Случайные соседи
Шрифт:
Это наказание?
Да нет же, такими наказания не бывают!
– Давид?
– Я подтянулась вверх лишь на мышцах пресса, но Леманн бесцеремонно толкнул меня обратно, одновременно с тем, как его язык вторгся внутрь меня. Ладонь осталась лежать на моем животе.
По всему телу прошла волна дрожи. Больше я не проронила ни слова, лишь бессвязные звуки вырывались из горла.
Резким движением спустя безумно долгое количество времени стянул свои штаны, поймал мой взгляд ничего не видящими глазами и тихо спросил:
– Позволишь мне?
Я
Мы сплелись на маленькой, узкой кровати. Мои ноги обнимали его торс, гладили голенями его ягодицы.
Я наслаждалась им. Любила его. Такого противоречивого, грубого, но ласкового одновременно.
Уже после, уткнувшись в его плечо, я думала о том, что мы не предохранялись в этот раз. Следовало наведаться в аптеку, и позаботиться об этом.
Надеюсь еще не поздно.
– О чем думаешь? – Выдернул меня из размышлений тихий голос.
– Хочу прогуляться…
– Тогда пошли вместе?
– Нет уж. Я сама…
– Почему?
– Потому что.
Мы сходили в душ, оделись, позавтракали, но одну отпускать меня никуда не собирались.
Я лихорадочно начала подсчитывать в уме, сколько у меня есть времени, но Давиду сказать так ничего и не решилась.
– Пойдем со мной! Ну же, Мири, что бы ты не планировала сделать, это подождет! – На улице Дэви протянул мне свою ладонь, и ждал моего решения.
Знал бы ты, что кое-что, ждать не может! Ну не мог же он не догадаться?
– Ладно… только не долго. – Почему же так сложно ему сказать? Я не отличалась особой стыдливостью, но в этот раз не могла заставить себя произнести каких-то пару слов.
Мы прошли через маленькую рощицу, вышли к Финскому заливу, на каменистый пляж. На дереве висели две жестяные банки, соединенные ниткой. Леманн зачем то снял их, и понес собой.
– Мири? Возьми одну и иди вперед. – Я, слишком загруженная и задумчивая, безропотно взяла и пошла. Жестянка была почти полностью ржавой и у меня не было ни единой мысли зачем она понадобилась Давиду.
– В детстве… эта штука заменяла нам рацию. Мы могли разговаривать на расстоянии…
– Я и забыла, какой ты древний. – Усмехнулась я, не оборачиваясь, а ниточка продолжала разматываться. Расстояние между мной и Давидом стремительно увеличивалось.
На ходу я сбросила кроссовки, и острые камушки впились в пятки. Потом стоп коснулась холодная вода. Залив практически не бывает тёплым. Даже летом.
Над головой вскрикнула чайка, спустилась к воде, и мазнула по блестяще глади белым крылом.
– Я люблю тебя, Мири… - Гулко завибрировал голос Леманна из старой банки, и я, испуганно выронила ее из рук. Я резко обернулась, поднимая ногами стену из брызг. Нашла его… Стоящего далеко, у самой кромки рощи.
– Я люблю тебя! – Громко закричал он, с какой то болезненной обреченностью. Так сильно, что бродящие по побережью птицы взмыли в воздух.
Глава 45. В поисках дельного совета
Я
подошла к нему, остановившись в нерешительности под раскидистой старой сосной. Давид протянул руку, положил ее на мой затылок, и надавил, заставляя упасть в его объятия.– Я люблю тебя, Липовецки. И мне… чертовски непросто было это осознать, и сказать вслух. – Я потерлась носом о его грудь, сжав ладони в кулаки за его широкой и надежной спиной.
– Конечно… ты же у нас волк – одиночка…
– Мири, ты можешь отнестись серьезно?
– Ну, так, а кто шутит? – Я с трудом сдержала улыбку.
Давид выглядел таким растерянным. Будто стоял передо мной абсолютно обнаженным. Я представляла, как сложно ему было переступить через себя, и сказать мне, что у него на душе.
– Я люблю тебя… - Проговорила я еле слышно. Мои пальцы у него за спиной разжались, и осторожно погладили теплую ткань рубашки между лопаток.
– Вот и хорошо. – Возле ног Давида лежала вторая жестяная банка, она ворочалась из стороны в сторону, билась о его ботинок, и погрюкивала заскочившим внутрь маленьким камушком. – Переедешь ко мне?
– Нет! – Я фыркнула, отстранилась, взяла его за руку и потянула обратно к поселку.
– Почему?
– Я не готова…
– Должна быть причина посерьезнее. – Сказал, как отрезал Леманн.
– Ладно – я еще слишком молода для этого. Да есть л разница, кто где живет, если мы вместе?
– Пожалей старика. Сколько мне еще осталось? – Пророкотал Давид, хрипло рассмеявшись.
Чем говорить о серьезных вещах, я предпочла бы просто быть с ним рядом. Обниматься, целоваться, гулять… слушать, как он играет для меня.
Но еще была одна вещь, не дающая мне покоя, и мешающая сосредоточиться на том, о чем он говорит.
Мы забыли о контрацепции в это утро… напрочь… оба!
Какая беспечность! Буд-то дети неразумные!
Отправив Дэви разбирать чемодан в его дом, который оказался не так то и далеко от дома моего отца, я набрала Павлу.
– Пашка? Это я!
– Ты чего это, голубка моя, на звонки не отвечаешь, да еще и не перезваниваешь потом?
– Паш, не до того было! Да и вообще! Кто бы говорил! Ты полгода не объявлялся!
– Ладно… не кипятись подруженька! Что стряслось то?
– У меня к тебе вопрос есть… Помнишь, как ты мне в четырнадцать лет тампоны покупал, когда мы еще в школе учились?
– Ну, допустим. Кто же, если не я, просветил бы тебя, непутевую… - Убедившись, что я осталась одна, я села на садовую скамейку под цветущим кустом терновника.
– Выручи и на этот раз, а? Что можно выпить, чтобы не забеременеть? – Я услышала как на том конце трубки громко выругались.
– Душа моя, с кем ты согрешила, если принц еще в отъезде?
– С ним и согрешила, каюсь… он раньше приехал.
– И вы не удосужились….
– Нет же! Говорю, так вышло! – Кающаяся грешница упала лбом на сложенную на столике руку.