Сломанное поколение

– Гай! Гай! Ты меня слышишь?
– схватив друга за плечи, позвал его Зен, мгновенно оказавшись рядом с другом.
– Гай! Скажи что-нибудь!

– Что случилось?
– спрашивал Йер, с перепугу ухватившись за локоть статуи, возле которой стоял. Он ничего не видел.
– Гай, Зен, что случилось? Что это был за вскрик?

– Мой глаз!
– прозвучал хриплый голос лекаря.

Я вздохнула с облегчением - живой, даже говорит. Что это за ерунда сейчас произошла? Что это был за камень? Гай оторвал ладонь от левой десницы глаза, и мы увидели, как в окровавленном проеме светится яркий кристалл алого цвета.

– Больно. Жжет. Йер, дай мне мой рюкзак, у меня там...

Не договорив, лекарь пошатнулся, но не упал. Он оперся о столешницу одной рукой, а другую опять прижал к левой деснице. Гай глухо простонал:

– Крайя! Йер, шевелись! Там бутылка черного цвета, дай его мне!

Йер, спотыкаясь на ровном месте, бросился к нашим рюкзакам, что мы свалили в кучу у проделанной нами дыры. Дрожащими руками он залез в мешок лекаря, доставая из него бутыльки одним за другим. Их было много, прошла минута судорожных поисков, и все это время Гай глухо стонал, а мы стояли рядом с ним, не зная, что делать. Наконец, Йер нашел заветную бутылочку и протянул ее другу. Тот приник к горлышку и сделал пару глотков, по-прежнему не отрывая ладонь от левого глаза. Я подошла к нашим вещам, вынула котелок, налила туда воды из фляги, говоря в наступившей тишине:

– Я не знаю, что это, но это пожелало стать тебе вторым глазом. Гай, надо промыть рану от крови. Давай помогу.

– Я сам, - лекарь попытался отнять у меня приготовленный бинт с котелком.

– Здесь нет зеркала, - отрезала я.
– Убери ладонь, дай посмотрю.

– Нет, только не ты. Йер?

– Дай мне, Лин, - попросил лучник, мягко отодвигая меня в сторону и отбирая вещи.
– У тебя, помнится, есть другие дела?

Я не стала спорить. Оставив парней рядом с пострадавшим, вновь направилась к стеллажам с книгами, пытаясь унять бушующую во мне тревогу за здоровье мечника. Стиснув зубы, пробежалась взглядом по переплетам книг, пытаясь понять, в каком порядке они расположены. Вскоре я углубилась в чтение.

Книги все были в основном о растениях того времени и зверях. Этот кабинет был мага-исследователя лье Миррула, изучавшего флору и фауну современного ему мира. Здесь также были исследования и самих ирий. Уже из первых книг я выяснила, почему в наши дни не осталось ни одного города златокрылых. Потому что их было очень мало. Ирии не любили собираться толпами, они предпочитали жить небольшими семьями, реже - родами, но не более трехсот человек на одном месте. По численности они превосходили нас, они смело жили там, куда современный аваладец ни за что бы ни ступил.

И я узнала о свойствах третьего глаза ирий. Ян, как златокрылые его называли, у каждого был особенный, с неповторимыми функциями и свойствами. У одной, ставшей прототипом для всех переговорных пунктов, он умел считывать образы в голове и соединять их сквозь пространства, создавая голограммы. У второго он помогал читать мысли, а у третьего - повелевать животными. У четвертого ян умел поднимать предметы и перемещать их, у пятого - убивать невидимыми стрелами. До совершеннолетия третий глаз ирий был закрыт, когда приходило время, проводился ритуал, ирий открывал глаз, а старшие лье помогали выяснять его свойства.

Кроме описания свойств третьих глаз и образа жизни, больше об ириях ничего не было написано. О своих соотечественниках лье Миррул писал мало, ирии его не так интересовали, как различные виды животных и насекомых. Даже свой замок он построил недалеко от гнездища тарганов, как назывались те монстры, что сейчас полностью заняли его жилище.

И животные, и растения, о которых он писал, к нашему времени вымерли, мутировали, видоизменились. Я быстро перебирала книги в поисках нужной нам сейчас информации, и все больше убеждалась в том, что ничего стоящего для нас здесь нет. Какие-то одноногие спрау, четырехглазые биррыпаны, серокрылые лоасты, змеевидные бигусы...

Прошел час с того момента, как в десницу глаза Гая врезался красный камень. Он лежал на софе под присмотром Йера, закрыв глаза, но не спал, перебрасываясь краткими фразами с другом. Зен, нагло скинув на пол одежду покойного лье Миррула, расположился на стуле, опираясь на окно за спиной - у стульев златокрылых спинок не было. Он спал. Я же безуспешно перебирала записи лье Миррула, ловя себя на мысли, что и лье Куэй, и лье Миррул предпочитал делать записи от руки, а не пользоваться ихальбами. В кабинете лье было три кристалла, те, что лежали на ладони статуи. Когда надежда найти что-нибудь меня уже оставила, я наткнулась на записи о... драконах. Они уже были в то время, точнее, они существовали до появления расы ирий! В их времена драконы были так же кровожадны, неразумны, но ириям удалось подчинить их своей воле. Почему? Потому что им приходилось делить с ними небо. Мало того, лье Миррул описывал драконов как домашних любимцев златокрылых. За сотни лет до нас хозяевами современных Гор Смерти были именно ирии, а не драконы.

Мое увлеченное чтение прервал храп Зена. Недовольно скосив взгляд на спящего в обнимку с мечом огневика, я глянула на двух других парней. Тем тоже надоело сидеть без дела. Йер внимательно разглядывал новый глаз Гая, описывая вслух то, что видел:

– Он как глаз встал! По бокам вокруг него, как белок, нечто черное, а сам он прозрачно-красный. Не пойму, куда он смотрит. Ты видишь мою ладонь?

– Вижу, - отмахнулся от него лекарь.
– Вижу все так же, как и правым глазом. Может, это был искусственный глаз того, кто помер за этим столом?

– Согласен. А сейчас сколько пальцев видишь?

– Отвали, - опять отмахнулся Гай.
– Хватит нянчиться со мной, я в порядке.

– Ха!
– улыбнулся недоверчиво лучник.

Гай вдруг разозлился:

– Сказал же, все нормально!

И как полыхнет огнем из глаза! Мы с Йером одновременно подскочили на месте от неожиданности. У меня даже книга из рук выпала, громко сбрякав на пол, отчего проснулся Зен и протяжно зевнул.

– Что опять?
– буркнул он, разглядывая наши вытянувшиеся лица.
– День какой-то неудачный, что ли? Йер, тебе что, статуя подмигнула? Чего сбледнул?

– Ог-гонь, - заикаясь, ткнул пальцем в глаз друга лучник.

Гай сам оторопел, боялся даже пошевелиться. Он снова прижимал ладонь к своему новому глазу, лишь хрипло позвал:

– Лин! Ты видела это?

– Видела!
– я подошла к нему.
– Ну-ка, встань сюда, подальше от нас. Поверни голову к дверному проему, а теперь осторожно убери ладонь с глаза.

Мы с Йером заинтересовано наблюдали за действиями лекаря, тот послушно выполнил мои указания, но никакого огня из красного глаза не выскочило.

– Может, у него запас сил кончился?
– предположил Йер.

– Не думаю, - задумчиво протянула я.

Зен, который ничего не видел, глубоко зевнул, лениво наблюдая за нами. Он опять оперся затылком на окно и молчал, а мы дружно думали о том, что произошло.

– Ты же злился тогда?
– вспомнилось мне.
– На Йера. Он тебя доставал, ты и вспыхнул...

– Что я, факел, чтоб вспыхивать?
– раздраженно спросил Гай, и снова как полыхнет огнем из глаза!

Мы переглянулись с Йером, заржав, как дети, тыкая в оторопевшего мечника пальцами.