Смерти вопреки

— Это больно, — сообщила Лиан и взяла свой чай. — Четыре мага растягивают вашу жизненную энергию и вырывают из линий жизни то, что дано вам Овингой. А именно, мелко посеянные по всему телу семена единства. То, что связывает ваши умения в четырех магиях. При традиционных условиях вы их получаете многократно за всю жизнь. Большую часть при рождении — по крови родителей, при замужестве, при коронации и рождении детей. Если, конечно, ваша жизнь складывается. Так что не ждите, что вам будет приятно.

— Долго? — спросила Марина, отставив чашку. Чай пить расхотелось.

— У всех по-разному. Самое длительное отречение в истории Аравилата заняло сутки.

Она смерила ее безмятежным взглядом, как будто говорила не о пытках, а о погоде. Марина сглотнула. Лиан оставила чашку, встала и, подойдя к окну, повернулась к ней.

— Но я вас не за этим пригласила, — произнесла она, — а затем, чтобы выполнить обещание, данное вашей матери, когда она была на смертном одре.

Она убедилась, что Марина внимательно ее слушает, и повернулась к окну. Вероятно, ей было трудно об этом говорить. Она положила руку на шею, начав рассказ:

— Я была молода, когда встретила Генуи. Молода, обворожительна и, безусловно, неопытна. А Генуи уже был немолод. Он был женат, я была обещана другому. И мне было трудно устоять против его обаяния. Он обольщал меня, играя, как коты играют с пойманной мышью. Соблазнил. Его внимание кружило голову. Он привез меня в замок, где уже жила его жена Имертал. — Лиан цокнула, продолжив смотреть в окно.

— Имертал была сначала вежлива, потом, когда я стала официальной любовницей, стала вынужденно вежливой, а когда поняла, как далеко простираются планы короля, все стерпела. Сейчас я знаю, что она была мудрой женщиной и относилась ко мне, как к неизбежному злу. Как к молодой, глупой жене короля. Генуи готов был пойти на все ради трона. Потом я забеременела. Мы были счастливы тогда. В ту ночь, когда я узнала, что жду его ребенка, я танцевала босиком в тронном зале. Его жена грезила о свободе. Она хотела освободиться от Генуи, от нас. Я не знала, что происходит у них на самом деле. И когда много месяцев спустя, будучи с ним разведенной, она не добилась его разрешения п окинуть двор, она потребовала права самоотречения — «Права ангелов». Уйти к чужакам и нести нашу культуру. Люди не могут жить среди измеров, человек сгорает за три-семь месяцев. Я тогда была на шестом месяце. Он убил ее прямо на моих глазах. Генуи был в таком гневе и ярости на нее, что не контролировал себя. Ни одну женщину он не любил так, как ее. Несмотря на то, что у них не было детей, что она отказывала ему во всем.

Лиан замолчала, посмотрела на Марину, убедившись, что та слушает, и продолжила: — Я потеряла нашего ребенка. Это была девочка. Затем, когда мы поженились, у меня были выкидыши один за другим. Король разочаровался и перестал обращать на меня внимание. А я с каждым днем все больше сходила с ума от страха, что он убьет меня, как первую жену. В народе ее прозвали первой королевой. Я решилась на подмену. Я заявила, что беременна. Купила целителей, магов. И когда моя сестра родила дочь, я забрала ее у нее, выдав за собственную.

Она повернулась. В глазах Лиан блестели слезы, на лице застыла горечь. Сейчас она выглядела на все шестьдесят.

— Король, конечно, узнал об этом. Хейвьера и Квитворд тайно вынесли ее из дворца и укрыли на Земле. Генуи назначил хранителя. А меня за предательство и ложь заставили пройти обряд самоотречения. Король был в ярости и долгое время не мог оправиться. Он пил, убивал, развратничал несколько лет, пока однажды ночью он не отправился к жрецам смерти, и те сказали ему, что он свой шанс упустил. Он возненавидел меня, обвинил в том, что я убила наших детей. А потом решился на последнее, что ему предложили жрецы смерти.

Она замолчала, переводя дух, пока Марина осмысливала уже сказанное.

— Он взял себе в жены воительницу смерти. Некроманты вызволили ее из глубин и заковали в цепи. Безумную нежить, бывшую когда-то сильной ведьмой, держали в клетке день и ночь. Меня обязали ухаживать за ней. Генуи совокуплялся с ней, рискуя жизнью. И у них появился первый мертворожденный ребенок — девочка-призрак, Кедра. После этого она еще два раза приносила ему мертвых детей. И только с четвертого раза, когда она родила мертвых близнецов, у нее был последыш, но живой, с человеческой внешностью — Арвил.

Марина выронила чашку, и та стукнулась о стол, но к счастью не разбилась, только чай разлился по поверхности. Так вот зачем Арвилу нужно было столько лекарств. Он делал все, чтобы сохранять облик человека. Полунежить-получеловек.

— Затем было еще четыре мертвых ребенка, — продолжила рассказ Лиан. — И родился Ювал. Он оказался самым нормальным из всех, рожденных от этого союза, но, к сожалению, со слабыми магическими способностями. Потом были еще дети, один из них с человеческими признаками. Но она не отдала его. Она умудрилась родить его тайно и укусила. А когда ребенок перестал проявлять признаки жизни, несколько дней никому не отдавала. Тогда Генуи сам вошел в клетку, чтобы забрать и похоронить сына. Она вцепилась ему в грудь, разодрала до сердца. Мы думали, он умрет. Но король выжил, хотя так и не оправился. Ее отправили назад. Кедру отдали на воспитание Королю Смерти. А мне, — она вздохнула, освобождаясь от данного сестре обещания, — достались два прекрасных мальчика, которым все равно нужна была мать.

Лиан повернулась, лицо ее приобрело надменную суровость.

— Так что Ювал и Арвил мои сыновья. И то, что Арвил делает для вас, мне кажется неверным. Обряд самоотречения крайне жесток. Лучше сразу умереть.

— А что стало с третьим мальчиком? — спросила Марина, пораженная чудовищностью рассказа.

— Королева так его и не отдала. Его увезли с ней в клетке.

Марина подумала об Эрике.

— Вот, собственно, и все, что я хотела рассказать, — произнесла Лиан. — Могу добавить, что Арвила с рождения готовили стать королем. Не пытайтесь занять его место. Вам это не удастся. Он, не раздумывая, сотрет любого в порошок. Он вам не по зубам.

Марина открыла рот, чтобы сказать, что и не собирается, но тут же закрыла его.

— Спасибо за чай. Я все поняла, — сказала она, вставая. — Ваше величество.

— Ваше высочество.

Она развернулась и вышла из апартаментов королевы, подумав, что уж простым смертным такие скелеты в шкафу просто не снятся. Хорошая у нее тетка. Наверное, в королевских семьях других не бывает.

В коридоре она столкнулась с Арвилом, направляющимся на ее этаж. Марина уже размечталась прошмыгнуть в библиотеку, но он заметил ее на лестнице и взял под руку.

— Благодарю за ужин, — произнес он, учтиво поклонившись.

— Угу, — ответила она, высвобождая руку из его пальцев. Мечтая отделаться от него быстрее, она чересчур сильно дернулась и поскользнулась на ступеньках, полетев на королевского охранника. Тот только и успел, бросив пику, подхватить девушку. Арвил одним прыжком пересек лестницу.

— Что с тобой? — спросил он, принимая Марину из рук перепуганного мужчины. — Ты слишком горячая. У тебя жар.

— Даже если у меня белая горячка, и я буду умирать, не смей больше трогать меня, отталкивая его и поправляя одежду, заявила Марина. — У тебя для этого есть невеста. Я знаю, где мои покои.

С достоинством она добрела до своих апартаментов и утомленно опустилась в кресло в гостиной, забывшись в нем.

Утром зашел королевский лекарь. Моложавый мужчина средних лет, с орлиным носом, тонкими губами и узкими глазами цвета мглы, его волос состоял из мелких кудрей, который он стриг очень коротко. На плечи было накинуто длинное черное пальто из гладкой черной ткани, скрывающее всю фигуру до пола. Выглядел он удивительно космополитично.

— Так, что тут у нас? — басистый голос разительно не шел к его щупленькой, несколько субтильной внешности.