Слуги милосердия

— Как ее звали? — спросила я. — Капитана, которому принадлежал этот сервиз?

— Минаск, — ответил «Титанит». — Минаск Ненкур.

Пять подняла взгляд от фрагментов, которые она совмещала.

— Ненкур!

Во всем Радче лишь несколько фамилий старше, — сказал «Титанит». — Вы, конечно, знаете это имя из отвратительного фильма, претендующего на достоверный рассказ о битве при Иайт–два. Арит Ненкур, которую оклеветала эта пародия, была матерью капитана Минаск. Это, он указал на россыпь синих и зеленых осколков и кусочков золота, — она подарила дочери, когда капитан Минаск получила звание.

— И стала командовать тобой, — догадалась я.

— Да, — подтвердил «Титанит».

— Неудивительно, что ты удалил имя, — заметила я.

— А что произошло? — спросила Пять.

— Конечно, это было сражение. — В голосе «Титанита» прозвучала капелька сарказма, будто Пять задала смехотворно глупый вопрос. Если Пять и услышала это, она осталась невозмутимой. Вероятно, уже привыкла к «Титаниту». — Капитан Минаск сдалась. Я оказался сильно поврежден. Все, кроме моего капитана и одного из лейтенантов, были мертвы. Мы больше не могли сражаться. Но когда на борт высадились силы Узурпатора, они принесли с собой процессорное ядро ИИ.

— О нет! — воскликнула Пять в ужасе.

— О да, — сказал «Титанит». — Как корабль я представлял собой ценность. Но не как я — они предпочитали собственный, более послушный ИИ. «Вы обещали, что пас пощадят», — сказала капитан Минаск. «Именно так и будет, — ответил лакей Узурпатора. — Но неужели вы думаете, что мы отправим корабль на свалку?» — Он опустил фрагменты сервиза, которые держал в руках. — Она была очень смелой. Но поступила глупо в тот день. Иногда я жалею, что она решила биться за меня, тогда она могла бы прожить дольше. Но тогда я думаю о том, вправду ли они намеревались сохранить ей жизнь или все равно собирались застрелить и просто сказали, что пощадят нас, чтобы капитан Минаск сдалась прежде, чем я получил столько повреждений, что меня уже нельзя было бы использовать.

— Как ты удрал? — спросила я.

Не спросила, как он избавился от солдат тирана. Я с ходу была способна представить несколько методов, как «Титанит» мог это сделать, особенно если его не волновало, кто на борту должен выжить, а кто — умереть. Глупо застрелить капитана, находясь на борту корабля, еще не взятого под контроль.

— Это было ноле битвы, — ответил «Титанит». — Повсюду корабли входили в шлюзовое пространство и выходили из него. А мои двигатели все еще кое-как работали. Я только не мог создавать собственных шлюзов. Но я подумал: может, я смог бы оставаться в шлюзовом пространстве, если бы мне удалось туда попасть. Я двинулся, и тут, по божьей милости, возле меня открылся шлюз — надеюсь, я основательно повредил корабль Узурпатора, который из него вышел, — и я нырнул в него. У меня не было никакой возможности рассчитать свой путь и почти никакого контроля нал тем, где выйти.

— И ты оказался здесь, — закончила я за него.

— И я оказался здесь, — согласился он. — Я мог попасть кое-куда, где гораздо хуже. Несомненно, с некоторыми из близких мне кораблей так и вышло.

Наступила тишина. Калр Пять встала, подошла к стойке, где уже стоял термос с чаем, налила чашку. Принесла ее «Титаниту», поставила возле его правого локтя. Снова села на свой стул. «Титанит» посмотрел на чай. Поднял чашку и выпил. Вернул ее на стол. Взял два других синих осколка и принялся их рассматривать.

— Капитан флота! — В кают–компанию вошла переводчик Зейат. Посмотрела на стол. — О! Наша игра выглядит сегодня совершенно по-другому!

— Она еще упакована, переводчик, — сказал «Титанит». — Это чайный сервиз.

— А! — Выбросив его из головы, переводчик опять повернулась ко мне. — Капитан флота, я надеюсь, что там, куда мы направляемся, есть рыбный соус.

— Должна признаться, переводчик, — сказала я, — что, как бы сильно мне ни хотелось удовлетворить ваше желание, сейчас мы вовлечены в войну. Войска противника в настоящее время держат под контролем базу Атхоек, и, пока это не изменится, боюсь, у меня не будет доступа к рыбному соусу.

— Ну, капитан флота, приходится сказать, эта ваша война — сплошное неудобство.

— И правда, — согласилась я. — Переводчик, могу я задать вам вопрос?

— Разумеется, капитан флота! Она села в кресло рядом с «Титанитом».

— Это не для еды, — сообщил «Титанит».

Переводчик Зейат состроила гримаску, а затем вернула внимание ко мне.

— Вы хотели что-то узнать?

— Переводчик, ходят слухи… — я решила изменить формулировку, — немало людей искренне верит, что Пресгер проникли в лорда Радча. Что они захватили контроль над ее частями, чтобы уничтожить Радч. Или уничтожить человечество.

— О, что вы, нет, капитан флота. Нет, это было бы совершенно не забавно. Прежде всего потому, что нарушило бы договор. — Она нахмурилась. — Подождите! Итак, если я понимаю вас правильно к сожалению, нет никаких гарантий, что я понимаю вас правильно, — вы думаете, что договор, может быть, уже нарушили?

— Лично я — нет. Но некоторые люди так думают. Не хотите ли чаю? — Пять стала вставать с кресла, но я положила руку ей на плечо. — Нет, я возьму его. Он уже готов.

Переводчик Зейат испустила вздох.

— Думаю, да, поскольку рыбного соуса нет.

Я налила чашку, дала ее переводчику и села напротив нее, рядом с Кадр Пять.

— Итак, верно ли мое предположение, что Пресгер не… вмешивались в Анаандер Мианнаи?

— О нет, — ответила переводчик Зейат. — Прежде всего, в этом не было бы никакой забавы. И одна из причин — в том, что, как вы сейчас выразились, вмешиваться в Анаандер Мианнаи не имело бы для них никакого смысла. Я не уверена даже, как передать эту мысль, появись такая необходимость. Я даже не уверена, что сама понимаю, что вы имеете в виду. Кроме того, если бы имелось реальное намерение нарушить договор, реальное желание уничтожить Радч или человечество в целом — понимаете? Я знаю, что это не одно и то же, но они не знают. Но, как я сказала, если бы они захотели уничтожить Радч, даже невзирая на договор, это было бы сделано наиболее увлекательным и приносящим удовлетворение способом. А я подозреваю, мне не нужно рассказывать вам по крайней мере о некоторых вещах, какие обычно развлекают и удовлетворяют в той части вселенной, так ведь? Или по меньшей мере, как это воздействует на вовлеченных людей?

Нет, переводчик, не нужно.

— И тогда, как я на самом деле сказала, даже невзирая на договор, факт остается фактом: договор очень важен. Нет, они не станут нарушать договор. Если честно, меня гораздо больше беспокоит, что договор нарушат люди.

— Можно, кузина? — сказал «Титанит». Он и Пять сложили несколько фрагментов вместе и держали получившееся над центром стола. — Вот тот кусок, видишь, куда он подходит? Внутрь этого изгиба?

Я взяла крошечную кисточку, капсулу с клеем. Мазнула по внутренней грани изгиба, вставила осколок на место.

— Вам, наверное, стоит на этом остановиться, — предложила я, — дать клею застыть и добавлять сюда позже. — Я поднялась, взяла из ящика под стойкой кусок ткани, свернула его, а «Титанит» и Пять положили на него тщательно собранный фрагмент чайной чашки, и мы опустили все на стол. — Возможно, это было бы легче, будь у нас нужные инструменты.

— История моей жизни за последние три тысячи лет, — сказал «Титанит». — О ней речь. Когда лейтенанту не удастся убить Узурпатора, ты позволишь мне попытаться?