Случайный брак

– То есть, вы не считаете меня своим сподвижником в противостоянии со Злом, а лишь используете в тёмную, как пешку в никому непонятной игре?
– к этому моменту Поттер успел проглотить уже две лимонные дольки, отчего его почему-то потянуло выговориться. Причём догадка о том, что им манипулируют, зрела в сознании ещё с момента рассказа Грейнджерам и Блэку о своих приключениях за три года обучения в этой школе, а тут она вдруг чётко оформилась. Ведь каждое событие само по себе, хотя и возникло вследствие стечения случайных обстоятельств, то есть внешне вполне мотивировано, но их череда, рассмотренная подряд прозрачно намекала на систематичность. Рассмотрев в совокупности произошедшие с ним события, Поттер невольно задумался об интенсивности приключений, выпавших на его долю за какие-то три года, проведённые в школе.

– Мальчик мой! Разумеется, ты самый ценный из моих сподвижников, но я обязан беречь твою психику от преждевременных откровений, - в этот момент Гарри решился на рискованный ход. Он встал и повернулся в сторону лежащей на шкафу распределяющей шляпы, недавно вычищенной по поводу участия в ответственном мероприятии в Большом Зале.

– Интересно, а как в ней поместился такой длинный меч?!
– воскликнул он, сметая рукавом вазочку с лимонными дольками. Но тут же, продемонстрировав реакцию отличного ловца, подхватил её, не допустив встречи с полом, и поставил обратно между собой и директором, повернув на сто восемьдесят градусов.

– Магия, мальчик мой, - широко улыбнулся директор.

– И конфеты очень вкусные. Когда я живу у Дурслей, мне обычно не достаётся лакомств. А это ведь маггловские сладости? Кажется, я встречал их на витринах магазинов, - гость употребил внутрь ещё одну конфетку, взяв её со своего края вазочки.

Хозяин кабинета тоже взял и отправил в рот мармеладку, естественно, с другого, ближнего к нему, края.

– Так вот, профессор, - внутренне ухмыльнулся Поттер, внешне оставаясь серьёзным.
– Или вы расскажете мне решительно всё, или я больше с вами не играю.

– Грустно, - взгляд Дамблдора вдруг слегка изменился, излучив неуловимо потусторонний оттенок.
– Что же - делать нечего. Придётся рассказать тебе о пророчестве…

“Интересный эффект от этих конфеток, - рассудил Гарри, выслушав рассказ директора о пророчестве, произнесённом еще до рождения мальчугана.
– С воспоминаний спадает пелена времени, а слова, словно сами просятся на язык.” - Профессор, а вы не знаете, почему погибший при нападении на меня Том Риддл не считается мёртвым? Что это за неопределённость такая?

– Видишь ли, мальчик мой, - с выражением вселенской печали на лице ответил мудрый наставник, - волшебники не раз устремляли свои помыслы к вопросу обретения бессмертия…

Обстоятельный рассказ о крестражах, перемежаемый философскими рассуждениями, длился больше часа. А под конец, когда рассказчик отвлёкся, палочкой отправляя по местам чашки и чайник, Поттер прикарманил пару лимонных долек с дальней от себя стороны директорской вазочки, заметно опустевшей под интересный разговор.

***

Гарри загрустил, когда выяснилось, что из-за запланированного Турнира Трёх Волшебников в этом учебном году чемпионат школы по квиддичу проводиться не будет. Ему нравилось играть. Вернее, нравилось летать. Но летать не просто так, прогуливаясь или добираясь от одного места до другого, а маневрировать, догонять, ловить или уворачиваться - как раз то, что позволяли проделывать тренировки или матчи.

Гермиона искренне старалась помочь ему, выпрашивая метлу у Кэтти Белл и составляя компанию, но девушка была слишком лёгкой добычей для искусного ловца. Она, конечно, умела подниматься в воздух и приземляться, не падая в промежутке между этими событиями - сданный на первом курсе зачёт по полётам не требовал от студентов большего.

И катастрофически недоставало лежания в одной кроватке с подругой. Всё, что оставалось в пределах доступности - это сидеть рядом бедром к бедру на диване в факультетской гостиной и принимать участие в учебном процессе, который всецело поглощал внимание Гермионы.

Гарри невольно сделался отличником, потому что играть в шахматы или взрывные карты, находясь рядом с подругой, не получалось - слишком он на неё отвлекался, сосредотачиваясь на формулировках, определениях и движениях палочкой. И всегда мимолётно любовался девочкой, ведь они разговаривали, то и дело поворачивая головы друг к другу. Особенно аппетитно выглядело изящное ушко, которое обнажалось, если волосы были убраны в хвост. Ночами же в спальне мальчиков Поттеру было одиноко и тоскливо.

Настроение стало неустойчивым и подчас чересчур взрывоопасным, что всей своей эктоплазмой прочувствовал Пивз, неосторожно попавшийся подростку под горячую руку. Гарри взял его левитацией и обдолбил им весь коридор, швыряя от пола до потолка, не позволяя расплыться и утечь в какую-либо щель. Да, простенькое заклинание с первого курса оказалось в его набитой тренировками руке поистине страшным оружием чуть ли не на любой случай.

Оно получалось от одной мысли, от мимолётного желания просто само собой, даже, если Поттер забывал или не успевал воспользоваться палочкой. Эту особенность юноша приметил во время игры в гольф с Дэном сразу после обсуждения с подругой вопроса об управлении тем, что принято называть стихийной магией - мячик словно подчинялся его желанию и летел куда следует. Как и писал автор “Магии невзначай”, следовало отчётливо пожелать, заметить реакцию на желание, и закрепить возникшую связь причины и следствия на подсознательном уровне. Хотя, совсем наоборот - в книге заметить должны были родители и немедленно отвлечь своё чадо, препятствуя образованию привычки так целенаправленно реализовывать желание.

После пятой попытки проход любой лунки осуществлялся ровно в два удара. Почему не в один? Из-за значительности расстояний - трудно направлять движения крошечного мячика, если ни его, ни лунки толком не видишь. Дэн только покряхтывал огорчённо от такой невыносимой крутизны новичка, а мальчик никак не мог ему подыграть, потому что для опытного игрока это сразу было бы заметно.

Конечно, все заклинания школьного курса с волшебной палочкой Гарри применял без запинки, но чары левитации получались у него, порой, непроизвольно, словно продолжение мысли или осуществление мимолётного желания. Причём размер или масса предмета, если работать палочкой, перестали иметь значение, как и вектор воздействия. Поднять или толкнуть, притянуть или прижать - всё выходило автоматически даже при малейшем намёке на возникновение затруднения.

А вот мелочёвку он мог подбросить вверх и простым желанием, потому что сознательно закрепил невзначай обнаруженную особенность, применив вычитанную в книге методику задом наперёд. Теперь он взглядом отодвигал прядь волос подруги, чтобы полюбоваться на красиво очерченное ушко. Почему-то против подобного неправильного колдовства девушка не возражала, только краснела чуть-чуть.

***

Почему Гермиона не познакомила “супруга” с гостевыми апартаментами? Потому что оставаться там на всю ночь было подозрительно - отсутствие ребят в спальнях соседи заметили бы непременно. Так что привычно спать бок о бок оказалось нельзя. А интенсивно общаться накоротке она пока не намеревалась, полагая, что время для этого ещё не наступило. То есть, начни Гарри её зажимать или облапывать, стремясь руками к сокровенным местечкам - сдалась бы в два счёта. Или в один. Но растлевать невинного муженька, указуя кратчайший путь к запретному плоду не хотела. Вернее, наоборот - очень хотела, но боялась что-нибудь испортить, напугав любимого мальчишечку. Отсутствие практического опыта тоже не добавляло решимости. Хотя, иногда, желание просто зашкаливало.

Например, когда на уроке на Гермиону направил свою волшебную палочку преподаватель Защиты, неведомая сила буквально размазала его по стенке.

– “Энервейт”, - мгновенно пришла на помощь профессору отличница.
– Что с вами, сэр?
– и укоризненно посмотрела на Поттера, пару минут тому назад сбросившего “Империо”.

Аластор Грюм - человек неробкого десятка - быстро пришёл в себя и всё-таки наложил заклинание подчинения на прилежную ученицу, но та исподтишка поглядывала на мужа, который отрицательно покачивал головой, словно запрещая прыгать на одной ножке.