Смерть по имени сон (Планета пиратов - 2)

– Да!
– хором закричали Педдер и его братья. Обнадеженные, они выпрямились за столом, но мать укоризненно покачала головой. С тяжелыми вздохами они вновь развалились на своих стульях.

– Давайте займемся десертом в гостиной? Ты нам позволишь, Лона? предложила Мелани, поднимаясь, чтобы собрать блюда.

– Годится. Отличная мысль!
– согласилась Лона.
– Так я смогу обыграть все как следует.

– Да кого это беспокоит?
– грубовато бросил Коррин, откинувшись на спинку стула.
– Так или иначе, все это будет прожевано и проглочено.

– Да пошел бы ты!..

– Лона двинулась на него с полной кастрюлей лакомства в руках, но он увернулся и сбежал в гостиную. Лона презрительно усмехнулась ему вслед и продолжила складывать тарелки. Лунзи машинально встала и принялась помогать наводить порядок на столе.

– Ох нет, Лунзи!
– осадил ее Ларе.
– Пожалуйста. Ты - гость. Пойдем со мной, посидим. Позволь прибрать хозяевам. Мне не терпится услышать о твоих приключениях.
– Он просунул руку Лунзи себе под локоть и повел ее в общую комнату.

– Десерт!
– объявила Лона, толкая поднос на середину комнаты.

Ножки сервировочного столика висели шестью дюймами выше ковра, пока Лона не нажала на кнопку управления, после чего столик плавно опустился.

– Вот!
– Мелани засуетилась вокруг подноса, расставляя тарелки и раскладывая салфетки по местам.
– Это великолепно, дорогая.

Избавившись от Ларса, который устроил ей едва ли не допрос с пристрастием, Лунзи тоже подошла проверить содержимое подноса. Лона приготовила крохотные фруктовые пирожные всех цветов радуги. Они были разложены в виде ветви, огибавшей три блюда с густыми сливками.

– Боже милосердный, вот это подарок! Это напоминает шляпу Кармен Миранды!

– Кого?
– рассеянно переспросила Мелани.

– Да... Но...
– Лунзи едва сдержалась, чтобы не сказать: "...кто-нибудь вашего возраста несомненно должен помнить Кармен Миранду".
– Знаете, это старинная история. Женщина, ставшая известной благодаря тому, что носила на голове фрукты. Ее показывали по старому двухмерному телевидению, которое мы обычно смотрели вместе с Фионой.

– Что за чушь - таскать фрукты на голове, - высказал свое мнение Педдер.

– А мы не смотрим двухмерное. В его плоском изображении слишком мало жизни, - пояснила Мелани.
– Я всегда предпочитаю головидение.

– Но в той технике сняты в полном смысле слова великие классические произведения. Словно читаешь книгу, в которой слова заменены картинками, вступилась за свою привязанность Лунзи.
– Особенно самое древнее, монохромное телевидение. Просто надо привыкнуть.

– Да уж, могу представить себе. Но ведь я также почти и не читаю. У меня просто нет на это времени.
– Мелани беспечно засмеялась.
– У меня такая куча дел. Все тут собрались вокруг тебя, а я обслуживаю. Лунзи, ты должна попробовать этот зеленый плод. Сверху - сладкий абрикос, кислая вишня и шоколад. Лона готовила крем сама. Это изумительно.

Десерт и в самом деле оказался восхитителен, и парни на практике доказали, что проблем с остатками не будет. Они высматривали, не осталось ли чего, даже когда пустой столик водворяли на место, в кухню. Успешно набившие брюхо братья и сестры удостоили Лону рукоплесканий.

– Истинная художница, в любом смысле слова, - похвалил ее Дугал.

– Это послужит топливом моим гастрономическим грезам на протяжении всего грядущего рейса. Ты становишься такой же знатной стряпухой, как и твоя бабушка.

Лона была горда собой и выглядела польщенной.

– Спасибо, дядя Дугал.

– Только не называй ты меня бабушкой, - взмолилась Мелани, смахивая с юбки невидимые крошки.
– Это заставляет меня чувствовать себя такой старой.

– И подумай о том, какие чувства-это может вызвать у Лунзи, - вставил Ларе более правдиво, чем тактично.

Лунзи послала ему острый взгляд, но он, казалось, витал в облаках.

– Как дела на фабрике?
– осведомился у Ларса Дрю, откинувшись в кресле с рюмкой вина.

– Да все то же, все то же. Мы добились того, что бригада Иноплеменного Совета Свободы и Единства проводит под нашими воротами акцию протеста, причем именно сейчас.

– ИССЕ?
– переспросил потрясенный Дрю.
– Они могут вас закрыть?

– Они могут попытаться. Но мы будем доказывать, что несем убытки, которые значительно превышают выгоду от реализации продукта, и всем им не останется ничего другого, как принять наше предложение.

– А против чего они протестуют?
– спросила Лунзи, настораживаясь.

Ларе пренебрежительно махнул рукой:

– Они выступают от лица если, уволенных в прошлом месяце с подводного гидравлического конвейера. За непригодность к работе.

– Но ведь если - морской вид. Почему... что делает их непригодными?

– Тебе не понять. Они слишком отличаются. Они плохо контактируют с другими рабочими. Кроме того, существуют проблемы с их страхованием. Мы вынуждены нанимать шофера для каждого передвижного резервуара, который они пригоняют к нам, чтобы там жить. И еще один момент: они живут прямо на территории фабрики. Из-за них мы практически лишились страховых фондов.

– Но не могут же они каждый день ездить на работу с моря, - сделал колкое замечание Ти.

– Именно так они и говорят.
– Представив себе эту картину, Ларе насупился, даже не заметив сарказма Ти.
– Через несколько дней вопрос будет исчерпан. Если они не прекратят, мы все равно окажемся перед необходимостью закрыть конвейер совсем. Есть и другая работа, которую они могут выполнять. Мы выразили готовность расширить нашу службу трудоустройства, чтобы обслуживать их.

– Да-да, это так благородно с вашей стороны, - выразительно произнесла Лунзи. Она не столько полагала, что компания должна довести себя до банкротства ради справедливости, сколько находила, что Ларе совершенно не принимает во внимание моральную сторону проблемы.

Ларе направил на нее благожелательный взгляд:

– Ах, бабушка, это ты хорошо сказала!

Мелани и жена Ларса посмотрели на нее одобрительно, также не заметив в ее интонации и тени иронии.

– А почему теперь не принято читать книги?
– спросила Лунзи у Ти, когда они остались одни в комнате для гостей.
– Я была только на платформе да на Астрис с тех пор, как первый раз вышла из холодного сна, и не имею ни малейшего представления о том, что делается в обществе в целом.