Слипер и Дример

глаза. Башкирский Кот зажмурился и завернул себя самого в собственный хвост. Попрыгаец

подобрал длинные лапы, пригнулся и заёрзал задницей, словно кошка перед прыжком на мышь.

Хвосты его закрутились невиданным образом в разные стороны наподобие винтов. Пространство

стало плыть. Испуганные крики вахтенных за дверью едва пробились сквозь нарастающий гул. А

затем Попрыгаец вторично за этот день прыгнул. Пэньг-пэньг!

Заумное слово «дифференциация», или Глава о том, как старательно развалиться на две

пополамки

— Твоя очередь!

Дример испуганно пялился на маленькую девчушку в полинялом платьице.

— Ты кто? — Он краем глаз просканировал местность.

А она, местность эта, была на чудо мирной и спокойной. Школьный двор, качельки-карусельки

и прочие забавы для детей младшего школьного возраста. Щебетали птички. Стояло лето. Светило

над горизонтом сквозь облака жёлтенькое маленькое солнышко. Было душно и тепло. В отдалении

36

5

туманились дома. Деревья цвели и пахли. Что-то его смущало во всей этой идиллии, но он пока не

мог понять, что именно.

— Тебя как зовут? — снова спросил Дример и подивился своему же голосу, настолько он был

чужой. Что-то, видимо, случилось со связками при Прыжке.

— Машенька я, — удивлённо распахнула глаза девчушка, — ты чего это? Может у тебя это, —

она наморщила лоб, — аутентичный удар? — Она с сомнением покрутила в руках длинную

швабропалку с вантузом на одном конце и с псевдовелосипедным рулём на другом. Причём вантуз

к палке крепился посредством стальной пружины. Дример отметил шесть пальцев на руке девочки

и подивился заодно, что такая мелюзга знает про какие-то аутентичные удары в отличие от него

самого.

— Машенька, — шёпотом повторил он и добавил ещё тише: — Машенька, да не нашенька.

Он повертел по сторонам головой с надеждой в глазах, но ни Слипера, ни других бойцов его

бравого подразделения не наблюдалось. И вообще больше никого не наблюдалось. Двор был пуст.

И насколько хватало глаз, нигде не видать было никакой сознательной движухи. Только птички и

жужжание букашных козявок.

— Твоя очередь! — снова весело заорала Машенька, нетерпеливо перетаптываясь дырчатыми

босоножками в пыли, и протянула Дримеру швабру с вантузом.

— Погоди, Машенька, — Дример присел перед ней на корточки, а та скривила лицо в

ожидании занудства. — А ты… — он лихорадочно пытался сообразить очередность вопросов, — а

сколько мы тут уже с тобой играем?

— Давно, — беззаботно ответила она.

— И что, вот так вдвоем и играем? А где все?

— Ты чего?! Мы ж тут вдвоём!

— Где «тут»?

И вдруг с Машенькой произошла внезапная перемена. Она вытянула ручки по швам,

остекленела взглядом и ровным тоном изрекла:

— Пятая касательная двойной спирали Близнецов в векторе Ай-пи-кью с заданными

параметрами жизнедеятельности особей четвёртого уровня развития с последующим…

— Стой, стой! — замахал испуганно Дример.

Девчушка расслабилась, потеплела взглядом и снова затормошила в руках швабру. Дример

внимательно посмотрел на девочку. У братца появилась смутная догадка, но оформить её в четкую

мысль он пока так и не смог. Чувство осторожности всплыло на поверхность, и Дример решил не

идти в атаку, сломя голову, но предпочел тактику вкрадчивой психологической разведки.

— Сколько нас тут? — вкрадчиво, словно детский психиатр, начал он.

— Ты и я.

— А где все остальные?

Девчушка непонимающе уставилась на него.

— Откуда ты здесь взялась? — Дример захлопал по карманам комбинезона, но курева не было.

36

6

— Я всегда здесь была.

— Эта твоя пятая касательная… Это что, планета?

— Я не знаю, — ответила она с детской простотой.

— Но ты же только что говорила мне тут про касательные какие-то.

— Я не помню. Давай играть!

— Вот Йошкин Код!

— Это кто? — с интересом спросила Машенька и завертела головой. При этом взгляд её стал,

как показалось Дримеру, угрожающим.

— Да не, это я так… — осторожно процедил Дример.

— Ты часто стал разговаривать непонятно, — заметила Машенька.

Дример уцепился за это:

— С каких пор? — Во время диалога он внимательно вглядывался в окружающее пространство,

но с каждым брошенным взглядом всё больше понимал, что заметить будет некого, сколько бы он

ни пялился.

— С зимы.

— А что мы делали зимой, помнишь? — Он старательно играл давнего друга.

— Катались на санках.

Разговор шёл в тупик. Дример с ужасом стал догадываться, что вытянуть что-либо

существенное из девчушки так запросто не удастся, и неизвестно, насколько он тут завис.

— Давай играть! — снова встрепенулась Машенька.

— Давай, — неожиданно кивнул Дример.

Машенька растянула улыбку до ушей.

— Только, чур, уговор! — Дример отчаянно пытался составить план допроса. — Когда моя

очередь в игре, то я задаю вопросы. А когда твоя — ты мне.

— Здорово! — согласилась Машенька. — Так мы ещё не играли!

— Да, вот ещё… А как меня-то зовут?

Машенька озабоченно посмотрела на Дримера, подошла к нему и положила ладонь на лоб.

Немного подержала руку, а затем отступила и прежним ледяным ровным тоном произнесла:

— Температура в норме. Жизненные показатели в норме. Частота вибрации в норме. Состав

крови в норме. Давление повышенное. В лёгких обнаружены следы дегенеративных дисфункций в

связи с загрязнением концерогенными веществами. Двигательные параметры в норме.