Смута

Нас окружили кольцом из телег, куда тут же залезли самые знатные из наблюдавших за нашим поединком людей. Они что-то кричали на местном языке, поддерживая своего вождя. Сам хан стоял, опустив руки и смотрел в небо, дожидаясь сигнала к началу схватки. Долго ждать не пришлось и раздалось три гулких удара в металлический щит. Паузы между ними было секунд этак десять и как только прозвучал третий удар, хан рванулся в атаку.

Оказался он быстрым и двигался по земле стремительно, несмотря на то что всю свою жизнь прожил в седле. К такому его быстрому манёвру я был готов и успел отшагнуть назад, пропуская удар чеканом мне в голову. Разница в росте позволяла мне держать противника на дистанции и что бы её разорвать, я с усилием пнул хана в грудь. Приложиться удалось знатно, и невысокий степной вождь отлетел на добрый метр, хоть и удалось ему устоять на ногах. Пальцы на ноге заныли, но на это можно было закрыть глаза и атаковать. Обееруким боем я не владел, а потому старался атаковать правой, что не осталось незамеченным для хана. Удары мои были быстрыми и сильными, но я старался не открываться, чтобы не получить шальной удар в грудь или голову. Хан же наоборот, бросался в бой словно овеянный злыми духами, разрубая воздух перед мной с бешенной скоростью. Приходилось постоянно маневрировать, ведь отбивать топор топором дело не самое простое. В один момент мы достигли невероятной скорости, обмениваясь ударами, редко когда достигающими доспехов, но гомон наблюдавших за поединком людей поднимался с каждым взмахом чеканов. Мы чувствовали злость и ярость друг друга, понимали, что оба мы умелые воины и победа принесёт каждому из нас множество славы, а потому никто не желал отступать. Где-то на задворках сознания у меня даже появилось уважение к этому юркому воину. Мне удалось пару раз попасть по хану, проломив пластины в его доспехе на груди, а он умудрился в ответ разорвать кольца на плече, впивающиеся мне сейчас в плоть и вызывающие кровотечение. В целом, бой шёл на равных, но было понятно, что закончить его надо. Лишь военный опыт предыдущий столкновений позволял мне раз за разом пресекать стремительные атаки хана. Пытаясь удивить меня, он чуть ли не бегал по нашему рингу, волком бросаясь с неожиданных сторон, только сильнее выматывая самого себя. Сколько бы вёртким он не был, но доспех его был тяжёл и заставлял тратить лишние силы.

Последняя ханская атака сильно меня поразила. Пустошный вождь, в очередной раз отступив после очередной атаки, неожиданно метнул в меня чекан левой рукой. Топор, бешенно вертясь вокруг своей оси, чуть не прилетел мне в голову и будь я сантиметров на двадцать ближе, то уже сейчас бы лежал мёртвым. Но хан, похоже, не рассчитывал меня так убить, только отвлекая моё внимание. Метнув своё оружие, он отпрыгнул от стенки одной из телег и прыжком взмыл в небо, занося оставшийся топор над головой. Из-за слепящего солнца его тень была похожа на летящего орла. Я успел заметить его в последний момент и отступить в сторону, пропуская удар. Его топор вгрызся в мой латный панцирь, оставив там глубокую царапину, но сам хан призмелился на одно колено, открывая свою голову для удара. Перехватив чекан «клювом» вперёд, я вонзил чекан прямо в манящий затылок. Удар пришёлся самый затылок и чеках, врубившись между пластин, с лёгкостью пробил череп невысокого хана. Его тело мгновенно обмякло и отпустил рукоять чекана, подбирая топорик противника и сразу же готовясь к продолжению боя. Но схватки не последовало. Наблюдавшие за нами были поражены, а тот из наших конвоиров, которого мёртвый хан называл своим братом, накричал на наблюдающих и те сразу же разошлись по лагерю. Сам он повёл махнул мне рукой, призывая следовать за собой. Спорить я не стал и двинулся за ним, пытаясь оттереть кровь с ладоней переданной мне Военагом тряпкой.

Оказалось, что привели нас к пленникам, которые при появлении своих соотечественников были немало удивлены. Что было отчётливо понятно, так это то, что среди них не наблюдалось ни одной представительницы прекрасного пола. Все были крепкими как на подбор, но это было не странно, ведь слабый пол не сможет работать от заката до заката, а именно хорошие работники нужны хуторянским властителям.

– Это все твои. – на очень кривом сурском сказал воин, - Забирай и уходи!

– Только мужчины?

– Да. Они как вы – разбойники.

Бывшие пленники смотрели на нас молча, и я жестом головы приказал им двинуться к моим всадникам, ожидающим продолжения ситуации. Всё также без единого слова мы посадили их на коней и сразу же двинулись в сторону только недавно покинутого нами лагеря. Их была всего дюжина и тем самым количество людей в отряде перевалило за три десятка. Раз уж они достались мне большой кровью, но с нулевыми затратами золота, то стоит постараться их вытащить обратно в Сурию.

– Ладно, хлопцы, меня Вадимом звать, а вы рассказывайте давайте кто вы вообще такие и что забыли в плену кочевников? – задал ключевой вопрос я, оказавшись в нашем своеобразном лагере.

– В поход пошли за Ярык. Сначала всё нормально шло, а потом эти пустошники как налетели, что мы просто не ожидали. Их было раз этак в пять больше нашего. Сразу атамана застрелили, да много наших побили, а нас самих в полон забрали. – ответил мне один из недавних пленников, которого я окрестил как «старшего», - Уж думали, что холопами будем у хуторян, а тут ты, Вадим оказался. Большое тебе спасибо за помощь!

– В погоне за длинным рублём чуть не приобрели для себя короткую жизнь. – подытожил я, - Ладно, ребята, человек я не злой, и никто из вас в плен больше не попадёт. В Сурию вернёмся, а дальше посмотрим, что делать будем с вами дальше. Сейчас ешьте и пейте, но сильно не переусердствуйте – припасы нужны для возвращения за Ярык. – хлопнув себя по коленям, я поднялся на ноги и хотел было двинутся к своей лежанке для отдыха, но разговор не закончился.

– Вадим, у меня к тебе предложение есть. – заявил старший, - Выслушаешь?

– Валяй.

– Я вижу, что воин ты славный, да и ратники твои хоть и молодые, но боевитые, раз при вас добыча есть и вы так далеко забрались. Я тебе хочу предложить на лагерь кочевников напасть. Я готов руку на отсечение дать, что завтра они перегрызутся и это будет лучшим временем, чтобы ударить по ним.

– Ты отомстить за пленение хочешь?

– Не только. Хан, которого ты зарубил, при себе казну немалую имел и к харисиндцам вёз её. Мы если её заберём, то ты не просто все затраты на свой поход отобьёшь, но и ещё в большом прибытке останешься.

– А не врёшь ли ты? Там людей куда как больше, чем у меня и если они крепки духом останутся, то я там весь отряд положу.

– Не вру. Я эти сундуки сам своими глазами видел. Там злата, серебра, украшений и монет множество великое. Мы в бой под твоим командованием пойдём, так что и сами своими жизнями рискуем.

– Ладно. Посмотрим завтра.

Глава 13. Царский соглядатай

С утра в стане кочевников и вправду началось нездоровое оживление. Мы стояли всего в трёх часах конного ходу и на плоской земле Пустоши было прекрасно видно, как в добавление к обычным хозяйственным дымам, появилось ещё несколько толстых чёрных дымных столбов. Можно было рассудить, что там сжигают мёртвых, но где в пустоши найти достаточно топлива, чтобы сжечь хотя бы одно тело?

– Я же говорил, Вадим. – сразу же подошёл старший из новоосвобождённых, - Дай мне коня и саблю, да пойдём рубить этих уродов! Уж кто-то, а я-то должен им должок вернуть!

Лишних комплектов доспехов у нас не было, но оружия для вооружения новоприбывшего состава хватало, да и на коней их посадить мы смогли. Понимая, что схватка будет сложной и кровавой, я колебался, но всё же было решено отправиться на битву с кочевниками, ведь именно за богатствами мы сюда и отправились.

Появились в вовремя, когда враг уже начал маленькую междуусобицу внутри становища. Казалось, что кочевники будто сорвались сцепи, хаотично вырезая друг друга и совсем не замечая появления трёх десятков всадников у себя в тылу. Понимая, что лучшего времени для атаки не найдётся, мы сразу же рванули с места. Бойцам был отдан приказ не щадить никого и исполняли они его усердно, разя любого вооружённого, кто попадался на их сабли.

Наш манёвр внёс ещё больше сумятицы в и без того разрозненные ряды кочевников-пустошников. Они не могли оказывать сопротивления, ведь со всех сторон и так свистели стрелы, блестели топоры и сабли, а земля покрылась кровью множества умирающих. На моих глазах умирали целые рода, попадавшие под перекрёстный натиск.

Это был форменный хаос. Я не успел заметить, как моя группа просто смела недавно процветающее становище кочевников, полное скота, коней, а главное людей. Не спасся никто. Я просто шёл по наполовину уничтоженному стану, часть которого выгорела, а скот разбежался по Пустоши. По всюду валялись тела мертвецов. Умирали взрослые, старики и дети. Я наткнулся на двоих мертвецов и упал пред ними на колени, понимая, что в погоне за золотом растоптал свой принцип не трогать мирное население.

Два тела принадлежали матери и ребёнку. Мать уносила своё дитя, спасая его жизнь. Она пыталась сделать это до последнего, защищая его из всех сил, но одна стрела прервала сразу две жизни. Стрела влетела в ребёнка, которому было едва лишь несколько месяцев, и пробила его маленькое беззащитное тельце, после чего наконечник вошёл в грудь матери, пронзив самое сердце. У меня оставалась всего лишь одна надежда на то, что оба они умерли быстро и без мучений.

– Вадим, в стане больше никого не осталось. – доложился неожиданно появившийся позади меня Военаг.