Смерть старого мира

Агнесса очень надеялась, что ей удастся слиться с забором, но этому воспрепятствовал пёс, которого хозяин спустил с поводка, когда они вышли на улицу. Бульдог, предварительно помочившись на угол крыльца, покрутился у ног мужчины, а затем, углядев девушку, деловито потрусил в её сторону. А она...

— А кто тут такой милый пёсик? Кто чудесный пёсик? Какой славный, хорошенький мальчик! — заворковала Агнесса, поставив саквояж на доску рядом с собой, и наклонилась к псу, протягивая ему раскрытую ладонь.

Зверь деловито, с громким сопением обнюхал её пальцы и принялся слюняво облизывать их.

— Ты мой сладкий красавец! — рассмеялась девушка, прочёсывая короткую и жёсткую шерсть.

Животных она очень любила и те отвечали столь же активной приязнью — вот и сейчас суровый брылястый пёс едва не улыбался, волчком вертясь у неё под ногами и подставляя то один, то другой бок под чешущую его руку.

— Извините, мисс. Он вам не докучает? — высоко над ней неожиданно раздался очень приятный баритон, а в поле зрения показались ноги.

Агнесса обмерла, медленно поднимая взгляд вверх, чтобы увидеть того жуткого и уголовного вида мужчину:

— Ч-что вы, сэр, он совершенно чудесный! — неуверенно пробормотала она, а пёс, не понимая, отчего это его вдруг перестали чесать, принялся обтираться боком о её ноги.

— А, да. Джимми такой, — с тихой гордостью проговорил мужчина, слегка подслеповато щурясь и разглядывая Агнессу.

Та же, осознав, что сейчас пойдут неудобные вопросы, поспешила перехватить инициативу:

— Джимми! Ему идёт это имя! А сколько ему лет? Он такой красивый, явно чистопородный, правда? — мягко, но с заметным и живым интересом принялась расспрашивать она.

Верзила несколько стушевался, совершенно машинальным жестом — который очень не понравился Агнессе — принявшись наматывать поводок на кулак, но, при этом, лицо его хранило спокойное выражение.

— Дайте подумать... Джиму в мае как раз исполнилось пять, так что парень в полном расцвете сил! Что же до породы, то здесь вы совершенно правы — чистый, прямой потомок линии Кит.

Агнесса не разбиралась в кинологических тонкостях, потому скромно и вежливо улыбнулась.

— Полагаю, Джимми не раз брал призовые места на выставках?

Хозяин бульдога аж расцвёл.

— Не далее, как в марте сего года стал абсолютным чемпионом на Шеффилдской выставке!

Девушка несколько раз кивнула, соображая, как бы ещё поддержать беседу, но тут на помощь ей пришёл Честер. Точнее, сначала через забор перевалился туго набитый армейский вещмешок, следом показался парень, а затем — уже по эту сторону — оказался и второй мешок, брат-близнец первого.

— Уф-ф, тяженько. Не скучала? — отдуваясь, спросил Честер у Агнессы, мазнув взглядом по собаковладельцу. — Привет, Боб! Привет, Джимми.

Мужчина, без тени удивления проследивший за манипуляциями вора, степенно кивнул ему в ответ.

— Доброе утро, Честер. Никак, решил ограбить склад?

— Что ты, Бобби, как можно? Я просто честно забрал своё, что оставлял на хранение! — беззаботно и на голубом глазу пропел Честер, взваливая на плечи оба мешка, а затем мотнул головой Агнессе:

— Всё, сестрёнка, пошли. Надо ещё провизией затариться. Бывай, Боб!

Агнесса, не до конца понимая суть этой мизансцены, напоследок ещё разок почесала бульдога и снова коротко улыбнулась мужчине.

— Хорошего дня, сэр. Пока, Джимми, — потрепала по холке бульдога и, подхватив с досок саквояж, поспешила за Честером, который уверенно и целеустремлённо топал в сторону гавани.

Но стоило им скрыться за поворотом улицы, как парень уронил мешки прямо в грязь, прижался спиной к стене дома и с протяжным стоном закрыл лицо руками, сдавленно выдохнув:

— Пронесло!

Девушка с тревожным удивлением посмотрела на него, предварительно быстро оглядевшись по сторонам.

— Что случилось? Где ты был? — требовательно вопросила она, но вор лишь отмахнулся:

— Да это не важно! Ты не поняла?! Это же он был! Боб-расчленитель! Тот самый, одержимый!

По Честеру было заметно, что он совсем не придуривается, а ему по-настоящему страшно. Впрочем, после его слов Агнессе тоже стало не по себе.

— Это же... выдумка? Страшилка местная? — с надеждой переспросила она, но парень угрюмо помотал головой:

— Если бы! Нет, ты умудрилась напороться прямо на сладкую парочку Бобби и Джимми. Уверен, часть жертв он скармливает этой чудовищной псине! Ох, сегодня отмечаем наш второй день рождения! — судя по всему, эмоции он переживал весьма быстро — страх схлынул, уступая место деловитости, и Честер, подхватив вещмешки на плечи, бодро кивнул:

— И это надо отпраздновать!

Агнесса, запутавшись окончательно, молча кивнула и устремилась следом за своим бодрым и переменчивым спутником — знакомиться с местными пабами.

Собственно, колорит трактира, к которому её привёл Честер, начинался прямо с вывески. Название гласило: «Большая пушка», а чуть ниже, под кривыми и полусмытыми буквами, красовалось, собственно, изображение... мм... пушки. Правильнее сказать, автор этого шедевра предполагал, что пушки должны выглядеть так, но Агнессе совершенно не хотелось задумываться, что же именно художник использовал в качестве образца. Для полноты образа, под пушкой лежало два ядра. Девушка искоса заметила, что Честер выжидающе смотрит на неё и потому предпочла прикинуться, что ничего не видела.

— Как-то здесь не слишком многолюдно, — нейтрально проговорила она, преувеличенно внимательно оглядевшись по сторонам. — Это потому, что утро, верно?

— В точку. Но, вообще, чуть позже сюда придут желающие позавтракать, — вор не подал виду, что разочарован отсутствием реакции и бодро прошёл вперёд, открывая перед нею дверь. — Прошу!

— Благодарю, Честер, — любезно кивнула девушка, шагнув в полумрак помещения, и застыла за порогом, едва не сшибленная с ног затхлой вонью.

Кислое пойло, протухшая еда, прогорклое масло в светильниках, копоть и пепел в камине... Агнесса ошарашенно и потерянно моргала, глядя по сторонам и не в силах поверить собственным глазам. То есть, она в принципе не могла понять, как можно настолько запустить заведение. Вместо стёкол оконные проёмы затягивал бычий пузырь, мутный и грязный, из-за чего внутри царил полумрак.

Она сделала шаг вперёд и поняла, что, несмотря на то что они недавно с Честером совершали променад по грязевому болоту, её башмачки прилипли к полу. Усилием воли она заставила себя не смотреть под ноги и не пытаться вникнуть — во что же она вляпалась сейчас.

Честер же, как ни в чём не бывало, величественно махнул рукой куда-то в сторону пустых столиков и, бросив Агнессе через плечо «Располагайся!», потопал к засаленной барной стойке.

Девушка, сглотнув, прошла в перёд и, дойдя до ближайшего же столика, растерянно замерла. Запах, вид и консистенция того, чем был перемазан стул, не оставляли ей возможности не просто сесть на него, а и, вообще, находиться рядом. Благо соседнее место было почище — всё познаётся в сравнении, как говорят. Но девушка всё равно вытащила из саквояжа грязный фартук и, свернув его аккуратно, положила на стул — прежде чем сесть туда самой. Руки на стол, разумеется, она класть и не подумала — чинно сложила на коленях, размышляя о том, что вот тут, наверное, пожар бы не помешал. В любом случае, намного проще было бы всё тут отстроить заново, чем попытаться привести в человеческий вид.