать о том, что она стоит передо мной лишь в кофте с моей фамилией. Член в брюках твердеет, но я призываю всю свою выдержку.

– Лиззи… – хрипло предостерегаю ее я, стоит ей сделать шаг ко мне.

Совершенно наплевав на мои предостережения, Лиззи принимается расстегивать пуговицы на моей рубашке сверху вниз. Я не останавливаю ее, ведь мне чертовски хочется самому избавиться от всей этой одежды, а затем подойти к зеркалу, развернуть Лиззи к себе спиной, чтобы любоваться своей джерси на ней, и жестко взять ее сзади.

Твою мать.

От собственных мыслей мне приходится стиснуть зубы, чтобы остановить себя от этого безудержного желания. Но когда Лиззи доходит до последней пуговицы, я вновь обхватываю пальцами ее запястье.

– Лиззи…

Ноготками свободной руки Лиззи проводит по моему прессу, который тут же покрывается дрожью. Тело будто пронзает разряд.

– Я хочу, – тихо говорит она, не отводя взгляда.

– Я тоже, – честно признаюсь. Какой смысл врать? – Но не сегодня.

– Почему?

– Потому что.

– Это не ответ. Я хочу попробовать, Гаррет.

– Нет.

– Почему ты отталкиваешь меня?

– Потому что я не хочу, чтобы ты снова от меня ушла, если вдруг у нас не получится, Лиззи. – Я подношу ее ладонь к своим губам и мягко целую. – Если я сейчас запущу палец тебе под джерси, ты будешь мокрой?

Лиззи хмурится, ведь понимает, о чем я.

– Но я хочу, чтобы тебе было хорошо.

– Мне очень хорошо с тобой. И я взрослый парень, я могу позаботиться о себе в душе.

– Я могу…

– Я знаю, что ты можешь. Но давай все делать постепенно? Дождемся нужного момента.

– А что, если этот нужный момент никогда не наступит? – Ее глаза блестят от слез.

– Мы… мы что-нибудь придумаем. Лиззи, я люблю тебя. Слышишь? И я не хочу принуждать тебя к сексу. Не сейчас. Я боюсь тебя потерять. Снова.

– Я больше никогда не уйду. – По ее щеке стекает слеза. – Я так люблю тебя. Прости меня… – Ее голос срывается.

– Тише, мой сладкий Персик. – Я притягиваю ее к своей груди и зарываюсь носом в волосы.

– Почему Персик?

– Потому что ты сладко ими пахнешь, и мне хочется тебя съесть.

– Спасибо, что не «детка». – Она дует губы.

– Никаких деток, только ты. И прекрати думать. Мы сейчас просто ляжем спать. И подумаем обо всем позже, ладно?

– Подумаем обо всем завтра?

На моем лице появляется улыбка, когда Лиззи отстраняется от меня.

– Да. Просто пообещай, что будешь рядом, когда я проснусь, – шепчу.

Она обхватывает мое лицо обеими ладонями, без слов моля взглянуть ей в глаза.

– Обещаю, – тихо говорит Лиззи и льнет ко мне с нежным поцелуем. – Мне жаль, что я так поступила с тобой.

– Я боялся, что перегнул с давлением и напугал тебя своим признанием.

– Твое признание лишь пробудило во мне чувства. Я вдруг поняла, что чувствую то же самое. Но я никогда никого к себе не подпускала, Гаррет. Я боюсь боли. Если ты мне изменишь, то я не смогу с этим жить. Я убью тебя, а потом себя. Хотя нет, я скорее убью тебя, а потом подставлю бабу, с которой ты мне изменишь. Это больше в моем стиле.