Служанка

– Иди, хозяюшка, заждались тебя сыны Скарога, – усмехнулся Микош и аккуратно закрыл книгу. – Но прежде, на вот, убери книжицу, негоже ей без присмотра оставаться.

Он придвинул ко мне фолиант и с трудом поднялся из-за стола.

– А зверь успокоится только тогда, когда душа Белвиля страдать перестанет, – добавил он и, прихрамывая, пошел к двери.

***

Штефан

К императорскому дворцу они подъехали почти в десять. Хотя до аудиенции оставался еще час, Штефан помнил, сколько досмотров и проволочек ждет его на пути в Лисий зал, а потому решил подстраховаться.

– Ишь, отгородились от всего мира, – тихо бурчал едущий рядом с ним Гойко. – Вон какие стены возвели! Лишь бы от людского горя и несправедливости закрыться. Думают, коли не видят, так, значит, их и нет!

Штефан окинул взглядом высокую каменную преграду, возведенную за то время, что он отсутствовал в столице, и согласился с другом. Кер-таур выглядел так, будто к осаде готовился. Сторожевые башни ощетинились острыми пиками, из бойниц виднелись дула магических орудий, ров, отделяющий стену, странно смотрелся на Золотой площади, с ее ровными аллеями, изящными статуями и легкими, словно ажурными скамейками. Раньше эта площадь была излюбленным местом для прогулок знати, но сейчас Штефан не видел ни одного прохожего. Только стража неподвижно застыла у тяжелых, украшенных коваными гербами ворот. Выглядели те неприступными и неприветливыми. Не ждали здесь гостей, не торопились подданных внутрь пускать.

– Имя? – окрик стражника резанул своей грубостью.

Штефан усмехнулся. Быстро же его забыли! Раньше за несколько эров кланялись, а теперь, гляди-ка, осмелели. Хотя, этих парней он что-то не помнит. Судя по толстым белым рожам, явно из Дерта пожаловали.

– Штефан Крон, граф Стобардский, – ровно ответил он, позволив зверю выглянуть из глаз.

– Цель визита? – голос стражника дрогнул.

– Аудиенция у Его величества. Мне назначено.

– Я проверю списки.

Стражник исчез в караулке. Его товарищ старался смотреть прямо перед собой, но Штефан видел, как парень то и дело косит в его сторону и как его щеки медленно заливает румянец. Все-таки он оказался прав. Дертцы. Те всегда легко краснеют.

– Похоже, вам здесь не рады, милорд, – хмыкнул Давор.

– А я говорил, нужно было домой возвращаться, – подхватил Гойко. – Чего мы тут забыли?

В этот момент массивные ворота дрогнули и сами собой распахнулись.

– Поздно, Гойко, – усмехнулся Штефан. – Его величество ждет.

Они проехали под тяжелыми сводами и двинулись к дворцу. Штефан незаметно оглядывался по сторонам, подмечая и огромное количество стражников, и магические ловушки, и оружие, скрытое за фальшивыми арками дворцовых стен.

– Они тут что, к войне готовятся? – удивленно присвистнул Гойко.

– Не иначе, – озадаченно протянул Давор и потянулся к ножнам.

Штефан молчал, но чувствовал, как поднимает голову нехорошее предчувствие, появившееся еще в тот момент, как он уехал из Белвиля.

– Имя? – грубый окрик очередного стража уже не удивил.

– Штефан Крон, граф Стобардский, – ответил он, наблюдая за тем, как смыкаются за его спиной ряды стражи.

– Это что, почетный караул? – напряженно спросил Давор.

– Похоже на то, – сквозь зубы процедил Гойко, а Штефан промолчал, но насторожился, прикидывая шансы. Втроем против десяти они справятся с легкостью, а вот если вмешаются маги…

– Проходите, милорд граф, – послышался голос стражника.

Штефан шагнул вперед, к открывшимся позолоченным дверям, Давор с Гойко двинулись следом, но наткнулись на скрещенные алебарды.

– В чем дело? – резко спросил Штефан.

– Ваши спутники останутся здесь, – грубо ответил стражник. – Их нет в списке.

Гойко попробовал было возмутиться, но Штефан отрицательно качнул головой, и друг замолчал.

– Я могу идти?

Он бросил взгляд на стражника.

– Пожалуйте, милорд граф, – слегка склонил голову тот, и Штефан вошел в Кер-таур.

Внутри было непривычно тихо. По прошлым своим визитам он помнил, что во дворце всегда толпились придворные, а сейчас его встретили лишь бесчисленные колонны, среди которых так легко можно было заблудиться, и мрачная стража, застывшая по обеим сторонам Золотого холла.

А лица все незнакомые. Никогда раньше их не видел.

Штефан шел по залам и коридорам Кер-таура, приглядываясь и прислушиваясь к жизни замка. Она была скрытой, но он знал, что за ним наблюдают, чувствовал настороженные взгляды, нутром чуял чужой интерес и злобу.

Перед Лисьим залом, в котором обычно проходили аудиенции, уже собрались придворные. Он заметил Гершина, с недавних пор назначенного Лордом Хранителем Большой печати, графа Дарвена, родственника императрицы, у самых дверей мелькнула лысина Бердена. Отец Бранимиры тоже его заметил и поспешно отвел взгляд. Да и все остальные его сторонились, будто зачумленного, он ощущал это незримое отторжение всей кожей, обострившимися инстинктами, интуицией. Что ж, права была Мира. Дворцовая клика его уже списала.

– Милорд, – легким поклоном поприветствовал он Гершина.

Тот кивнул, но тут же отвернулся и что-то сказал Дарвену.

– Этот? – громко переспросил кузен императрицы, разглядывая Штефана с брезгливым удивлением. – Не думаю, что у Его величества найдется для него время.

Штефан понимал, что говорят о нем. Зверь внутри дернулся, но он удержал его и ответил придворному спокойным взглядом. Все-таки жаль, что Георг на лантийской принцессе женился. У той в роду одни шакалы трусливые – перед сильными гнутся, а на слабых тявкают.

Он отошел к окну и уставился на дворцовую площадь, по которой сновали военные. И снова предчувствие дурное зашевелилось. Не нравилось ему все происходящее, ох как не нравилось.

– Ваше сиятельство.

Рядом с ним остановился Уго Шрон, один из членов ордена Золотого орла.

– Приветствую, милорд герцог, – посмотрел на него Штефан.

– Любуетесь? – кивнул на марширующих стражников Шрон, и в его выпуклых голубых глазах блеснула ирония. – Его величество решил сменить охрану дворца, специально из Дерта два полка выписал.

– И чем же ему олденцы не угодили?

– Говорят, они слишком привыкли держаться своих привязанностей, – с намеком ответил герцог и кивнул, прощаясь: – Ваше сиятельство.

– Ваша светлость, – поклонился Штефан, заметив, как внимательно наблюдает за ним Гершин.

Он снова отвернулся к окну. Если двор и изменился за время его отсутствия, то уж точно не в лучшую сторону. Тихие шепотки, сбившиеся вместе родственники императрицы, поглядывающие на всех остальных с плохо скрытым превосходством, угодливые лица мелкого дворянства… Нет, все это было и раньше, но он никогда не задерживался в Большом зале, проходя сразу к императору, а вот теперь угодил в самую гущу придворных интриг и подленького любопытства.