Сначала было слово…

— Ничего не будет работать из механизмов, — пояснил Дима.

— Ужас какой! — Едва не перекрестился неверующий Максим Николаевич. — Жизнь пошла, — вздохнул он.

Глава 19

— Так идем на лекции или нет? — Задал Мишка стандартный вопрос с подтекстом возвратившимся друзьям — лекция давно шла.

— Расслабься, — посоветовал ему Дима, переваривая какую-то мысль. — Сегодня нам будет не до лекций.

Мишку это известие почему-то не обрадовало.

— Ты чего, Миш? — Удивился его поведению Володя. — В какие-то времена появилась законная возможность похалявить, а ты загнулся в крючок как первокурсник-отличник.

— Понимаешь, Володь, — хмуро сказал Миша. — Раньше это было словно игра. И потом, все знали, сколько стоит прогул. Сейчас другое. Мы переходим в другую жизнь. Лучше бы мы занятия прогуливали.

Володя осознал невозможность вернуться в прежние времена куда раньше его. Но победоносное вступление в новый мир, уважение со стороны преподавателей и милиции, внимание девушек заставило воспринять все это не столь болезненно. До друга дошло только теперь и он готовился впасть в транс.

— Брось, Миш, — хлопнул Володя его по плечу. — Былого не вернуть, остаются только думы.

Миша вспомнил старую шутку по мотивам произведения одного изысканного революционера и хмыкнул.

«Ничего, — решил Володя, — переживет как-нибудь. Куда ему деваться».

Дима не стал вникать в нюансы настроения своих подчиненных.

— Костя, — позвал он своего заместителя. — Я с Володей отправлюсь к Безматерных. Послушаем, какие у него желудочные проблемы. Тоже будет указания раздавать. А ты собери к обеду, нет, сразу же после обеда всех ребят. Если у кого занятия, пусть плюют, других проблем хватает. Надеюсь, наша дружина сильно не сократится.

— Понятно, — хладнокровно кивнул Костя. Раз шеф дает указания прогуливать, значит, так и надо, благо ректор только что потребовал от них сохранить в полном порядке институт. Пусть идет со своим адъютантом, как иной раз за глаза стали называть Володю. В лицо ему сказать об этом никто не решался. Победитель двух орков обладал гигантской силой.

Володя был недоволен. Дима, изображая из себя начальника, совершенно не подумал поинтересоваться у него, хочет ли он отправляться в милицию. Ничего интересного у Безматерных не находилось. Одни проблемы только. Опять пошлют патрулировать или другую пакость придумают.

— Слушай, давай я в общежитии останусь, вдруг кто-нибудь понадобиться из дружинников, — предложил он. — Ведь эвакуация объявлена.

Дима легко пресек его измышления небрежным движением руки и направился к выходу. Ему самому не хотелось идти к ментам, и он решил заодно помучить и друга. Страдать, так оптом.

Видя, что его не слушают, Володя, недовольно бурча, отправился следом.

В отличие от предыдущего дня, улицы города оказались многолюдными. Народ, груженный сумками, шел в сторону железнодорожного вокзала.

— Бегут, — прокомментировал Дима. — Какие там пять тысяч. Полгорода уходит. — Он повернулся к Володе. — Теперь я представляю, что такое экстренная эвакуация.

— Что-то случилось, — предрек Володя. — Народ словно проснулся. Сидели, сидели, и вдруг побежали.

— Случилось страшное — матери кровь пролил, — мрачно сказал Дима. — Сверху шуганули, — предположил он. — Ты же слышал. Или думаешь, без указания мэра такое возможно? Народ начинает тикать, когда видит, что все потеряно и начальство спасает свои задницы.

— Возможно, — не согласился с ним Володя, — правда, для этого необходимо землетрясение или наводнение.

— Не гони волну приятель, — предупредил Дима. — Ты против моего предположения?

— Да нет, почему же, — пошел на попятный Володя, который не видел причины спорить по такому пустяку. — Никаких стихийных действий я не вижу, значит, бегство организовали. Меня другое волнует — а ходят ли поезда?

— Ходили же, — испугался Дима. Он, не прячась за спины других при встрече с орками и схватках с бандитами и хулиганами, тешил себя возможностью в нужный момент отступить, отправившись из города на поезде. Хотя это был совершенно крайний случай, но все-таки. Володя разрушал своими словами последнее «прости» ушедшей эпохи. Исчезала грань, которая могла превратить их из удачливых бойцов в смертников.

— Ходили, — пробурчал Володя. — Пошли в ментовку, пока и она не ушла.

— Козлы! — Встретил их «приветливым» возгласом Безматерных, встретив у входа в здание ГОВД.

Студенты, не понимая такой немилости, слегка попятились. Дима инстинктивно потянулся к секире, висящей у него за спиной, — как человек практичный, он приделал к ней ремень. Володя в подобном движении не нуждался, секира и так была в его руках. Он лишь нахмурился, пытаясь понять недовольство подполковника. Как бы у мента крыша не поехала вследствие необходимости много думать.

— Нет, ну какие же козлы! — Продолжал бушевать Безматерных. — Вы чего стоите, пошли со мной.

До студентов дошло, что к домашним животным, с которых молока никогда не дождешься, причисляют явно не их. Они вошли в его кабинет и уселись на стулья у двери. Володя, успокоившись, следил за подполковником с все возрастающим любопытством. До какого же состояния можно довести милицейского чиновника, чтобы он открыто выражал свои чувства в адрес, как чувствовалось из интонации — настолько она была безнадежной — начальства. Правильно, дубинкой его по спине не огреешь, в КПЗ не посадишь, остается бессильно материться. Но раньше он ругался без присутствия в его кабинете студентов. Во всяком случае, Володя его таким не видел.

— Достали, — сообщил Безматерных дружинникам. — Не руководство у нас, а дерьмо. Область дала команду на эвакуацию и распространила этот приказ по радио и телевидению. По улицам рано утром машины с мегафонами ходили и всем объявляли, кто был не в состоянии узнать через средства массовой информации. А потом оказалось, — подполковник едва не задохнулся от негодования, — что увозить людей не на чем. Никакой подготовки не проводилось. Автотранспорт с восходом солнца в черте города почти полностью встал, а еще вчера вечером перестали ходить поезда. Представляете, какая давка на вокзале?

Вопрос был риторическим. Безматерных просто устал от своего скользкого начальника, на глазах разваливающегося, от бестолкового городского и областного руководства, вначале дающего указание, и только потом думающего о возможности его исполнения, а в основном заботящегося о сохранении собственного имущества и, при возможности, его дальнейшего пополнения. Своим жаловаться опасно. К тому же здание практически опустело — Безматерных всех отправил в горячие точки города, в том числе и на вокзал. Сам он собирался туда же. Ему было понятно, что бегство населения из города не остановить. Его хотя бы кое-как организовать. Идти придется пешком дня два-три, пока люди выйдут за пределы Зоны.