Слэпшот

Тиджей подносит к губам микрофон и что-то говорит, но в моих ушах все еще слышен звон. Заставляю тебя сосредоточиться и наконец прийти в себя. Но слышу лишь окончание его речи:

– …в нашей жизни нет ничего важнее любви. И каждый из нас говорит о ней так, как умеет лучше всего. Парни позади меня говорят о чувствах с помощью хоккея, художники – в своих картинах, а я, как музыкант, признаюсь в любви музыкой. Как всем вам известно, сегодняшний благотворительный матч посвящен теме семьи. Именно поэтому мне бы хотелось быть рядом с моей дочерью, которая хочет сказать о важном так, как она умеет лучше всего.

Я снова перевожу взгляд на Лиззи и замираю, когда понимаю, что она смотрит на меня. В ее глазах застыли слезы, и это выбивает из моих легких воздух.

Освещение на арене гаснет, лишь два прожектора озаряют своим красным светом силуэты Лиззи и ее отца. Из динамиков по арене разливается музыка, и Лиззи пропевает первый аккорд. Я уже слышал, как она поет. Ведь она делает это, когда готовит, когда принимает душ и когда пишет что-то в своем ежедневнике. Но когда ее мелодичный голос эхом проносится по ледовому, моя кожа покрывается тысячами мурашек.

Она поет так чувственно, что мое сердце в эту самую минуту пропускает тысячи ударов. В груди словно появляется ком размером с целую планету, от чего мне больно дышать. Я стою, не моргая, ведь хочу запомнить каждое мгновение.

Лиззи так прекрасна. Как луч света, который пытается спрятаться за тучами мрачного неба. Настоящий бриллиант, что так сложно отыскать среди фальши. Солнечный блик, что согревает изнутри.

Вижу слезу, стекающую по ее щеке, и вдруг отчетливо слышу, о чем именно она поет. По телу тут же проносится дрожь. Я едва сдерживаюсь, чтобы прямо сейчас не сорваться с места и не заткнуть ее поцелуем.

Ты пообещал вечность, и я почти поверила в это.Я скучаю по нашим ссорам в твоей квартире.Ты бил тарелки, когда был огорчен,Но я все еще люблю тебя,Обещаю.Все произошло совсем не так, как я хотела.В каждом углу квартиры живут призраки.Я знаю, что мы не разговариваем,Но я скучаю по тебе.Прости… [4]

4

Перевод песни Gracie Abrams – I miss you, I'm sorry.

Звучащие в унисон голоса Лиззи и ее отца просто невероятны. Они настолько синхронизированны, что это удивляет. А еще удивляет, что Тиджей и в самом деле не против того, чтобы Лиззи была со мной. Раз участвует во всем этом. Но самое удивительное – Лиззи хочет быть со мной. Если бы не хотела, то не смотрела бы мне сейчас прямо в глаза, говоря все это, правда?

Она меня любит.

От осознания этого я начинаю задыхаться. Ладони потеют, а сердце так громко стучит в груди, что, если прямо сейчас музыка остановится, трибуны оглохнут от его стука.

– Нет ничего важнее семьи. Если вы нашли того, кто готов беречь ваше сердце, никогда его не отпускайте. Даже если вам страшно… – тихо произносит Лиззи в микрофон.

Стоит мелодии закончиться, и я срываюсь с места, ведь не хочу больше ждать ни секунды.

Лиззи ахает, когда я оказываюсь рядом с ней. Но этот удивленный вздох теряется в поцелуе, с которым я льну к ее вкусным губам, обхватив лицо ладонями. Я целую ее так, словно мы не стоим в центре тридцатитысячной арены. Словно нас никто не видит. И словно я ждал этого поцелуя целую вечность.

Впрочем, так и есть. Почти всю свою жизнь я ждал, что она ответит мне взаимностью.

– Я не знаю, когда именно влюбилась в тебя, – шепчет она, разрывая поцелуй. Ее зеленые глаза наполнены слезами, и я теряюсь в них, забывая обо всем. – Может, той ночью, когда ты повез нас с Анджелиной в клинику. Может, тем вечером, когда ты впервые ночевал в моей квартире. А может, тогда, после ужина у твоих родителей, когда ты ловил со мной у отеля снежинки языком, – тихо продолжает Лиззи, пока по ее лицу струятся слезы.

Я смахиваю их большими пальцами, и она прижимается щекой к моей ладони и прикрывает веки. Но затем наши взгляды снова встречаются.

– Неважно, когда именно это произошло. Важно лишь то, что я… – С ее губ срывается всхлип, и я нежно накрываю их своими, чтобы успокоить ее. – Я люблю тебя, Гаррет. И мне жаль, что я пыталась тебя оттолкнуть. Поверь, я… думала, так сделаю тебя счастливым. Но проблема в том, что я не могу быть счастливой без тебя. Поэтому я здесь. Я ведь та еще эгоистка. И я… Я хочу, чтобы ты снова захотел меня любить.

Мои губы расплываются в широкой улыбке, а затем с них срывается облегченный вздох. Я снова целую ее. Очень нежно, до рассеивающихся мурашек, и так чертовски сладко.

– Это значит, ты снова захочешь? – спрашивает она, глядя мне в глаза.

– Боюсь, что у меня не получится, – хрипло отвечаю ей.

Она часто и коротко моргает, явно не ожидая услышать это.

– Я не смогу снова захотеть тебя любить, ведь я и не переставал этого делать. Ни на секунду, Лиззи. Я не знаю, какого черта ты все это устроила, но больше так не делай, слышишь?

Лиззи шумно выдыхает и несколько раз кивает мне.

Едва уловимо касаюсь губами ее лба, прикрывая от счастья глаза.

– После игры ты поедешь со мной домой? – ухмыляюсь я, все еще забавляясь тому, как она смущается.

– К тебе? – Она прикусывает губу.

– К нам.

Она вскидывает бровь, и с моих губ срывается смешок.

– К нам – это в мою квартиру. Анджелина в восторге от моей подушки. А еще у меня есть множество твоих вещей. Кроме пижамы. Я ее выбросил.

– Выбросил, значит?

– Да. Наденешь мою футболку. Тебе чертовски идет.

– Твоя джерси? – Она улыбается.

– Нет. Моя фамилия.

Слышу, как Лиззи втягивает носом воздух. Ее губы приоткрываются в удивлении.

– Я больше никогда тебя не отпущу, Лиззи. И только попробуй устроить очередную игру, чтобы не выходить за меня замуж.

– Ей не нужно будет играть, ведь я не дам тебе свое благословение, – раздается голос Тиджея рядом.

– Пап! – Лиззи смеется. – Нехорошо подслушивать.

– У меня не было выбора. Мне сказали, что вы задерживаете начало благотворительного матча и чтобы я вас разнял. И это показалось мне отличной идеей.