Смотри...

– Знаешь, я просто обожаю мороженое, - сообщил он мне.

Предположила, что мы просто полежим в тишине, ну или телек включим, и поедим десерт. Нет, этот гад все продумал. Заставил меня улечься на кровать и принялся сам, в одну харю, трескать шоколадную сладость. Я первую минуту возмущалась, а вторую истошно вопила. Поскольку этот подлец сначала перепачкал меня в шоколадной липкой смеси, а потом принялся все это дело слизывать, при этом причмокивая и комментируя, как сильно ему все это нравится и как безумно он любит меня и мороженое. Возмущаться перестала и поняла, что сладкое тоже люблю, особенно, если оно слизано со стратегически важных мест двухметрового мужского тела.

А потом мы лежали в темноте, обнимая друг друга. Спать, несмотря на усталость, не хотелось. Лежала и смотрела на парня в мягком свете лампы. А он был настолько близко, что вполне можно было бы пересчитать его длиннющие ресницы. А еще мы говорили. Он спрашивал меня обо всем, о детстве, о школе, о родне, о друзьях. Я в ответ интересовалась его жизнью. Любомир поделился, что родители Поликарпа Сергеевича приняли гораздо больше участия в воспитании его и Лены, чем его родители. Вот он и хотел познакомить меня с тетей Тоней и дядей Сергеем, которым, по его уверениям, я несомненно понравлюсь. Меня, правда, смущал тот факт, что они по совместительству являлись родителями шизоидного пре... Поликарпа то есть.

– А теперь давай о мальчишках, - заявил Любомир, - Колись, с кем встречалась, к кому на свидание бегала.

– Не боишься, что задам тот же вопрос?
– усмехнулась я, понимая, что если до него у меня никого не было, то он точно не был монахом.

– А мне скрывать нечего, - заявил Любомир, - То, что было до тебя, там и осталось. Теперь у меня есть ты.

– Тогда я воздержусь от вопросов о твоей прежней бурной половой жизни, - проворчала я. Вот почему мне хочется оттягать за волосы каждую бабу, побывавшую в его постели? Дурацкая ревность!

– Ничего там бурного не было, - вздохнул Любомир, и еще ближе придвинулся, - Ты единственная, кого я люблю. Родня не в счет.

– А Полина?
– взглянула на парня, а он, вопреки моим ожиданиям, не рассмеялся.

– А что Полина?
– переспросил он, - Полька Ленкина подруга с детства еще. Она как сестренка мне. И потом, Удав у нас суров со всеми, кроме нее. Так что, даже если бы у меня и имелись к ней какие-то чувства, меня бы здесь сейчас с тобой точно не было. Меня бы вообще на этом свете не было.

Я улыбнулась. А с виду Давид показался вполне лояльным, добрым и воспитанным.

– Знаешь, теперь я его отлично понимаю, - вдруг нахмурился парень, - Как этого твоего урода вспомню, хочется ему пару костей сломать.

– Леха не мой, - поправила я Любомира.

– Это верно, - согласился сосед, - Но все равно хочется тебя запереть в спальне и никуда не пускать.

Мы замолчали, Любомир нахмурился, а потом начал улыбаться, внимательно изучая мое лицо.

– Все, нашел в тебе единственный минус, - сообщил он.

– Так рост вроде бы мой недостаток?
– напомнила я.

– Нее, рост у тебя идеальный для меня, - возразил парень, - а вот это, - он указал пальцем на мои глаза, - просто страшный недостаток.

– Мда?
– кажется, я начинала засыпать. Чего он там опять придумал?

– Железно, - Любомир вздохнул, меня к себе притянул и свет выключил, - На левом глазу ресниц больше, чем на правом. Давай спать.

– Чего?
– переспросила я, - Ты как это понял?

– Пересчитал, - ответил Любомир и зевнул. В макушку меня чмокнул и удобнее устроился, - Люблю тебя. Спи давай, иначе я опять измажу тебя мороженым.

Уговаривать меня не пришлось. С глупой улыбкой на губах я провалилась в сон. Утром еле-еле открыла глаза. Села в кровати по привычке. Огляделась. Вспомнила все, что было вечером. Закрыла глаза и сообщила Любомиру, что буду прогуливать. В ответ он только рассмеялся. Весь такой довольный, выспавшийся и отдохнувший.

– Я бы тоже с радостью прогулял, - признался Любомир, - но никак. Мне пару дней доработать и увольняюсь. В субботу первый день безработной и беззаботной жизни. Запланирован небольшой сабантуй дома.

– Удачно отметить, - пожелала я, сидя с закрытыми глазами. Подниматься на ноги не хотелось.

– Не вздумай срулить куда-нибудь, - предостерег парень, - С друзьями пора знакомиться. А хотя, не буду я тебя ни с кем знакомить. Там одни мужики, будут на тебя все пялиться. Перебьются!

– Чего это?
– решила подразнить любимого парня, - В субботу я совершенно свободна и открыта для новых знакомств.

Расплата пришла быстро, стремительно, сладко, страстно и тягуче нежно.

Я все-таки помчалась на пары. С Любомиром мы не обсуждали, удастся ли встретиться сегодня. Девчонки предложили сходить в кино. И мы, почти всей группой решили развеяться. Не стала говорить, что вчера уже была на премьере, да и не смотрела я толком на экран. Несносный сосед отвлекал. И вот, приехав домой на такси, приняла душ, переоделась, накрасилась. Из окна дома увидела свой байк под балконом Любомира. Главное, чтобы родители не увидели и не стали задавать лишних вопросов. Папы дома не было. И поэтому мама устроила форменный допрос по поводу моей ночевки вне дома. Пришлось уверять ее, что в дурную компанию я не попала, наркотиками не увлеклась за последние сутки, а мое отсутствие не связано с какими-либо проблемами.

– Значит, у нас появился жених?
– прямо спросила мама, - Рассказывай, давай.

– Мамуль, ну какой жених, - вздохнула я, - Не жених вовсе. Парень. Мы встречаемся пару дней. А ты уже - жених.

– И кто такой?
– любопытствовала мама.

От мамы скрывать что-то было невозможно. Пришлось сознаваться.

– Наш сосед, - призналась я, -Брат Елены. Мы вчера в кино ходили.

– Это поэтому твой мотоцикл стоит у них во дворе? Нужна лекция о безопасном сексе?
– предложила мама.

– Да, поэтому. Мамуль, мне двадцать один, - напомнила я, - Поздно уже лекции читать.

От более подробного допроса спас звонок диспетчера службы такси на сотовый. Попрощавшись с мамой, умчалась к девчонкам. От Любомира вестей не было. Обозвала себя дурой. Писать ему первой не решилась. Мало ли, занят, работает.

Перед сеансом звук на телефоне выключила. А после фильма отправились с девчонками в кафе, лакомиться пиццей и мыть кости голливудским мужчинам. О том, что телефон так и не включила, вспомнила, когда собиралась вызывать такси, чтобы ехать домой. На часах уже была почти полночь. Но время меня мало интересовало. Зато сорок три пропущенных вызова - очень.