Слуги меча

Пайэт усмехнулась, так что стало ясно: она изо всех сил старается не заплакать.

— Почему… — Она замолчала, чуть не назвав имя, которое, возможно, ей не хотелось произносить, потому что это прозвучало бы как обвинение. — Почему кто-то станет мне завидовать?

— Потому что ты выдержала испытания на способности. — Я ничего не сказала Тайзэрвэт о моей догадке, что Раугхд никогда их не проходила, но она явно не зря пробыла лордом Радча в течение нескольких дней. — А они показали, что тебе следует заниматься чем-то важным. И любой, у кого есть глаза, видит, что ты будешь столь же прекрасна, как твоя мать. — На мгновение она огорчилась из-за вылетевшего будешь. И это не слишком походит на высказывание семнадцатилетней девушки. — Однажды ты перестанешь прислушиваться к людям, которые просто хотят тебя принизить.

Пайэт развернулась, ее руки по-прежнему были сложены на груди, по лицу катились слезы.

— Люди все время получают назначения по политическим причинам.

— Разумеется, — откликнулась Тайзэрвэт. — Твоя мать, наверное, получила свое первое назначение по политическим причинам. Что, вероятно, включало в себя и тот факт, что она могла выполнять эти обязанности.

Так бывало не всегда — и Тайзэрвэт хорошо это знала.

И это прозвучало угрожающе похоже на гораздо более взрослого человека, чем Тайзэрвэт. Но Пайэт, казалось, была не в состоянии это заметить. Она прибегла к крайней мере защиты:

— Я видела, как в последние несколько дней ты бродишь тут как неприкаянная. Ты здесь только потому, что увлеклась садоводом Баснаэйд.

Это попало в цель. Но лейтенант Тайзэрвэт внешне сохранила самообладание.

— Меня бы здесь и не было, если бы не ты. Капитан флота сказала, что я слишком молода для нее, и велела держаться подальше. Это был приказ. Мне следовало держаться в стороне от Садов, но ты ведь здесь, не так ли? Поэтому пойдем-ка куда-нибудь еще и выпьем.

Пайэт минуту помолчала; похоже, она была застигнута врасплох.

— Не в Подсадье, — сказала она наконец.

— Я думаю, нет, — поддержала Тайзэрвэт, испытывая облегчение, понимая, что она выиграла этот раунд, одержала незначительную, но все же победу. — Там еще даже не начали ремонтные работы. Давай найдем место, где нам не придется писать в ведро.

К этому времени «Меч Атагариса» переместился от Призрачного шлюза ближе к базе Атхоек. Он почти ничего не сказал «Милосердию Калра» за все это время. Да и неудивительно — корабли, как правило, не были склонны к болтовне, и, помимо того, все «Мечи» думали, что они лучше, чем другие.

На «Милосердии Калра» лейтенант Экалу только вернулась с вахты, и Сеиварден встретила ее в кают-компании.

— Твоя коллега на «Мече Атагариса» спрашивала о тебе, — сказала Экалу и села за стол, куда солдат подразделения Этрепа поставила ее обед.

Сеиварден села рядом с ней.

— В самом деле? — Она, разумеется, была в курсе. — Была ли она рада увидеть на борту кого-то знакомого?

— Не думаю, что она меня узнала, — ответила Экалу и после минутного сомнения и быстрого кивка Сеиварден, которая уже поужинала, набрала в рот скеля. Пожевала и проглотила. — Во всяком случае, не мое имя, я всегда была для нее только Амаат Один. И я не посылала никаких видеоизображений. Я стояла на вахте. — Чувства Экалу по поводу того, что лейтенант Амаат «Меча Атагариса» не осознала, кто она такая, были достаточно неоднозначны и не вполне приятны.

— О, жаль, что не послала. Так бы хотелось увидеть ее лицо.

Сама Экалу вполне могла бы насладиться замешательством лейтенанта «Меча Атагариса», если бы та обнаружила, что с ней на связи — офицер столь простого происхождения, но то, что эта перспектива явно забавляет Сеиварден, тревожило и приводило ее в смятение, я это заметила. В памяти всплыли несколько болезненные воспоминания о том, как иногда общались лейтенант Оун и Скаайат Оэр двадцать и более лет назад. Корабль сказал мне в ухо, когда я садилась во флаер:

— Я поговорю с лейтенантом Сеиварден. — Но я усомнилась в том, что он сможет подобрать такие слова, чтобы Сеиварден поняла.

В кают-компании «Милосердия Калра» Экалу сказала:

— Она наверняка свяжется с тобой в начале твоей следующей вахты. Полна решимости пригласить тебя на чай, ведь «Меч Атагариса» будет теперь достаточно близко.

— Без меня не обойтись, — отметила Сеиварден, приняв псевдосерьезный вид. — На борту всего лишь три офицера, которые несут вахту.

— О, корабль сообщит тебе, если случится что-нибудь серьезное, — произнесла Экалу с язвительным пренебрежением.

В командной рубке врач сказала:

— Лейтенанты, информирую, что из Призрачного шлюза, кажется, что-то вышло.

— Что это? — спросила Сеиварден, поднимаясь с места.

Экалу продолжала есть, но вызвала изображение того, на что смотрела доктор.

— Оно слишком маленькое, чтобы разглядеть, пока не приблизится, — сообщил корабль мне во флаере над водным пространством Атхоека. — Я думаю, это челнок или какое-то крошечное суденышко.

— Мы запросили об этом «Меч Атагариса», — сказала врач в командной рубке.

— Ты имеешь в виду, что они еще не угрожали уничтожить его, если он не представится? — спросила Сеиварден на полпути в командную рубку.

— Беспокоиться не о чем, — пришел ответ с «Меча Атагариса», лейтенант, несущий вахту, явно изнывал от скуки. — Это просто хлам. Призрачный шлюз не вычищают, как другие. Какой-то корабль, должно быть, давным-давно разбился в шлюзе.

— Прошу прощения, — сказала доктор сухо, когда Сеиварден вошла в командную рубку, — но мы полагали, что на другой стороне этого шлюза никого нет и никогда не было.

— О, люди иногда ходят туда на спор или просто для развлечения. Но это не из недавних, вам же видно, что он довольно старый. Мы его втянем — он достаточно велик, чтобы представлять собой опасность.

— Почему просто не спалить его? — спросила Сеиварден, и корабль, должно быть, отправил ее слова на «Меч Атагариса», поскольку его лейтенант ответила:

— Ну, знаете, в системе бывают случаи контрабанды. Мы всегда проверяем такие вещи.

— И что же вывозят контрабандой из необитаемой системы? — спросила врач.

— О, из самого Призрачного шлюза — ничего, пожалуй, — пришел небрежный ответ. — Но в целом — вы знаете, как обычно. Незаконные наркотики. Краденый антиквариат.

— Буфера Аатр! — выругалась Сеиварден. — Об антиквариате рассуждает. — Корабль попросил у «Меча Атагариса» более крупное изображение обсуждавшегося челнока и, получив его, показал доктору и Сеиварден: изогнутая оболочка, в рубцах и ожогах.

— Просто хлам какой-то, так ведь? — прозвучала реплика лейтенанта «Меча Атагариса».