Сломанная печать

— Как хорошо, что навестила, — из-под кафедры эмпат торопливо достал небольшую корзиночку, прикрытую клетчатым полотенцем. — Грета просила передать, как и обещала. Думал занести в общежитие вечером.

— Не нужно обо мне ни с кем говорить! — она не хотела кричать, сдерживаясь сжала кулаки. — Может вы всем расскажете, кто я?!

Это всегда помогало унять магический амарантовый всплеск, когда Мариса не справлялась с эмоциями. Виктор немедленно поймал девушку за руки, воспользовался неявными, но действенными приёмами эмпатов.

— Спокойно, милая. Спокойно. Вдохни глубоко.

Упав ему на плечо, Мариса затихла. Её била купная дрожь. Она ни с кем не собиралась делиться бедой, но рано или поздно эмпаты догадаются, что среди них искалеченный маг. С этим Мариса понемногу смирялась, но разговор магистра с Астрид выглядел предательством в её глазах.

Какой-то человек заглянул в кабинет, неразборчиво буркнул извинения и ушёл. Они и не поняли, кто это был. Виктора заботили совсем другие проблемы.

— Что произошло? — лекарь продолжал незаметно вплетать в слова и жесты успокаивающие чары. — Кто тебя расстроил?

Вздохнув, Мариса уже не чувствовала прежнего возбуждения и злости и смогла спокойно объясниться. Ей сделалось немного стыдно перед магом. Лекарь смотрел на Марису с такой мягкой отеческой нежностью, что она больше не находила гневных слов.

— Прости, но я подумал… — он досадливо поморщился. — Астрид одна из первых работала с магическим пологом и получила удар силой креаторов. Правда, мы до сих пор это скрываем.

Его смущённая улыбка означала: «Ты же не проболтаешься, девочка?» Мариса кивнула.

— По протоколу раненых после контакта с завесой отправляют в лазарет. Он находится в резиденции верховного толкователя. Десять лет назад выделили отдельный корпус. Делвин Брум всё хочет держать под контролем. Только никто не вернулся оттуда.

Имя Брума снова напомнило о практикуме, и Мариса погрузилась в переживания той неловкости, что заставила её волноваться перед молодым стажёром, племянником верховного толкователя. Она совсем не слушала магистра Дэя, вернее упустила слова о лазарете.

— Они все погибли? — это она уяснила. — Умерли?

— Так пишут в заключении, — лаконично подтвердил лекарь. — Астрид пострадала не сильно. Нам удалось её спрятать. Муж Астрид сделал всё возможное. Он тоже эмпат.

— И у магистерс был разлом в даре? Она что-то такое сказала… — Мариса понимала, что должна испытать сочувствие к куратору, но ощутила лишь заинтересованность.

— Сила креаторов забрала у неё сострадание и понимание чувств других людей. Они преодолели это вместе с мужем. Я мало чем сумел помочь. Астрид уверена, что только любовь способна исцелить.

— Любовь, — губы Марисы скривились. — Такое точно не для меня. Лучше скажите, почему сила креаторов забирает часть дара? Поэтому все так не любят магов иллюзий?

— Креаторы всегда были обычными магами. Не лучше и не хуже, насколько я знаю. Нигде не упоминалось, что их сила вредна для остальных Ковенантов. Да защитные амулеты и щиты от магии креаторов создавать сложнее, но в прежние времена справлялись. Возможно, взрыв в Академии что-то изменил. Аномалия, появившаяся после него, стала последствием перерождения магии иллюзий.

19.

Осторожно приоткрыв дверь, Мариса заглянула в зал библиотеки. Несколько студентов сидели за столами с магическими светильниками. Их мягкий свет приятно рассеивался ближе к углам большого помещения. Взгляд девушки блуждал по длинным полкам высоких шкафов, забитых книгами. Она так и замерла, пройдя дальше между столами. Как здесь найти то, что ей нужно?

В поисках была необходима какая-то система. Не бегать же от полки к полке. Да и не лежат открыто древние книги, по которым учились маги, избравшие Ковенант иллюзий. Сложив руки перед собой, Мариса с силой сцепила пальцы и внимательно осмотрелась. Полки с книгами внушали волнение. За небольшой конторкой возилась миниатюрная брюнетка, весьма миловидная и приятная. Такая точно ответит на все вопросы смущённой первокурсницы. Чуть дальше… Мариса вздрогнула и сильнее сжала пальцы.

В стороне от всех сидел молодой господин Брум. Он держал куб ментала двумя пальцами и поворачивал из стороны в сторону, разглядывая грани. Тонкие, невероятно сложные серебряные узоры покрывали поверхность, ставшую черной, несколько маленьких синих точек сияли в переплетении линий. Убедившись, что работа выполнена отменно, ментал поднялся и вложил куб в индивидуальную ячейку шкафчика позади себя. Хранилище было заполнено почти полностью. Затем Северин аккуратно свернул тонкий пергамент, лежавший на столе. Вероятно, он работал с древними свитками и книгами, перенося редкую информацию на кубы менталов. Ментал спрятал бумаги в тубус.

Не слишком приятное открытие. Если стажёр часто бывает в библиотеке, то Марисе будет сложно с поисками запретных книг. По наивности она решила, что достаточно добраться до библиотеки Академии, а там уж она сумеет разыскать, что нужно.

«Дурочка! Ясно же, что запретные книги охраняют от любопытных глаз обычных студентов», — несколько раз она куснула нижнюю губу.

Идея находиться постоянно под присмотром господина Брума совсем ей не нравилась. За всей его холодностью могло скрываться всё, что угодно. Неполноценному эмпату сложно разобраться в тайных мыслях коварного мага Разума. В добрую волю и сочувствие к студентке, проявившей на занятии удивительную тупость и запретную силу, Мариса не верила. Поразмыслив, она пришла к выводу, что стажёр имеет свои интересы и что-то задумал.

Северин взял в руки очередной пустой куб. Тонкие пальцы быстро меняли позиции на гранях, сплетая магические схемы. Зачарованная его мастерством, Мариса словно окунулась в собственное прошлое. Она долго отталкивала воспоминания, закрывалась от них. Изменившаяся жизнь сама вытягивала из неё нити болезненной памяти…

+++

Она помнила, что Фрост Талес работал с ментальными кубами не так быстро, но основательно и осторожно, выверяя каждое смещение точек на схеме. Эти вещицы постоянно находились в разных местах особняка. Маленькая Мариса часто играла составляя их друг на друга, перебрасывая из руки в руку или придумывая иные затеи. Тогда её звали иначе, но большую часть жизни она носила новое имя, уверенная, что оно единственное и настоящее, поэтому сохранила его.

Пока была жива Регина, она строго следила, чтобы в руки девочки не попал готовый артефакт. Мать собирала их и складывала в специальный шкаф, где каждый из кубов был изолирован от остальных. Став старше, Мариса и сама потеряла интерес к подобным игрушкам.

За окнами темнело, и сад, где в глубине скрывался сказочный уголок для игр девочки, погружался в тень. На холодном осеннем ветру поскрипывали, раскачиваясь качели. Она забралась с ногами на высокий подоконник и прижалась носом к стеклу, оглядывая широкую дорожку, идущую от ворот. Отец обещал вернуться раньше, но так и не появился. Без него Мариса не желала ужинать, долго изводя служанок капризами.