Слипер и Дример

— И наглядно, — кивнул Слипер.

— Именно! Наглядно! — радостно подпрыгнула на месте Масявка, подтянув защитного колору

штанцы. — То бишь язык был образинным!

31

0

— Образным, — смутилась Масюська, поправив дружищу. — Образины потом уж появились и

как раз таки язык весь испортили.

— А как они это сделали? — удивился Мора и ещё больше вжался в сидение, скукожившись в

своём лётном комбинезоне.

— Да были такие беса два, Киреич и Фябодий, — обозлённо фыркнула Масявка, вздрогнув

свитерком. — Взяли да и обрезали всю азм-буку...

— У нас в Лесу тоже росли буки, бяки и вязы! — подпрыгнул Загрибука на креслице.

— Отвязные росли вязцы! — хохотнул Слипер. — Засадные хыщники! Идёшь вот по Лесу, а

они тебе только и знай, что по физиономии — хыщ-хыщ! — Тут Дример сурово оборвал братца

дедовским взглядом, мол, цыц, тута чуваки и чувашки о важном толкуют.

Масюська тем временем сняла свои мокрые кедульки и поставила их на трамвайную печку.

Послышалось шипение, и по салону поплыл запах нестиранных носков.

— Ну и ароматец, — ухмыльнулась по-доброму Масявка, а Масюська показала ей язык.

— Дык я продолжу про изначальный язык, — Масюська стянула штаны и осталась в

рейтузиках, чтобы как-то просушиться. — Так же естественным ходом возникли образы и звуки,

их означающие, по всем другим вопросам.

Трамвай взвыл на повороте, стирая колёсами с рельс мелкую ржавую пыль, и изобразил

звуковое сопровождение, отдалённо напоминающее апокалиптичное хоровое пение ангелов,

которые псалмируют с небес что-то типа «а мы вас предупреждали, а теперь всем кранты». (Ты и

сам, дорогой читатель, можешь насладиться этими грозными ангельскими псалмами, если будешь

ехать ночью в поезде, и участок рельс где-нибудь окажется слеганцухи подржавевшим, и поезд

твой будет совершать в этом месте длинный и неспешный поворот.)

Все вздронули, хихикнули, и Масюська, уже слегка нервничающая, что её всё время обрывают,

стала вещать дальше:

— Например, звуку «у» соответствовало понятие расстояния. Вот вас спрашивают — «как это

далеко?», а вы тута же и отвечаете — «у-у-у-у!». Причем звук имеет очень широкий диапазон в

зависимости от интонации, шо означает «весьма и весьма далече, товарищи!». И ваше «у-у-у»

может быть совсем разным. И такое, что вы типа летите со снежной горки в ошизении восторга. И

такое может быть, что пригорюнились кручинисто над пакостью внезапной. И такое «у-у-у-у»,

что, взлетая, оставляет земле лишь тень. Прибавляем приставку «н», означающую направление

«на нечто» и отделительный суффикс «д», и вот уже вам слово «нн-ай-д-уууууу». То есть

известное всем слово «найду». Что означает примерно следующее: точка в пространстве,

находящаяся далеко, лежащая на поверхности, то есть не скрытая специально, и к которой

приблизиться в принципе представляется возможным, но с некоторыми трудностями. И это только

одно, повторяю, одно слово!

— Соль мне в почки! А ведь это очень просто и мудро! — одобрительно скустился бровями

Дример.

31

1

— Дык потому и действовало! — Масявка не унималась, норовя перебить подружку. — Вот

звук «с-с-с» означал маленький отрезок времени, а «щ-щ-щ» — большой. И я ведь уже говорила,

что язык был многомерным. Он использовался в совокупности с жестами, которые также входили

в состав языка на общих основаниях. Жестами определялось порой и расстояние, причём

определение высоты указывалось в соответствии с углом зрения, а не по величине предмета, то

есть «куда нужно примерно смотреть». И уровень обсуждаемости предмета — мол, говорим о

высоком смысле или на бытовом базаре.

Трамвай подбросило и качнуло.

— Не анализы везёшь, дура уелапая! — огрызнулась по-доброму Масявка в сторону кабины.

— Ну дык, понятно, — хмыкнул Мора. — Я примерно так себе и представлял. Мол, не

машинкой «Зингер» мы шиты! А всё ж разумение изначальное в себе носим. Только затихарили

его до времени, али с перепугу.

— А что такое этот самый его, — Дример покосил бровь в сторону Слипера, — нач-спич-сигай-

налево?

— А, вот ты о чём, — Масюська ёжила босые пятки над печкой. — Тут дело такое, что каждое

слово на изначальном языке изменяет реальность, то есть фактически действует на неё. Так вот,

слово, произнесённое Слипером, означает суть природную. И призывает силы соответственные.

Стягивает их как бы в точку заданную. Ну представь, вот есть разные существа разных уровней

осознания, разной разумности, кто на двух ногах ходит, а кто на трёх прыгает, а кто на четырёх

летает, но все они повязаны между собой одним как бы признаком, одним направлением, как

разные матросы с одного корабля. Сечёте по теме?

— Примерно, — кивнул Слипер.

— Ну и вот, получается, что шакалюга обычный, кенгура попрыгучая заморская, вирус штамма

9987, дракон ушастый, Послы Межмировые Вселенские и волки позорные — имеют один общий

непроявленный тотем: все они собачьей породы. Ну никак не кошки. Нигде не мышь. Не рыба, как

ни крути. Так вот, в данном случае, собака — это их…

— Не надо вслух произносить, — Дример прервал её жестом. — Мы и так поняли. А то вдруг

чего случится. То есть, как я понимаю, словом изначального языка он, — братец кивнул на

Слипера, — может призвать прямо к нам сюда этот самый тотем?

— Верно! — подтвердила Масявка. — Он этим словом зовёт к себе всех возможных существ по

родственному признаку, так сказать.

— «Помощь зала» или «Звонок другу», — закивал Слипер. — Я так примерно и почуял это.

Мора изумлённо обвёл всех взглядом:

— Ничё себе! А таки древние были не дураки!

— К тому же, слово «ду-ра-к», — заметила Масюська, — означает «вдвойне светящееся

Изначальным Светом существо». Короче, шибко умный.

— Круть, — вынес краткое и неожиданное резюме услышанному Загрибука и опять уставился