Слёзы Лимба

— Я буду ждать, — едва слышно прошептал тот и понял, что эта прекрасная особа заставила его тело покрыться плотной испариной, словно в помещении стало невероятно жарко. — Буду ждать…

Молодой человек сбился со счета времени, то потеряло смысл и настоящий облик. Эрван пребывал в замкнутом пространстве, где все просто образы, без материи и причины. Больше не существовало стен, дневного света, просачивавшегося сюда сквозь созданные водой трещины. Он ослеп, разучился различать краски, все стало темным и туманным, как на не проявленном фото. Даже будучи во сне он слышал только чьи-то голоса, нет никаких образов, лишь бесконечная пустота, уходившая в бесконечность. Тьма наполнила разум, говорила в голове, высасывала последнюю влагу, желание идти дальше. Юноша знал, что умирает. Он это чувствовал всем онемевшим телом.

Эрван по привычке пытался проглотить слюну, но в горле стало настолько сухо, что любое движение языком напоминало сгибание толстого листа стали голыми руками. Молодой человек прикусил распухшую от жажды губу, чтобы высасывать из нее кровь и тем самым удалить потребность во влаге, но телесная красная жидкость стала настолько густой, что ее капли превращались в вязкие комочки и не были способны смочить ротовую полость. Даже голод не являлся столь сильным в данный момент времени, его будто и вовсе не было. Но ощущалось неприятное жжение в желудке, словно тот доверху наполнен кипятком, медленно сползавшим вниз по кишечнику и своим пламенем сжигавшим все на своем пути.

Юношу пару раз за все это время, что он был здесь, рвало, но рвотная масса выглядела какой-то прозрачной и слегка красноватого цвета, хотя Эрван после каждого такого момента чувствовал мимолетное облегчение и вновь проваливался в крепкий сон.

Он не пытался думать, не пытался бороться. Лишь ждал. Ждал своего конца, который неминуемо должен наступить. Но почему смерть снова пряталась в тени и не хотела забрать молодого человека с собой, как он этого и хотел? Или юноша уже мертв? Что если это состояние и есть смерть?

Лицо Эрвана неожиданно дрогнуло, словно по телу пробежался мощный электрический заряд, заставивший до этого дремавшие нервные окончания задействовать каждую мимическую мышцу. Веки чуточку приподнялись, дав возможность глазам изучить обстановку и то, что вынудило их хозяина пробудиться от мертвого сна, в котором тот, как ему казалось, пробыл целую вечность. Онемевшим языком Эрван ощутил, как ротовая полость стремительно наполняется чем-то горячим и жидким, что уже медленно сползало вниз по горлу и попадало прямиком в желудок, но от неожиданности юноша преградил неизвестной субстанции путь и с тяжелым кашлем заставил ее покинуть тело. Но едва он сделал это, как нечто вновь с силой стало вталкивать в него эту же горячую соленую воду с помощью металлического гладкого предмета.

— Ты должен поесть, — сказал кто-то рядом с ним. — Пожалуйста. Хотя бы немного. Иначе не выживешь.

Эрван понял, что этому голосу можно доверять. Он это осознал не по произнесенным словам, заключавшим доброжелательный смысл, а по теплой и искренней интонации незнакомого мужского голоса. Даже если бы этот мужчина говорил на иностранном языке, Эрван бы понял, что незнакомец не желает ему ничего плохого. Мужчина одной рукой придерживал Эрвану голову, другой с помощью серебряной ложки наполнял ротовую полость юноши ароматным супом, вкус которого парень ощутил не сразу, так как язык слишком долго обходился без воды, и вкусовые рецепторы попросту забыли свои обязанности. Но когда тепло и влага стали расползаться по организму, Эрван ощутил, что вновь обрел способность видеть, двигать пальцами, даже пропала та нескончаемая сонливость. Силы бурным потоком возвращались к нему. И через минуту он даже выхватил у незнакомца ложку и стал хлебать из стоявшей рядом тарелки горячий донельзя вкусный мясной бульон, громко чавкая. Эрван черпал ложкой суп так быстро, что даже не заметил, как тот закончился.

Покончив с трапезой, юноша небрежно вытер рот рукой и с удивлением посмотрел на человека, сидевшего рядом с ним. Из-за крупного капюшона и странной повязки на его лице Эрвану не удалось разглядеть у этого незнакомца каких-либо эмоций, лишь виднелись сощурившиеся большие глаза, пристально следившие за каждым движением молодого человека. Мужчина поправил свой черный длинный плащ и забрал из рук Эрвана пустую тарелку, тихо хмыкнув себе под нос.

— Ты оживился гораздо быстрее, чем я думал. Значит, тебя она выбрала не просто так.

— Вы знаете, почему нас держат здесь? Что в этом чертовом месте происходит? Кто вы такой?

— Поразительно! Ты буквально за пару минут восстановился, — восторженно ответил тот и посмотрел куда-то в сторону. — Когда-то и я был на твоем месте, у меня забрали все, кроме сотен вопросов, на которые так и не удалось отыскать ответ. Я стал свидетелем десятка смертей, эти господа сжигали и четвертовали любого, кто каким-либо образом причастен к их деятельности или шел против нее, а она, в свою очередь, подобна вирусу, и им легко заразиться. Но не у каждого есть иммунитет. Так что тебе повезло.

— Объясните, я не понимаю. При чем тут я? Каким образом я связан со всем этим дерьмом? Я не заражен испанкой. Иначе бы уже давно умер. Меня держат здесь уже несколько дней. И со мной ничего не произошло. Почему меня не отпускают?

— Ты уверен, что находишься здесь несколько дней? Вряд ли тебе известно, сколько времени прошло. Что ты помнишь из своей жизни?

— Я прибыл сюда со своим другом на том злосчастном корабле, хотел лишь развеяться на выходных.

— Лучше тебе это записать. Желательно на звуковой валик. Через пару дней все забудешь.

— О чем ты говоришь?

— Я же уже говорил, что когда-то был на твоем месте. У меня тоже были воспоминания, очень яркие и красочные. Но их больше нет. Она лишила меня права помнить, стерла прежнюю жизнь, словно провела ластиком по карандашному рисунку.

— Я хочу выбраться! Не знаю, кто ты такой и как здесь оказался вместе с едой, но в твоих словах нет никакого смысла, — Эрван вскочил на ноги и только сейчас понял, что те больше не связаны. Даже раны, созданные им же, странным образом исчезли, не оставив даже крошечного следа. — Какого черта?

— Вижу удивление в твоих глазах. Оглянись вокруг. Видишь что-нибудь интересное?

— Что?..

— Много же ты оставил здесь слизи, залит аж весь пол. Неужели ты все забыл, что с тобой случилось в ту ночь? Около скалы?.. Теперь ты в деле, мой друг. У тебя есть выбор. Либо ты остаешься здесь, либо убегаешь. Больше тебя ничего не держит. Но учти, что место, где все началось, не даст уйти от него слишком далеко. Для этого круг должен замкнуться. Но еще никому не удавалось такого достичь. Слишком сложная и невыполнимая задача… Иди! Вперед. Ты свободен.

— Ты псих, чувак. Не знаю, что здесь происходит, но ты явно с головой не дружишь. Ты один из тех, кто принес меня сюда? Ведь так? Что здесь происходит, черт возьми? И чем ты меня напоил? Почему я так быстро восстановился?

Тот лишь устало покачал головой и кивком головы указал на дверь, призывая Эрвана покинуть тюремную камеру.

Эрван не стал ждать ответа на свой вопрос и, фыркнув, сжал дверь решетки руками и невольно толкнул ее, и та свободно открылась, да так плавно, словно ее все время тщательно смазывали, но толстый слой ржавчины говорил об обратном.