Смертельные искушения

галерее.

Нико был необычайно тих и подавлен, терпение Андреаса уже подходило к

концу. Нико скользнул рукой по талии Патрисии, придвигая женщину к себе

ближе.

– Мы можем с этим покончить? – прорычал Андреас.
– О чем, черт возьми, они болтают?

– Оставь ее в покое, - сказала Патрисия.
– Она может послать нас в задницу и

сбежать за тридевять земель, ведь это даже не её война. И вообще Ребекке нужно

вернуться в Корнелл и переводить бумажки.

Андреас что-то пробурчал, но затих. Нико наклонился и провёл губами по

щеке Патрисии.

– Но это и не твоя война.

– В некотором роде моя.

– Нет, могла бы всучить мне ту информацию и отшить. Или вызвать

полицию, когда наткнулась на меня в своем магазине. Или вообще выпроводить, ни черта не сделав.

Патрисия понимала, что никогда не пошла бы на такое. Нико привлек ее с

первого же взгляда, с того момента, как она увидела его лежащим посреди

раскиданных вещей своего антикварного магазина, и проклятие тут ни при чём.

Все, чего ей тогда хотелось – это содрать с него цепь раба и определить, реальны

её ощущения или нет. И если не реальны...

Она не допустит того, чтобы сердце его было разбито.

С другой части комнаты донесся взволнованный голос Ребекки:

– Вы, должно быть, меня разыгрываете.

В мгновение ока, не успела девушка договорить предложение, как Андреас

очутился возле нее. Куратор только усмехнулся.

– Обожаю, как американцы выражаются. Раньше такое слышал только по

телевизору, но ведь это не одно и то же, верно?

– Что произошло?
– спросила Патрисия.

Глаза Ребекки сверкали, она так разозлилась, что напрочь забыла про свою

застенчивость.

– Он утверждает, что владелец возвратил фрагменты в египетский музей. В

тот, который в Каире. В Египте.

– Ну, они ж не наши, так ведь? – сказал куратор, всё ещё усмехаясь.
– Эти

камни в начале девятнадцатого века были грабительски вывезены охотниками за

сокровищами. А мистер Грили часто отправляет украденные экспонаты тому, кому они принадлежали. Он ратует за возвращение Розеттского камня18.

Ребекка расстроено хныкнула.

– Очень жаль, что он не мог подождать еще чуток и подобреть немного

позднее. Вы точно уверены, что фрагменты вернулись в Каир?

– Есть квитанция и всё такое. Я помогал их упаковывать.

– А почему они ни с того ни с сего вздумали их забрать, ведь уже продали?
–

поинтересовалась Ребекка.

– Кто знает, любимая? Дела двигаются вперед-назад, вертятся вокруг своей

оси, как на войне. Состоялась встреча с египетским археологом, который и

приехал за ними. Неплохой малый.

– И у тебя, конечно, совершенно случайно сохранился контактный номер

телефона, а также имя «неплохого малого»? – поинтересовалась Патрисия.

– Само собой. А также его е-мейл. Погодите, сейчас принесу.

Молодой человек так хотел услужить, что Патрисия не смогла долго злиться

на него, хотя и Андреас, и Нико хранили молчание.

Они взяли номер телефона археолога из каирского музея, отклонили еще

несколько раз предложенную чашечку чая и оставили куратора наедине с

сокровищами.

18 Розеттский камень — плита из гранодиорита, найденная в 1799 году в Египте возле небольшого города

Розетта (теперь Рашид), недалеко от Александрии, с выбитыми на ней тремя идентичными по смыслу

текстами, в том числе двумя на древнеегипетском языке — начертанными древнеегипетскими иероглифами и

египетским демотическим письмом, и одной на древнегреческом языке. С 1802 г. Розеттский камень хранится

в Британском музее.

– ЧТО теперь?

Вопрос был задан Ребеккой, которая стояла, сжав кулаки, посреди их

гостиничного номера. На ней были бесформенные штаны, рубашка и кроссовки, и

выглядела она столь же неряшливо, как в первый день их знакомства.

Андреас казался злым и обеспокоенным, но, как ни странно, Нико, облокотившись о подоконник, сохранял полнейшее спокойствие.

– Отправляемся в Каир, - сказала Патрисия. – Мы и так уехали достаточно

далеко. Почему бы нет?

– Я не могу лететь в Каир. У меня есть классы, которым нужно преподавать.

Мне, как предполагается, до декабря и носа казать не положено в Египет.

– А ты смотри на это, как на новый этап в своих исследованиях, -

предложила Патрисия.

Ребекка бросила на нее угрюмый взгляд, но брюзжать прекратила. Обе

девушки знали, что поедут. Споры были фикцией.

– Ни одна из вас не едет, - сказал Нико спокойно. Он остался стоять на

месте, но темные, как ночь, глаза сверкнули. - Возвращайтесь домой. Вы

достаточно сделали.

Патрисия решила, что Андреас воспротивится, но тот, как ни странно, промолчал.

– Вы двое уже обсудили это, - выпалила Патрисия, внезапно расшифровав

их сигналы.

– Именно, - ответил Нико.
– И решили, что коль здесь ничего не найдётся, вы выходите из этого. У вас есть собственные жизни, а мы не являемся их частью.

– Теперь являетесь, - сказала Патрисия.

Нико покачал головой. В глубине души он ощущал обеспокоенность.

– Мы втянули вас в это и не попытались остановить. Во-первых, именно мы

обнаружили надпись. И заберём её отсюда.

– А кто тогда вам её переведёт?
– потребовала Ребекка, уперев руки в бока.

– Уверен, у нас получится найти кого-нибудь и в Каире. Там тоже эксперты

имеются.

– И бросите нас? – поитересовалась Патрисия.

– Дионы помчатся вслед за нами, а не за вами. Они не напали на нас здесь

только потому, что до них дошло: в Лондоне нужных нам ответов нет. Но если

ответ есть в Каире, то они прибудут туда. Вы достаточно сделали, помогая нам; пора отступить.

– Брехня, - решительно отрезала Ребекка. – Вы, что, серьезно полагаете, подобравшись так близко к ответу, я всё брошу, так и не узнав, что это такое? Да я