Смертный дар

– Вытяни руку и коснись указательным пальцем носа, – велела врач. Инга сделала, как ей велели.

– Сознание теряла? Голова болит?

– Теряла. Кажется, не болит, – Инга прислушалась к себе – и правда, не болит.

– Тошнит?

– Нет, – Инга помотала головой.

Врач пощупала затылок Инги и недовольно скривилась.

– Все с тобой в порядке. Даже шишки нет. Ходят тут, от работы отвлекают, – пробурчала женщина, вновь уселась на свое место и открыла журнал.

– Чего уселась-то? Иди, давай, не мешай мне, – врач хмуро уставилась на все еще сидевшую на стуле девушку.

– Мне бы справку… – Инга замялась, не зная, что еще сказать.

– Какую еще справку? Иди, говорю, будешь мне еще тут голову морочить! Пропускают занятия, а потом ко мне бегут!

– Но я действительно упала! – от несправедливых обвинений на глазах Инги выступили слезы.

– Ты здорова! Голова не болит, не тошнит, координация не нарушена! Никакой справки я тебе не дам! За справкой – в поликлинику! Иди, и не мешай работать!

Инга в слезах выскочила из кабинета. Очень хотелось нахамить этой женщине, но природная вежливость и незлобивый характер не дали этого сделать. Единственное, что девушка себе позволила – погромче хлопнуть дверью кабинета.

Вернувшись в общежитие и не застав там Ирину, Инга решила прилечь. Видимо подруга, обещавшая дождаться, ушла в столовую без нее. Есть не хотелось, навалилась неожиданная усталость, так что девушка предпочла еде сон. В конце концов, Ирка с пустыми руками из столовой никогда не возвращалась, принесет уж что-нибудь подруге.

С этими мыслями Инга задремала. Через какое-то время девушка сквозь сон услышала шорох. Она распахнула глаза и прислушалась. Сначала, кроме стука сердца, она ничего не услышала и решила, что ей показалось. Но шорох повторился. А затем и вовсе чей-то хриплый голосок произнес:

– Опять намусорили, дурынды. Ходи, подбирай за ними! Никакой благодарности! Одна вечно все разбрасывает, другая мусорит. У, разлеглась!

Инга онемела. Тело сковало ужасом. Она боялась даже пошевелиться, чтобы взглянуть на говорившего.

– Вот скажу Аглае, она вам в еду своей настойки плеснет, будете знать! – не умолкал ворчун, шебурша у стола. – А нужник закрою!

Подобную угрозу Инга уже не могла стерпеть. Она села на кровати и уставилась на стоящего к ней спиной…мужичка. Весь покрытый бурой шерсткой, ростом ей где-то по колено, он маленьким веником выметал из-под стола видимые только ему крошки. На нем была ладно скроенная расшитая цветными нитками белая рубаха, коричневые штаны и маленькие, искусно сплетенные лапти.

– Ты кто? – хрипло спросила Инга, рассматривая неведомое существо во все глаза.

Мужичок подпрыгнул от неожиданности и обернулся. У него было заросшее шерстью лицо с носом пуговкой и черными блестящими глазками. Он огляделся по сторонам, но заметив, что Инга смотрит прямо на него, начал медленно отступать под стол, выставив перед собой веник.

– Это чавой-та? А? Это как это? Ты меня видишь что ль?

– Ну, допустим, вижу, – согласилась Инга. – А что? Не должна?

– Да как же так-то? – воскликнул мужичок. – Ясен-красен, не должна!

Инга слезла с кровати и села на пол, чтобы быть вровень с этим странным созданием.

– Так кто ты? – повторила она вопрос. – Не бойся, я тебе ничего не сделаю!

– Вот еще! Чтобы Фомич боялся какой-то… – раззадорившийся мужичок зажал себе мохнатым кулачком рот и затих.

– Фомич, значит, – протянула Инга и улыбнулась. – Ты забавный. На банника похож.

– Никакой я не банник! – воскликнул Фомич и упер кулачок в бок, второй ручкой продолжая держать впереди себя веник. – Я домовик!

– Домовик? Домовой что ли?

– Не домовой, а домовик! – поправил Фомич. – До чего отсталый народ пошел. Никаких тонкостев не разумеют! – посетовал он.

– Прости. Домовик, так домовик, – смиренно согласилась девушка. – А что ты тут делаешь?

– Не видишь разве? Порядок навожу! В дому порядок надобен! А вы, хоть и девки, а порядку в дому не знаете!

– Как не знаем? Пол моем через день. Пыль протираем… иногда.

– Вот! А надо кажный день! Потому я хожу и за вами прибираю.

– Слушай, Фомич, а почему я тебя раньше не видела?

– Откель мне знать? Я обычно прихожу, когда вы спите, али шастаете где, – пожал плечами мужичок и опустил, наконец, веник.

Инга задумалась. Уж не Дар ли помог ей увидеть Фомича?

– А ты ничего во мне странного не замечаешь? – поинтересовалась девушка у молчавшего домовика. Банник вот сразу заметил в ней проснувшийся Дар, может и этот увидит?

– Девка как девка, – пробурчал Фомич, но все же приблизился и уставился на нее своими глазками-бусинками. – И правда, есть в тебе что-то такое…нашенское. Да и банника упоминала, значит, видала такого. Уж, не у деда ли Панкрата ты часом недавно была?

– Ага, была, – кивнула Инга. – Дар во мне теперь, может потому тебя и вижу?

– Может-может, – согласился домовик, обходя ее по кругу, заложив ручки с веником за спину. – А что за Дар у тебя? Ты, часом, не лекарка? Нам лекарка страсть как нужна.

– Кому это вам? – насторожилась девушка.

– Нам, это нам, – не спешил откровенничать Фомич, вновь остановившись напротив Инги. – Коль не лекарка, так неча и говорить.

– Не лекарка, – грустно подтвердила Инга. Вот почему ей такой полезный дар не достался? Хотя, если лечить придется тоже за счет своей жизни… Нет, пусть будет как есть.

– Жаль, – домовик отвернулся и пошагал под стол, где продолжил мести пол.

– А кто такая Аглая? – нарушила тишину Инга.

– Тетка моя, – буркнул Фомич, яростнее замахав веником.

– А ты, правда, хотел ей пожаловаться, чтобы она нас отравила?

– Типун тебе на язык! – возмутился Фомич, оборачиваясь. – Отравила, скажешь тоже. Так, животом бы помаялись денек, и все. Да и пошутил я, чего уж там. Сроду человекам не вредил!

– Спасибо и на этом, – улыбнулась Инга, глядя на смутившегося домовика. – Так, может, ты скажешь, кому лекарка понадобилась? Вдруг я смогу помочь?

– Чем ты поможешь, коли лекарским искусством не владеешь? – Фомич явно не хотел это обсуждать, поэтому вновь вернулся к прежнему занятию.

– Ну, я могу лекарства купить, например, – предположила девушка.

– Какие-такие лекарства? Человечьи? Не нать нам такого добра! У нас своих полно, Аглая вон делает, да не помогают оне, – сокрушенно помотал головой домовик.

Инга хотела еще что-то предложить, но Фомич вдруг замер, пошевелил мохнатыми ушами и проворно юркнул под кровать.