Смута

—Утешьте его и скажите, что на свете есть женщины и получше Веснянки.

В горницу, где жил их друг, вошли Борис и Глеб. Их лица источали печаль и сочувствие. Георгий встал, ответил на приветствие, и, увидев их пасмурные лица, спросил:

—Что с вами?

—Мы, наконец, узнали причину печали твоей.

В голове Георгия пролетело масса мыслей, одна страшнее другой, но то, что поведали молодые князья, было еще страшней.

—Мы узнали, что Веснянку выдали замуж за конюха Ерофейку.

Весь мир перестал существовать. Георгий упал на постель. Рыдания сотрясали его тело.

—Ты что не знал? — братья в недоумении взглянули друг на друга.

Когда Георгий немного успокоился, Борис потребовал:

—Расскажи нам всё, мы поможем, мы твои друзья.

Георгию вдруг захотелось рассказать сыновьям Анны всю правду об их матери, но в последний момент он пожалел души друзей.

***

Хлопоты по подготовке похода на Новгород отодвинули и сгладили остроту прошедших событий, но Добрыня часто вспоминал о них и однажды поделился своими мыслями с Путятой. Путята рассмеялся и предостерёг:

—Смотри, накличешь на себя беду, дело воеводы мечом управлять, а не вмешиваться в дела княжеские. Пусть разбираются сами.

Подготовка подходила к концу, когда вернулся князь Владимир. Анна во всех подробностях поведала ему о предполагаемом бунте и молебне, превратившемся в крещение. Рассказ не опечалил князя, он обнял жену, увлекая в дальнюю горницу. Её горячие ласки превратили недавние события в благое дело.

Поостыв, он всё же поинтересовался у жены:

—Где сейчас Святополк и его подручные?

—Он отбыл в Туров, на следующий день после крещения.

—Что ты думаешь об этом?

—Я не знаю, что сказать. Он отвратил бунт, окрестил горожан, защитил мою честь, но в его действиях, как мне показалось, была другая цель. Он хотел наказать безвинного человека. Всё это казалось подстроено. Опасайся его.

—Это я буду иметь в виду, но разбираться в его действиях не стану. Вопреки ожиданиям на южных рубежах неспокойно, а тут ещё под боком окажется враг. Святополк ещё покажет себя, надо только за ним приглядывать.

—Оставь здесь дружину Путяты….

—Нет! Путята пойдёт с Добрыней, иначе мы потеряем Новгород. Этот город с его Вече всё больше отдаляется от нас, а с печенегами, договоримся или отобьёмся. У них брюха полные, и потому они ленивы. Сейчас будем решать, как и когда крестить Новгород.

—Я не стану вам мешать, — заторопилась Анна, — пойду, займусь своими делами.

Князь Владимир согласно кивнул головой и позвонил в колокольчик.

Вошёл окольничий.

—Слушаю тебя князь.

—Скоро найди Добрыню, пусть придёт, пригласи митрополитов: Иоакима Корсунянина и Михаила.

—Будет сделано князь.

Пришли митрополиты выразили свое одобрение прошедшему крещению в Киеве.

—Спаси тетя Христос, князь, душа радуется, большое множество горожан удалось окрестить.

Добрыня, запыхавшись, вошел в тронный зал.

—Было, не помер, бежал! Что за торопка?

—Пришла пора крестить Новгород. Расскажи, что уже сделано по этому поводу, и что еще сделать надо.

—Дружина Путяты и моя дружина готовы к походу, осталось только узнать, кто из митрополитов будет крестить народ Новгорода. Пусть скажут, что надо взять с собой по церковной части.

Первым заговорил Иоаким Корсунянин:

—Я готов ехать миссией в Новгород.

—И я не откажусь от такой чести, как крещение Новгорода, — вторил ему Михаил.

Владимир задумчиво запустилпятерню в бороду:

—Вопрос, кому ехать решите сами, спрошу только у вас: «Что надо для этого?».

—Не хотелось, чтобы мы крестили людей с помощью меча. Я думаю, что там страждущих много и потому, мы, придя туда, должны им помочь, чем привлечём к себе народ, — митрополит после небольшой паузы добавил, — возьмём зерно, иконы, кресты, священное писание и разную церковную утварь.

—Прежде, чем крестить Великий Новгород, надо туда войти, а без меча туда не пустят, — князь развёл в сожалении руки и выразительно глянул на священников.

Добрыня понял, что разговор подходит к концу, поинтересовался:

—Когда готовы будете начинать поход?

—Через день другой мы будем готовы, — твёрдо пообещал Иоаким Корсунянин.

—Но том и порешили, в субботу начать поход, заключил князь Владимир.

***

Не встретив сопротивления, ночью войско Добрыни осадило южную часть Новгорода. С небольшой возвышенности, утренний город казался вымершим.

—В городе уже знают о нашем приходе, затаились в тревоге, — воевода поделился мыслями со стоящим рядом Путятой.

—Вижу. Даже мост через реку Волхов разрушили. Ты не боишься за свой дом, за домочадцев?

—Как мне донесли, дом разрушили, жену избили, она с детьми прячется где-то. Так - что мне бояться нечего, всё, что могло случиться, уже случилось.

—Ты ошибаешься, если они не примут наши условия, твоя семья и домочадцы могут стать аманатами*. (Примечание автора: аманат — заложник)

—Ты прав, но я думаю послать послов с нашими предложениями, и если они не согласятся, то Угоняю и Богомилу донесут, что я не стану щадить никого, их дома, семьи тоже.

—Я согласен с тобой, но кого послать послами? — Путята помолчал, обдумывая своё предложение, — может митрополита Корсунянина?

—Смотри!

Добрыня указал перстом на город, где в рассеивающейся утренней дымке была видно разрушенная церковь Преображения Господня. (Примечание автора: церковь Преображения Господня разметаша).

—Вижу, что разрушена церковь. Многие дома, похоже, разграблены….

—Это дома христиан? — Путята то ли спрашивал, то ли утверждал, — ты посадник Новгородский, должен знать.

—Да, это разграблены христиане. Это говорит о том, что они нас в город не пустят, придется крестить их огнем и мечом. Посылать послами священников нельзя, убьют.

—Что станем делать, не будем же мы сходу штурмовать город?

—Нет, не будем штурмовать и послов посылать не будем.

—Как тебя понимать?