Смутное время

– Да, – задумавшись на мгновение, кивнул Бриар Каземат, – это один из трех командиров застав, кто погиб при эльфийской атаке на северные заставы еще тринадцатого числа.

– Все не так! Он жив-живехонек и со всеми потрохами продался, собака, эльфам! – клятвенно заверил осведомитель, срываясь на крик.

– Что за чушь ты несешь? – усмехнулся сеньор Прево. – Какие эльфы? Да они, почитай, ни с кем и не говорили. Говорят, просто выпускали стрелу за стрелой…

– Сотник Арвест продался лесному народу, клянусь вам! Сначала он открыл им ворота, в результате чего застава и была полностью уничтожена. Он получил много золота за предательство! Теперь же он идет по восточному тракту из Дайкана в Гортен. Эльфы придумали коварный план, они хотят убить нашего короля!

Прево задумался: эта история казалась настолько дикой, что поверить в нее было трудновато, и в то же время именно это и настораживало – невозможность. Тем более что осведомитель этот – парень проверенный. Уши из того места, как говорится, растут…

– Ты же должен понимать, что если сведения окажутся ложными, то твои пятки испробуют настоящих угольев, – посулил сеньор Прево.

Осведомитель задрожал еще больше, но упорно продолжал твердить то же самое.

– Значит, предатель… – Каземат опустил в протянутую руку осведомителя небольшой мешочек с золотом. – Никогда бы не подумал.

Воины тайной стражи сели на коней. Черный Пес, не прощаясь с осведомителем, вскочил в седло, взял наперевес арбалет, другой рукой – повод и повернул скакуна в сторону тракта.

– На восток! – приказал Бриар Каземат и пришпорил коня.

Агенты тайной стражи, в своих черных плащах походящие на неуловимых призраков, поспешили за ним.

Осведомитель в тот же миг перестал дрожать, убрал с лица выражение деланого страха, криво усмехнулся и поспешил вернуться в харчевню.

– Он поверил? – спросил его человек в плаще, к которому он подсел за стол. Из-под капюшона выбивались длинные белые волосы и был виден бледный точеный подбородок.

– А как же! – Осведомитель поднял кружку.

– Вот и отлично, – усмехнулся его собеседник, и вдруг в зале погасли все свечи.

Раздались крики, поднялся переполох. Пользуясь случаем, в чью-то спину ударилась и разлетелась на куски расстроенная и жутко визгливая лютня. Народ требовал немедленно осветить помещение. Кто-то не мог продолжить прерванную игру в кости и даже промахнулся куском куропатки мимо рта!

Когда свечи снова зажгли, все увидели человека, навалившегося на стол. Щекой он упирался в тарелку, а подле покачивалась на боку перевернутая кружка. Могло показаться, что он спит. Могло, если бы не кинжал, торчащий из спины. Кровь растеклась по одеждам, впитываясь в грязную рубаху. Кто-то закричал… Убитым был наш незадачливый осведомитель, как это обычно бывает, пытавшийся служить одновременно двум господам и зарабатывать вдвойне. Настоящие шпионы и мастера лицедейства знают цену таким любителям – тот самый кинжал в спине.

Беловолосый же незаметно выскользнул из таверны, словно тень, прокрался на задний двор, оглянулся по сторонам – не видит ли кто? – склонился к земле и прочертил на ней кончиком пальца длинную прямую линию. За какие-то мгновения из того места начала подниматься ровная полоса тени, ограниченная краями линии. После она стала расти, приобретая форму широкой двери и наливаясь чернотой. Непроглядный провал мрака был темнее окружающей ночи, из него повеяло могильным холодом. Эта беспросветная дверь манила своей пустотой и тягучей, выливающейся из нее наружу неизвестностью. Некромант вошел в портал и исчез. Колдовской дверной проем развеялся на ветру в тот же миг.

Южнее, милях в тридцати от Гортена, прямо в воздухе открылась точно такая же дверь. Чернокнижник даже не успел налюбоваться всеми мрачными и отталкивающими прелестями сумрачного коридора, когда уже шагнул под звездное небо на твердую землю.

В стороне чернели пологи шатров, неподалеку стояли груженные различным скарбом телеги. Белая Смерть оказался в лагере некромантов. На большом камне сидел человек. Его темные одежды шелестели на ветру. Полная луна осветила узкое лицо с двумя нарисованными полосами через глаза.

– Ну что, Коррин? Все получилось? – спросил он.

– Пес спущен с цепи, – отозвался Коррин. – Не бывать союзу Ронстрада и Конкра. Посланцы не дойдут до Гортена, в этом, Магнус, можешь быть уверен.

– Но кто же рассказал тебе о том, что этот сотник с девкой будут посланы за Чашей? – полюбопытствовал Сероглаз.

Было видно, что именно это его на самом деле очень интересует, а не возможный союз: ведь не может же быть такого, что Белая Смерть догадался обо всем сам! Личным девизом Магнуса было: «Лишь выкраденные вовремя сведения могут соперничать по остроте с мечом», и он давно привык знать больше, нежели остальные, и уж тем более – больше, нежели ему полагалось. Если бы какому-нибудь ученому-алхимику привелось препарировать однажды голову Сероглаза, он бы несказанно удивился, сколько различных тайн хранится в черепной коробке у этого некроманта.

– Один из моих агентов выследил их в глухоманской таверне на востоке, – презрительно скривился Коррин. – У меня там была целая банда, правда, сотник всех перерезал. Но этот вовремя смылся и тотчас поспешил ко мне, догадавшись, какие выгоды для него могут нести подобного рода сведения, сразу же переданные «в темные руки». Время, знаешь ли, для таких, как он, – деньги. Считал, что награда уже у него в кармане, наверное, его наглые уши уже слышали звон золотых, полученных от самого Черного Лорда, хе-хе. Он, несомненно, вовсе не собирался кормить ворон, этих любителей полакомиться мертвечиной, разлюбезных приятелей нашего с тобой друга Анина, он даже…

– И как, получил он свое золото? – прищурился Магнус то ли от злости, то ли от любопытства, а может, и от раздражения за то, что пришлось выслушивать полубезумный бред Белой Смерти, при том, что ни одна из перечисленных причин не могла исключать другую. – Сколько сейчас стоит переметнуться на темную сторону?

Пристально глядя в серые глаза собеседника, Коррин достал из крепкой кожаной сумки на поясе, с которой он никогда не расставался, закрытую склянку с какой-то мутноватой жидкостью. Стукаясь о стеклянные стенки, в ней плавали два человеческих глаза с карими зрачками и кровавыми прожилками. Подчас, когда они поворачивались к Магнусу, ему казалось, что они глядят на него с презрением и негодованием.

– Такой ответ тебя устроит?

– О, да, – хищно усмехнулся Сероглаз. – Как в старой поговорке: «Не подглядывай зорче, а то глаз лишишься». – Некромант жестоко расхохотался, подумав вдруг, что к нему самому это высказывание подходит как нельзя лучше…

«Почти угадал», – поморщившись, подумал Коррин.

Но глаз бродяга лишился не оттого, что Белая Смерть такой скряга, а совсем по другой причине… Этот глупый человечишка должен был еще послужить, сделать одно важное дело. Без глаз он вряд ли выберется из этого леса, зато, облитый с ног до головы настойкой Лунного Корня, приманит того, кто очень скоро может понадобиться… Существо, что издавна обитает в этом самом Гортенском лесу, весьма свирепо, но его легко заставить кое-что сделать. Главное – знать подход.

Ответом на его мысли был далекий волчий вой.

* * *

Силы Тьмы, подерите этих ублюдков!

Я шел по пустынному коридору Асхиитара, и казалось, что окружающие стены освещаются в моей ярости получше всяких факелов. В тихих и каких-то безликих залах дворца не было ни души – сердце королевства словно умерло. Куда это все запропастились? Ну, да ладно. Не до них. Стоит оставить дела хоть на день, как эти твари начинают самоуправничать, препятствуя сложному и хитроумному плану. Магическая палата недоступна, и Чашу оттуда похитить невозможно! Уже проверил, побери ты, мой Прклятый друг, этого выскочку Тиана с его магической защитой. Я мимоходом глянул на обожженные пальцы, которые никак не хотели заживать…

Одна надежда, что придут эти послы, договорятся с королем, он отдаст им Чашу Тиены, после чего они отправятся восвояси, а вот на обратном пути с ними может случиться что угодно. Каких же трудов стоило вынести Чашу из леса, как долго пришлось ждать возможности захватить ее! Гениальная мысль подсказать Тиану о возможности заполучить эльфов в союзники, шантажируя лесных дураков их святыней, обернулась возможностью наконец ее добыть. Все шло как по маслу. Тиан поручил своим магам добыть Чашу, что те и сделали, не преминув умереть под стрелами эльфов. Один все же спасся. Он даже попытался затеряться на просторах королевства, конечно же, это у него не вышло – Альманариву так просто не утаишь.

Тень доложила вовремя, но случилось так, что Тиан, старый мерзавец, решил вновь взять дело в свои руки. Он повсюду искал этого человека, наемника, похитившего мою Чашу, и, понятное дело, нашел. Нашел и добрался до него первым, опередив моих слуг. Он забрал у него предмет моих вековых чаяний, по пути уничтожив трех старргенов-охотников, посланных мной наперехват. Милый, этакий добрый старичок оторвал им крылья, оставив истекать кровью на высоком холме. Я не мог в это поверить! Нет, я, конечно, знал о потенциале этого колдуна-человечишки, но победить трех демонических охотников одновременно! Восьмой круг иерархии! Это ведь не какой-то там двенадцатый, самый низший и равный людям! Это восьмой от самого глубинного, самого могучего! Как он смог их убить?! У него же нет Черного меча, бывшего когда-то у мерзавца Мертингера, которому удавалось играть со мной подобные шутки!

Ты усмехаешься в своей банке, Прклятый? Я провел рукой по ледяному стеклу зеленоватой склянки, висящей у меня на поясе, – запертая в ней сущность что-то зашипела. Неужели ты так и не понял, что мои планы не нарушены? Они лишь отдалились на несколько дней. Пусть Тиан смог уйти от охотников… (Тень в банке что-то уточнила)…от трех одновременно, ты совершенно прав. Пусть он перехватил Чашу, плевать на то, что запер ее в своей магической палате, куда нет хода даже мне.

Принцесса эльфов придет за ней. Она в дне пути от столицы. Тиан должен будет отдать ей Чашу – это его план. Эльфы будут вынуждены сражаться на его стороне против воспитанников моего верного Мейсала, ну и что же? Мне плевать на некромантов, плевать на Черного Лорда.

Ты говоришь, что человек не так глуп, чтобы не заметить моего участия в его грязном дельце с эльфами? Он не такой уж и догадливый, мой Прклятый друг, каким старается себя показать. Все это напускное – все. Его таинственность, орлиный взгляд, его огненные перья…

Что? Чего ты так разнервничался? Говоришь, что не понял про перья? Друг мой, ведь он же феникс, твой потомок, разве ты не знал? Только вот неизвестно, догадывается ли он об этом сам. Вряд ли – люди не такие уж догадливые, хотя бы как те же эльфы.

Я сразу же понял, что он – ублюдок твоего мерзкого ребенка, Полудемон. Можешь так не биться о стенки – все равно не выберешься. У него твой взгляд, твои глаза… Как и у его сына. Оставшегося из двух. Ха-ха-ха… Ты ведь слышал, что старшего под Элагоном… как это говорится… ветер унес.

Уже все было готово. Эльфийка и этот ее человек умерли бы в первый же момент, когда Чаша попала бы в их руки. Так нет же! Этим тупым некромантишкам, возомнившим себя всесильными Черными Лордами, управляющими людскими судьбами, понадобилось уничтожить этих послов. Ну, ребятки, вы еще не ведаете, с кем связались. И для вас же будет лучше, если не узнаете. В другой ситуации было бы, конечно, умно послать сеньора Прево, но не в этой. И вообще, господин Каземат, надоело, что вы все время путаетесь под ногами, – придется вас убрать, а то как бы не влезли со своим алым пером на шляпе в самый неподходящий момент…

Я вышел из дворца, огляделся – никого, и обернулся в своего любимого зверя. Мне всегда нравилось быть черным псом – люди стараются убраться от него подальше, считая (наивные!) предвестником смерти. Путь мой лежал в маленький городок, раскинувшийся подле тракта в двадцати милях восточнее столицы.