Снаружи и внутри Приключения микронелов. Книга первая

Лалена взяла в руки ложечку и примерилась к десерту. Я решил вернуться к разговору о двадцатке:

– А ты откуда знаешь, ну, про микронелов?
– и тоже взял ложку. На десерт мороженое. Тот самый дареный торт.

– Ну, привет! У меня в нашем центре восстановления Катаня ведь. Все рассказала.

Девчонки, как помешались, все вдруг стали удлинять свои имена. Катаня. Бред. Но не вздумай назвать Танечкой или Танькой, обидится. Вроде бы Ленок тьма, а теперь одна Лалена, другая Лелена. Ну, третья пусть будет Хренелена.

А имена парней почему-то стали укорачивать. Мне-то всё равно, Кон так Кон, а Вовка получается Вол, что ли? Или Вов. Ну ладно, на самом деле Влад. Влад, подними свой зад. Ха.

– И что, и как они?
– спрашивает Влад.

– Да вроде все как обычно, вышли из стазиса. Воссоединились нормально, микроши в порядке. А поговорить с ними не дали.
– Ленка облизывается. Да, мороженое хорошее. Горит цукатами и подмигивает вишенками.

– Ну что произошло-то?

– А вот этого Танька не знает.
– Ха, сами забывают свои дурацкие клички.

– Кто-то что-то ещё помнит?

– Я ничего, - это Влад.

– Я вот помню, что перед этим минуты за две звук такой появился, тихий, как будто Косинус замурлыкал.

– А может, он и мурлыкал?
– моя любознательность не знает пределов. Я не помню никакого мурлыканья.

– А кому бы это он мог мурлыкать? Гамадрилыч как раз забирал наборы, кэп отчаливал. Косинус тебе зря мурлыкать не будет в никуда.

– А потом?

– А все. В КУМе очнулась. Да мы все вместе пошли обедать, накормили нас тогда, будь здоров. Помнишь?

– Ага.

Даже были пирожки и булочки. Откуда, интересно? Снова зашел разговор про учебу, про преподов. Неужели им неинтересно про происшествие? Ладно, потом.

Похвалили Вита-пулю. Это Малышевский, нормальный дядька. Даже не дядька, локальных лет тридцать. Но уже профессор. Заступается за бедных студентов. Учиться, конечно, кое-кого надо и заставлять. Но не гнобить.

Меня особенно достает Кукаиндекс. Оказалось, с ним все хорошо знакомы, даже удивительно, как все подобрались. И всех он в своё время доставал, даже отличницу Ирину. Она уже на шестом.

Я опять завел про дежурства на скафах, мне просто очень интересно.

– Ну хватит уже, наливай. А то уйду.
– Вклинился Вован, то есть Влад. Все рассмеялись, и туса покатилась по накатанной. Лёгкий флирт, песни под гитару.

Вован спел новую, про рабыню, и про свободные кадели, любовь фрика и рабыни, их приключения, борьбу за освобождение, а в заключение - "Свободные кадели сидели на тарели! Вот тут-то мы их съели!" И конец: "Ах, фрикадельки, ух вы милашки! Такие вы вкусняшки!". Фри Кадель, кто не понял. И фрик Кадель.

Потом устроили танцы. Дверь пришлось открыть, иначе не потанцевать. Так что заняли коридор. В соседней комнате тоже тусили, и мы объединились. На то и общежитие. Мне понравилось. Ну, и хоть немного информации про эм-двадцать.

Глава 8. Клуб "Веселые поросята"

Есть друзья и подруги, приятели и знакомые.

Но всегда ты выделишь человека, который близок тебе по духу.

Даже если он не друг. И как его назвать?

Какой-то древний китаец

Новоиспечённый, или, лучше сказать, будущий микронел Настя этот вечер провела в клубе.

Как и следовало ожидать, Анастасия Михайловна Роллен прошла собеседование успешно. Всегда переволнуешься зря. Теперь курсы переподготовки, и на микроскаф! Ура!

Настёна набрала номер мамы:

– Мамочка, я прошла!

– Поздравляю, дорогая! Что спрашивали? Ты повторила гистологию и патанатомию?
– мама врач и преподает в медучилище. Всегда сокрушается, что медсёстры плохо знают эти предметы. Вааще не знают, надо сказать. Но Настя-то врач!

– Да, мамуль, но спрашивали больше про моё отношение к модулям и живым микронелам.

– А Лиона как?
– мама старалась следовать моде. Себя тоже стала называть "Мариам".

– Прошла, нормально.
– Настя состроила гримаску, - отмечает со своим Рысаковым, они сразу улетели в Крым до конца выходных.

– Что теперь, солнышко?
– голос мамы смягчился. Жалеет её, переживает, что дочка одна. Тем более в такой день.

– Обучение методом погружения, то есть с утра до ночи, до февраля примерно. Практика в модуле. Экзамен, потом - в стазис, стажировка месяц.

– Это не опасно?
– Взволнованно звучит голос, но выражение лица мамы не меняется. В маске она, что ли?

– Мамуль, ты же знаешь всё лучше меня. Не опасней, чем ездить на машине или на самолёте летать.
– Настя присмотрелась к голограмме. Да, лицо поблёскивает, как маска.
– У тебя что на лице?

– Новая маска с наноувлажнителем. Потом расскажу, как будет. Надо держать час. Настенька, а волосы, волосы?

– Ну а как ты думаешь? Уже всё. Я сразу сделала процедуру, как только утвердили. В госпитале, бесплатно, всё как положено. Как у вас дела?

– Дела нормально. Кудри твои жалко. Ещё бы могла недельку - другую покрасоваться. Зачем поторопилась?
– заныла мамуля.

Ну что за манера, жалеть о том, чего не вернёшь. Процедура удаления волос радикальная, то есть с концами, и все это знают.

– Мама, ну о чем ты говоришь? Что мне эта неделя?

– Включи изображение.

Настя любила болтать, как по древнему телефону, отключая свою круговую съемку. Ей не нравилось, что стены без конца её снимают и транслируют. Но включила голосом все, что требуется и снова обратилась к маме:

– Да, мамочка. Смотри.

– Покрутись, наклони голову, - мама придирчиво осмотрела дочь, лишённую главного украшения.
– М-м, неплохо, - она явно решила поддержать Настю.
– Пойдет. Форма головы вполне, вполне. Подбери хороший рисунок для макияжа сверху. Только не мельчи. Тебе пойдёт изображение с крупными деталями.

– Ну да, ну да, - дочь рассеянно перебирала какую-то бижутерию.

– Куда-то собираешься?

– Да, прогуляюсь. Как всё-таки у вас дела?

– Папа на работе, я как видишь, уже дома. Всё хорошо, не волнуйся. Да, твои вещи летние, из отпуска, у нас остались, не забыла?