Смертельные иллюзии

Раскланявшись с Бартоллой, Уайли вышел.

– Франческа, почему вы здесь одна? Где тот человек, которого вы называете женихом?

Она постаралась изобразить на лице самую безмятежную улыбку и, собравшись с силами, заговорила:

– Я работаю над новым делом, внезапно пришли в голову кое-какие мысли. Вот решила немного подумать. Боюсь, сегодня у меня нет настроения веселиться.

Бартолла обняла ее за плечи:

– Дорогая, какая разница, в каком вы настроении.

Не очень разумно оставлять Харта одного. – Она звонко рассмеялась.

Франческа на мгновение прикрыла глаза. Она чувствовала, что эта женщина пришла с намерением вонзить ей нож в сердце. Она заставила себя открыть глаза и повернулась к Бартолле:

– К чему вы это говорите?

Бартолла несколько секунд разглядывала ее молча.

– Вы очень расстроены, дорогая.

Франческа вскинула голову:

– Вчера была убита молодая женщина, Бартолла. Я полностью поглощена случившимся и стараюсь сделать все возможное, чтобы не допустить следующей смерти.

Бартолла продолжала внимательно изучать ее лицо.

– Знаете, Франческа, вы самая храбрая женщина из всех, кого я знаю, и, возможно, самая искренняя.

– Сомневаюсь, – резко ответила она.

Бартолла поежилась и обхватила себя руками, стараясь защититься от порыва холодного апрельского ветра.

– Вы всегда были со мной откровенны. И добры. Вы ведь прячетесь здесь, верно?

– Нет же! – вспыхнула Франческа.

Они молчали. Затянувшаяся пауза все больше тяготила Франческу.

Бартолла заговорила первой:

– Неужели вы считали, что отношения с Хартом могут быть безоблачными?

Франческа поджала губы. Она не должна обсуждать подобные вещи с Бартоллой, которой не очень-то доверяла. Но сейчас ей необходимо с кем-то поговорить, а графиня отлично знала Харта.

– Так может думать лишь полная дура, – выпалила Франческа.

Бартолла сдержанно улыбнулась:

– Мудрая женщина давно бы послала его ко всем чертям, верно?

– Это очень трудно сделать. Когда ему надо, Харт может быть очень убедительным.

– Сегодня ему надо флиртовать со всеми подряд. Вы повздорили?

Франческа внутренне сжалась. Значит, Бартолла все же заметила. Скорее всего, и остальные гости видели, как мало внимания уделяет Харт своей невесте.

– Мне нет никакого дела до его флиртов. Это никак не влияет на наши отношения.

– Когда я шла сюда, была довольно язвительно настроена, – призналась Бартолла. – Думала за ваш счет поднять себе настроение. Нашла вас на террасе с намерением посыпать соль на свежие раны. Но вы мне очень симпатичны, Франческа. Поэтому вместо того, что планировала, я дам вам совет.

Что за игру она затеяла?

– Возвращайтесь в залу, дорогая, и боритесь за то, что вам принадлежит. Делайте же что-нибудь, не стойте здесь, проливая слезы, как ребенок.

Франческа вздрогнула. Ужасно, но Бартолла права. Она прячется от мира, жалуется на судьбу и жалеет себя. Нет, она готова бороться за Харта, но боится проиграть Дарлин Фишер и ей подобным.

– Не уверена, что смогу, – прошептала Франческа. – Я и вполовину не так красива, как те женщины, что ложатся к нему в постель.

Бартолла взяла ее за плечи и посмотрела прямо в глаза:

– Чепуха! Конечно, над дневными туалетами надо поработать, непременно избавиться от этих ужасных синих костюмов, а в остальном вы привлекательны ничуть не менее других.

– Я не представляю, как сделать то, о чем вы говорите.

– Представляете. Это же на вас сейчас это платье, правда? – Бартолла заговорщицки подмигнула. – Все это игра, Франческа, даже если вы и позволили себе по-настоящему влюбиться. Платье идеально соответствует моменту, осталось добавить немного покачивания бедрами, правильный взгляд и точный момент.

– Но я не очень подхожу на роль соблазнительницы.

– На эту роль подходит любая женщина. Вам всего лишь надо стать лучше остальных, а это не представляет сложности, поскольку вы умнее нас всех.

Франческа подумала, что на полотне действительно выглядела очень соблазнительно. Бессчетное количество раз Харт вел себя так, словно она принадлежит к тому типу женщин, кого называют роковыми красавицами.

– Но что-то случилось. И это его очень расстроило. – Она колебалась. – Я уверена, дело не в привлекательности мисс Фишер.

– Он мужчина. И очень обольстительный. Такие никогда не отказываются от похождений. Даже если сегодня у него и есть определенная цель, настанет день, когда он собьется с курса. Да вы и сами это знаете! Тогда только вы сможете помочь ему вернуться к жизни. – Бартолла улыбнулась. – Я видела, как он на вас смотрит, в его взгляде было что-то большее, чем похоть. Если бы в его глазах я ничего не увидела, кроме страстного желания обладать, посоветовала бы вам немедленно разорвать помолвку и наслаждаться жизнью. Он боготворит вас, Франческа, это очевидно. Есть надежда, дорогая, но вы должны выдержать шторм и тряску.

Франческу раздражало, что Бартолла, как и Дейзи, не верит в преданность Харта. Сможет ли она поступить так, как советует графиня? Внезапно в душе зародилась уверенность и решимость начать битву. Она не может поступить иначе, когда кажется, что от этого зависит вся ее жизнь, возможно, так оно и есть. Франческа не могла себе представить существование без Колдера, его образ был всегда рядом, занимал все ее мысли.

– Спасибо, Бартолла, – произнесла она. – Спасибо вам за откровенность.

– Только никому не говорите! Моя репутация будет разрушена.

Франческа улыбнулась и замерла. На террасу выходил Харт. Даже при плохом освещении она знала, что это он, чувствовала его присутствие. Вид у него был собранный и решительный.

Харт мельком глянул на Бартоллу. Он недолюбливал ее настолько, что даже не удосужился приветствовать должным образом. Впрочем, графиню это ничуть не беспокоило. Она многозначительно посмотрела на Франческу и, гордо вскинув голову, удалилась.

– Ты намерена провести здесь весь вечер? – Харт снял смокинг и накинул ей на плечи.