Слезы огня

Тем временем свежеиспеченная некромантка присела и поставила отчаянно коптящую свечку на пол, рядом с незамеченной мной раньше чёрной шкатулкой. Осторожно, почти благоговейно подняла крючок, открыла крышку, и комнату внезапно затопило сияние, настолько сильное, что я невольно отшатнулась от двери и шлепнулась на пятую точку. Золотой луч вырвался из замочной скважины, рассек коридорный полумрак. Прищурившись, я попыталась вернуться на наблюдательный пост. Сияние стало слабее, однако я всё равно с трудом различала силуэт Мирадды, державшей в руках источник света. Что это может быть? И какого демона девица там вообще творит?

"И как она до сих пор не ослепла?"

К уже имеющимся удобствам добавились шаги, гулко разносящиеся по пустым коридорам. Я застыла, согнувшись в три погибели и силясь определить, откуда доносится звук. Ой, кажется, идут сюда...

"Спасайся кто может!"

Торопливо выпрямилась, огляделась. Метрах в пяти от двери обнаружилась высокая подставка под канделябр с собственно канделябром. То ли Джор на свечах экономил даже здесь, возле опочивальни невесты, то ли их перетаскала Мирадда для обряда, потому как в позолоченных чашечках не было ни одной. К счастью для меня. Я присела за подставкой, прижалась спиной к деревянной панели на стене. Может, добавить маскирующее заклинание? От взгляда в упор оно, конечно, не спасет, но в легких сумерках от косого защитит...

Эхо тяжелых шагов прокатилось по коридору и начало уверенно приближаться. Я подтянула колени к груди и зажмурилась. Шут с ним, обойдусь без заклинания, мало ли чем там невеста занималась. Ритуалы по вызову кого бы то ни было штука чувствительная, постороннего колдовства не выносят и чуть что норовят дестабилизироваться, а это чревато ну о-очень нехорошими последствиями.

Шаги затихли в пяти метрах. Затем раздался стук в дверь.

– Мирадда? Ты ещё не спишь?
– услышала я голос торговца.

Створка скрипнула, приоткрываясь.

– Папа?
– удивленно прошелестела девушка.

– И что это за вонь?
– требовательно вопросил отец.

– Это благовония. Я молилась.

– В третьем часу ночи?!

Интересно, кому именно? Смеси для вызова различались по содержанию в зависимости от типа "адресата", но на практике пахли одинаково мерзко, да и, как рассказывала Фелис, скорее создавали атмосферу, чем действительно способствовали призыву.

– Папа, это моя последняя ночь в девичестве, - предельно терпеливо объяснила Мирадда.
– И я хочу провести её уединенно, в молитвах моей Госпоже.

– Твоим уединенно уже ползамка провоняло.

Ещё бы! Сколько коридоров она со своей "коптилкой" обошла?

– Уверена, лорду Дорусу и его гостям благовония помехой не станут.

– Пусть парень гульнет напоследок, - снисходительно заметил торговец.
– И я бы не возражал, если бы ты тоже устроила более... кхм... традиционный девичник.

– Папа!

– Воля твоя. Но не забывай: днем ты пойдешь к алтарю и должна выглядеть идеально.

Девушка промолчала. Дверь тихо захлопнулась, шаги удалились. Я открыла глаза, выглянула осторожно из-за подставки. Уф-ф, ушел. Я метнулась обратно к створке. Явно не вдохновленная внеплановым визитом родителя, Мирадда ходила туда-сюда вдоль кровати. Язычки свечей трепетали, источник сияния надежно упокоился в шкатулке.

– Как она его терпела столько лет?
– раздраженно пробормотала девушка, замерла и с досадой посмотрела на круг.
– Бездна! Теперь придется начинать всё сначала. А мне ещё надо поспать хоть немного, иначе будут мешки под глазами...
– Мирадда воздела очи горе и мученически застонала.

Хоть бы желание выглядеть прилично на собственной свадьбе победило! Лично мне не хотелось потратить остаток ночи на борьбу с последствиями неизвестно какого и с какими целями проводимого ритуала. Врываться и заламывать ей руки прямо сейчас рискованно: во-первых, несмотря на подозрительное "благовоние", может оказаться, что невеста организовала безобидный обряд для повышения плодовитости (чем скорее родит наследника, тем быстрее муженек прекратит навещать её спальню) и тогда за ложную тревогу наш гонорар как минимум существенно понизится. Во-вторых, я не знаю, сколь далеко простираются таланты Мирадды, так что кто кому заломит руки ещё большой вопрос. Ну и в-третьих, я всё-таки не вчерашняя выпускница, чтобы сломя голову лезть в пекло.

Девушка нетерпеливо притопнула ножкой, закусила губку, поморщилась-покривилась в тягостном размышлении и потянулась за лежащим на столике серым колпачком на длинной ручке. Убедившись, что Мирадда начала гасить свечи, я вознесла хвалу всем богам оптом и на цыпочках покинула коридор.

Зал я нашла на удивление быстро. Никаких особенных изменений не заметила, разве что оргия приблизилась к наиболее неприличному значению этого слова. Эслин стояла возле двери, в тени, задумчиво глядя в пустоту перед собой, и, казалось, не обращала внимания на творящийся вокруг разврат. Меня он тоже не шибко заинтересовал.

– Эслин, - тронула я девушку за руку.
– Ты с Фелис не связывалась?

Волшебница моргнула, возвращаясь в реальность, глянула на меня удивленно и тут же принюхалась.

– Чем это от тебя пахнет?
– подозрительно прищурила она темно-синие глаза.

– Потом объясню, - отмахнулась я.
– Пойдем поищем Фелис, мне надо рассказать вам обеим кое-что важное.

– А клиенты?

Я покосилась на Джора, успевшего за время моего отсутствия отхватить вторую красотку и теперь жадно щупавшего её за впечатляющее верхнее переднее богатство.

– Если одна из девиц окажется суккубом, то ей же хуже.

– - -

Бракосочетание назначили на три часа дня, и всё предшествующее этому важному и торжественному мероприятию время ушло на суету, толкотню и изощренную ругань отца невесты, покрикивающего то на шмыгающих туда-сюда слуг, то на приятелей Доруса, мучимых вполне ожидаемым похмельем. С властным суровым торговцем никто не спорил, даже титулованные кузены Джора и те не заикались о классовом неравенстве. Дабы не путаться под ногами, мы благоразумно отсиделись в выделенной нам комнате, готовясь к церемонии и обсуждая план действий. Фелис согласилась, что кидаться на Мирадду, не зная, чем именно она занималась в своей спальне накануне ночью, бессмысленно. Даже если невеста вызывала демона, то едва ли она повторит попытку до поездки в храм, да и после ей как минимум час будет не до ритуалов. А одной из нас представится возможность тихонько пошарить в спальне Мирадды на предмет нахождения компрометирующих улик. На выполнение этой миссии единодушно отрядили Фелис. Пока же нам предстояло вместе со свадебным кортежем отправиться в храм и лично поприсутствовать при заключении брака.

– Напомните мне, чтобы я замуж не ходила, - заметила Эслин, выглянув в окно.

– А ты собираешься?
– деловито уточнила Фелис, заправляя под стоячий воротник красного платья шнурок с амулетом.

– Ещё немного - и дам обет безбрачия.

Я тоже сунулась посмотреть. Окно выходило на центральный двор, откуда готовился отбыть жених со своей свитой. Один слуга держал лошадь под уздцы, пока другой, потея и краснея от натуги, пытался подпихнуть господина под упитанный зад. Дорус повис на боку бедного животного, силясь перекинуть ногу через лошадиный круп. Попытки с третьей лорду это удалось, он выпрямился в седле и с тоской на страдающем челе оглянулся на спутников. Несчастный слуга схватился за поясницу и поскорее уковылял в замок. Джор вяло махнул рукой, и кортеж в темпе похоронной процессии начал выезжать со двора. Первый слуга вел лошадь хозяина в поводу, женихова свита справлялась сама. Влажная от непомерных усилий лысина Доруса начищенной монетой блестела на солнце.

– На месте невесты я бы утопилась вместе с горничной, - с чувством заявила Эслин.

– А я бы утопила жениха, - отозвалась я.

– А я бы вообще замуж не пошла, - добавила Фелис.
– Но мы, к счастью, на своём месте. Идемте, сейчас выход невесты.

Сейчас - слишком громко сказано. Мирадда припозднилась на четверть часа, отец заметно занервничал и в конце концов воровато прошмыгнул в замок, так что мы вместе с частью гостей отправились в храм, не дожидаясь означенного выхода. Расположенная неподалёку обитель божественных сил оказалась небольшой и по-своему уютной. По торжественному случаю её украсили цветочными гирляндами и лентами, а главный жрец, невысокий благообразный катесс, облачился в расшитую золотом белую сутану. Места было маловато, на деревянные скамеечки посадили ближайших родственников и наиболее титулованных гостей, остальным, включая наемных волшебниц, пришлось встать вдоль стен.