Снегирим
Шрифт:
В. З. был на работе, когда вдруг по какому-то наитию понял, что ситуация с Катиным английским достигла критической точки. Он бросил целый поток студентов, то есть дал им задание и отпустил домой, сел в свои желтые «жигули» и поехал в спецшколу № 4 на встречу с преподавательницей английского. Интересно, что когда он входил в класс Наталии Владимировны, то застал ее наедине с Катей – девочка сидела за первой партой и плакала, а учительница, несмотря на сочувствие и симпатию к Кате, объясняла, что подтянуть ее уровень английского до ожидаемого уже невозможно и придется возвращаться в районную школу. В. З. вошел в классную комнату быстрым шагом и сразу же понял, в чем дело. Он поцеловал Катю в лоб, прошептал ей что-то на ушко – она быстро вышла из комнаты, и В. З. закрыл дверь.
Детство
В. З. смутно помнил, как, надев телогрейку, мать уходила на военный завод, а он целыми днями сидел с каким-то мальчиком в длинном коридоре с ржавыми трубами. Мать оставляла им несколько вареных картошин в кастрюле под подушкой и строго наказывала есть понемногу, чтобы хватило до ее возвращения. Еще он смутно помнил, как однажды они с матерью шли по снежному полю, и в этот момент недалеко от них приземлился маленький самолет. Увидев его, мать очень быстро побежала в ту сторону, и В. З. за ней. Из самолета вышел летчик в военной форме с золотыми пуговицами, и мать бросилась ему в объятия – это был полковник Залман Исаакович Гордон. В. З. был ребенком, но запомнил то чувство гордости и восторга на всю свою жизнь. Этот чудесный образ отца остался в памяти В. З. только смутно-размытым, так как Залман Исаакович умер очень рано.
Еще он четко помнил счастье в их коммунальной квартире (пили, гуляли и пели под гармошку все соседи – все тридцать два человека), когда вскоре после победы родилась его сестра Лилия, на девять лет младше, о которой он стал заботиться буквально с младенчества.
В. З. был остроумен и полон обаяния. Уже в юности он понял, что очень нравится женщинам. Этот, скажем так, дар природы он использовал в разных ситуациях, но человеком он был совестливым и любил помогать людям, а не использовать их. Иногда в связи с этим у него возникали серьезные внутренние противоречия, которые он так или иначе старался разрешить. Впервые это произошло, когда он познакомился и стал встречаться с молодой женщиной по имени Валентина, председателем приемной комиссии Института иностранных языков, в который собиралась поступать Лилия. Слава богу, она успешно сдала экзамены – вполне вероятно, что не без помощи Валентины, – и после этого В. З. не мог придумать, как бы ему красиво свалить и не разбить Вале сердце. Хорошо, что получилось переключить ее на институтского приятеля, настоящего математика, никогда раньше не приближавшегося к женщинам, который в итоге женился на Вале.
В. З. любил сестру, но Катя была его истинным светом в окошке. Ради нее он был готов абсолютно на все. Иногда ему даже казалось, что он понимает средневековых рыцарей и сумасшедших, которые погибали на дуэлях из-за женщин, – он бы ни на минуту не задумался и пошел на такое ради своей единственной дочери. «Ты – мой самый любимый в мире человечек, и ради тебя я с радостью отдам жизнь», – шептал он ей каждый раз, когда укладывал ее спать.
В тот день, когда В. З. отпустил студентов и поехал на встречу в школу, ему было сорок пять, но, несмотря на седину, он выглядел моложе своих лет, был элегантно одет и невероятно привлекателен – и это еще до того, как он начинал говорить. После этого он брал любую толпу. Несмотря на невысокий для мужчины рост – 1 метр 68 сантиметров, хотя, если его спрашивали, он всегда говорил, что у него 1 метр 72 или даже 73 сантиметра, – все думали, что он довольно рослый, выше среднего; наверное, эта иллюзия возникала у окружающих из-за значительности его личности.
Итак, у В. З. была четкая задача – очаровать Наталию Владимировну!
Без этого уйти было нельзя! Трудно сказать, какие он выбрал слова и что произошло в классе, но не выходили они очень долго. Катя уже устала плакать, купила себе булочку в буфете и, заедая печаль, делала уроки, прижавшись к батарее, – ее трясло то ли от холода, то ли от стресса.Наконец дверь открылась, и В. З. махнул рукой, чтоб она вошла:
– Катенька, Наталия Владимировна понимает нашу ситуацию и согласилась помочь. Ты будешь ходить к ней домой дополнительно заниматься английским четыре раза в неделю, а еще три вечера – к другому преподавателю, которого она рекомендовала, и к концу четверти наверстаешь эти два года и сдашь все контрольные. Все будет хорошо – у нас есть план!
Катя чуть не задохнулась от волнения и ужаса, но ей не хватило воздуха, чтобы хоть что-то сказать… Потом В. З. поцеловал руку учительнице, заметив:
– Ну, а все эти соски и детское питание для малыша из Югославии будут на следующей неделе, как договорились. Я вам позвоню.
Сидя в желтых «жигулях» по дороге домой, Катя, плача, пыталась что-то возражать отцу, но он не слушал.
– Золото мое, – нежно говорил В. З., – все уже решено, давай не будем зря тратить время, – и поцеловал ее в щеку, когда машина остановилась у светофора.
Через четыре месяца ада ежедневных занятий Катя написала последнюю контрольную на тройку и получила тройку в четверти по английскому – этого было достаточно, чтобы удержаться в спецшколе № 4. Во второй четверти она уже получила четверку, несмотря на то что Наталия Владимировна ушла в декрет, и английский стала вести очень строгая завучиха, которая была настолько принципиальна, что могла и не поддаться шарму В. З. – кто знает! В третьей четверти Катя была уже одной из лучших в классе по уровню разговорного и письменного английского и возглавила школьный клуб интернациональной дружбы имени Джона Рида. В виде исключения ей поставили пятерку за год, несмотря на тройку в первой четверти.
Она так и не смогла забыть эту контрольную по английскому в первой четверти! Всю ночь она продолжала заниматься, не подходя к постели, а В. З. ложился поспать на часок, а потом снова возвращался и делал ей очередную чашку кофе. Он напоминал ей, что важно не разбудить Тамару, которая и так постоянно шумела, что он «тиран» и «мучает» ребенка. Катя иногда взрыдывала, но В. З. напоминал ей, что когда он учился на мехмате в МГУ, то занимался до «крови из носа» (в прямом смысле!), так что это все еще «цветочки». А в молодости он был членом сборной СССР по конькобежному спорту и тренировался по семь часов в день, и это в дополнение к учебе в МГУ, так что вообще не спал, а Катя просто учит английский…
– Пап, я устала мучиться, я хочу снова СНЕГИРИТЬ! – ныла Катя.
– Золото мое, – ласково, но жестко уговаривал ее В. З., – СНЕГИРИТЬ – это не только балдеть! Это еще и добиваться поставленных, иногда даже кажущихся нереальными целей, это продвигаться вперед, чтобы потом насладиться победой и открыть новые горизонты! Это полный цикл – мы и сейчас тоже СНЕГИРИМ!
– Не знаю, мне сейчас не СНЕГИРИТСЯ! В гробу я видала этот цикл, – продолжала причитать Катя.
Сдав контрольную и получив волшебную тройку (слава богу, а то как же было дальше жить, разочаровав любимого папу?!), Катя вышла из школы, чувствуя, что ее подташнивает. Шатаясь, она дошла до троллейбусной остановки, и четвертый троллейбус подошел довольно быстро. «Только бы не упасть и доехать домой, только бы дотянуть!» – думала девочка. Наконец она вошла в троллейбус, и вроде стало полегче… К сожалению, свободных мест не было, и она стояла, прислонившись к поручню. Потом все почернело.
Катя открыла глаза – вокруг было много разных людей в пальто и зимних шапках, а она лежала на полу троллейбуса – голова раскалывалась! «Слава богу, милочка, очнулась… Ты знаешь, как тебя зовут?» Пожилая пара помогла ей подняться, но держаться на ногах было невозможно – мутило, а в голове все путалось… Держась за старичков, она вышла вместе с ними на следующей остановке. Они аккуратно положили Катю на лавочку и позвонили В. З. из автомата. Оставив студентов, В. З. прилетел на своих «жигулях» через двадцать минут.