Снаружи и внутри. Часть первая

– Имя твое плохо проговаривается. Назови мне ряд синонимов.

Он молчал. Ах, да! Обращение по имени является командой, включает диалог.

– Котангенс. Назови мне ряд синонимов твоего имени.
– Тут он выдал такую матерщину, что на гладких и белых, как фарфор, щеках девушки появился румянец. Что бывает с микронелами чрезвычайно редко.

Игорь откровенно ржал, крутился в своем кресле и качал головой:

– Это кто ж его так? Неужели Спиванский. Да нет.

Она никак не отреагировала, хотя могла себе представить, кто. Завела для дройда новый синоним "Котя" и приступила к работе.

Скаф находился в легких, в нижних отделах бронхов. Он двигался самостоятельно, но был связан с внешним миром своего рода "пуповиной", то есть находился на длинном гибком шлонге. На экранах пока все выглядело хорошо

Они медленно продвигались вперед, к больному месту. Алия на всякий случай заранее вызвала ребят в модули. Она посмотрела в журнале, дежурили, как обычно, студенты. Сегодня это были Кондрат Коновалов и Леонид Соловочкин.

В грузовом отсеке зашевелились два самых маленьких Рудика, ей по пояс, подняли руки. Она невольно улыбнулась, вспомнив, как Кон пытался за ней ухаживать. Интересно, в таком маленьком модуле рискнет?

Тем временем скаф подошел к воспалению. Зеленые облака мокроты залепили экраны. Алия выдала Рудикам наборы, скомандовала "На выход!". Волнение куда-то пропало.

Свое дело она знала. Переключилась на зрительные элементы Кондрата и смотрела, как нанороботы, сплошь ярко-желтые, сверкающие, движутся по бронху, как ползет и выпускает лекарство зонд.

Алия командовала и пилотом. Кэп не возражал, спокойно то двигал скаф вперед, то назад, то парковался. Наконец заработали насосы, и наружу пошло то, что пора было убирать из легкого.

К этому времени Рудики были внутри, выкладывали на обработку кассеты с запятушками и зонды.

Можно было отдохнуть. Кондрат так и не решился снова на ухаживания. То ли слишком маленьким оказался, то ли любовь прошла.

Глава 13. Настена

и Ян

– Мамаш, ты ей брови-то замажь!

к/ф "Морозко"

Из дневника Анастасии

9 октября. Я очень рада, что познакомилась с "третьим" Яном. Он такой смешной. Только, боюсь, мы составим не романтическую, а комическую парочку: тощий космонавт и крупная микроша. Хи-хи.

Мы что-то много развлекались за это время, и я запустила дневник. Кратко. Были за последнюю неделю в клубе "Золотая заря", в ресторане "Посиделки" и еще гуляли в парке, самое главное, слетали в эти выходные в Крым, в Ялту.

Все-таки не думаешь об этом постоянно, забываешь, но когда летишь над пропащими землями, становится страшно. Выжженная земля под крылом, очень редко полоски воды и зелени. Уже более ста лет прошли, а восстановления нет. Хорошо хоть, Крым сберегли.

Там бархатный сезон, мы были в горах, чуть не заблудились. Но красотища, не передать. Ездили на море, купались, немного позагорали. Жалко, что Лимонка уже оттуда умотала. Все равно хорошо съездили и вовремя, пока учеба не началась.

Ян, на самом деле Януарий Принскидис, прикинь, дневничок, как парня зовут, предложил еще на гравибайках поездить по Памиру пару дней. У него отпуск, понятно. А мне приходится освобождаться всеми правдами-неправдами. Взять пару отгулов там, подмениться здесь. Так что я отказалась.

Думала, он один смотается. И вот тебе, пожалуйста. Сидим дома, он не против. Мне кажется, я счастлива. Правда, мама говорит, что счастье бывает только в воспоминаниях. А если его чувствуешь "актуально", то есть прямо сейчас, то это просто невроз.

Хм, невроз. Нет, не соглашусь. Невроз, это мы проходили, это вовсе не счастье, это нарушение работы нервной системы. Ай, какая разница.

Но что будет, когда он улетит? Я вообще-то буду занята, учеба полгода. Говорят, напряжно, и времени свободного не остается. Ну, с другой стороны, скучать буду меньше. Некогда будет.

Как вот раньше, ждали своих суженых годами. И могли не дождаться. Даже не знаю. Сейчас он спит. Поэтому диктую тихонько. Такой трогательный, как малыш посапывает.

Классно, что он не храпит. Спокойной ночи всем нам.

10 октября. На следующей неделе начинается переподготовка. Сегодня прислали приглашение на собрание на пятнадцатое, четырнадцать ноль-ноль. Мы будем называться "курсанты". Интересно, сколько там народу будет.

Ян скоро улетает. Что-то мне не по себе, не хочется его отпускать. Правда, развлекаться нам надоело, да и накладно. Сейчас больше времени проводим у меня. Прямо по-семейному.

Ему так нравится, что я шью, могу что-нибудь сварить, что у меня есть кухня. Он считал, что у всех только спальни да каминные залы. Ну, или бильярд. Смешной. Кухню не видел. Мне кажется, я его люблю. Или не кажется? Сейчас он поехал на космодром, предполетные дела.

Сегодня был интересный случай. Поступил больной с неправильным расположением ободочной кишки, поперечная часть внизу. Я вот думаю, надо почитать литературу, а то забросила все. Так, пошла в сеть. Дневничок, до завтра. Надеюсь, больше не пропущу ни одного дня, все буду тебе поверять.

***

Когда они прилетели в Симфи, Насте показалось, что она вернулась в лето. Ян взял машину напрокат, открытый "сокол-ПМ" с кожаным салоном, и они покатили.

Сначала решили проехать по внутреннему Крыму, посмотреть горы. Холмы с желтой выгоревшей травой перемежались виноградниками и садами. Вдоль дороги стояли деревья алычи, отяжелевшие от урожая. Мелкие желтые сливы сыпались на обочину.

Настя не уставала смотреть. Каждый виноградник казался ей произведением искусства. Быстро мелькающие мимо лозы с тяжелыми гроздьями создавали узор, который она не раз видела в металле или вышивке.

Ян свернул с шоссе на грунтовую дорогу.

– Ты куда?
– Удивилась Настя.

– Возьмем винограда. Люблю.
– Ответил он.

– Как это возьмем?

– Как?
– Удивился теперь космонавт.
– Купим, как.

И правда, им с радостью продали ящик винограда и флягу домашнего вина, всучили мед и уж совсем, казалось, ненужные лепешки.

Они ехали до заката, наслаждаясь скоростью, крымскими видами и ароматами. А потом солнце село. И вдруг оказалось, что по незнакомой дороге ехать слишком темно, остановиться негде и поужинать тоже негде.