Снежная Принцесса

— Тот, кто занимается непонятно чем и непонятно где, — заявил он, выступая по телевидению, — всегда представляет потенциальную угрозу для общества. Мы должны заботиться о безопасности наших граждан и знать, чем они занимаются. По-настоящему здоровое общество держит под контролем всё и всех.

Больше всего от этого контроля страдал шоу-бизнес. Когда Илана, так и не дождавшись звонка Вито, в конце ноября пришла в «Stella Polari», он сказал ей, что топ-студия в этом году работать не будет.

— Не продлили лицензию, — вздохнул кутюрье. — Сейчас идёт проверка. Они обещали закончить к ноябрю, но конца всё не видно. Мы уж не спорим, не возмущаемся. Лучше не дразнить гусей. Во всяком случае, пока. Я всё же надеюсь, что этот психоз закончится…

— А вот я уже и не надеюсь, — нахмурилась Джеральдина Вустер. — «Чистильщиков» теперь в парламенте абсолютное большинство. Олигархи, Церковь и Партия борцов за чистоту — триумвират, которого я всегда боялась. И вот теперь у них полный симбиоз. Трёхглавое чудище, которое пожирает страну…

— Джерри, не пугай ребёнка, — мягко упрекнул Джеральдину Вито, но взгляд его говорил совсем другое — «Не говори при ребёнке лишнего!»

— Наша принцесса не из пугливых, — махнула рукой старшая наставница. — И прекрасно знает, какую информацию надо принимать к сведению, не вынося на широкое обсуждение.

— Дочь нашего главного олигарха тоже пробует себя в модельном бизнесе, — сказала Илана. — Зачем Отто Грундеру поддерживать тех, кто может ей повредить?

— Его дочери никто не повредит, — усмехнулась Джеральдина. — Ты же знаешь, что нотации у власть имущих всегда заготовлены для чужих детей, а не для своих собственных. Они всегда позволяли себе то, что запрещали другим. Всегда, во все времена. Церковь и «чистильщики» со всеми этими проповедями о нравственности только помогают таким, как Грундеры, прокладывать дорогу своим детям, оттесняя чужих. Между прочим, топ-студия «Астерии» вовсю работает. У них проверку провели быстро. Желающих туда поступить хоть отбавляй. Ещё бы! На сегодняшний день это единственная школа моделей в Гаммеле. И детей туда принимают исключительно из «хороших» семей. Лучше бы тебе отсюда уехать, детка. Я слышала, после Нового года приезжает герцогиня Левенхольд. Если она предложит тебе пожить на Майдаре, не отказывайся.

«Лучше подожду, когда Мартин сможет прислать гостевой вызов», — подумала девочка.

Незадолго до Рождества Церковь выступила с предложением провести внеочередное шествие юных светоносцев. Она решила приурочить его к дню святого Дамиана. Этот святой прославился как экзорцист, исцеливший несколько человек от одержимости.

— Думаю, наши дети с радостью внесут свой вклад в борьбу с нечистью, которая поселилась в нашем прекрасном городе! — вещал по всем каналам первосвященник Джулиус Раффинади. — Пусть они пройдут по Гаммелю, озаряя его светом своих факелов и своих юных чистых душ. В этот день во всех храмах будут проходить службы, и да поможет нам святой Дамиан, изгоняющий бесов! Да поможет он нам изгнать полчище бесов из нашего города! Я верю, что совместными усилиями мы сумеем одолеть холод и тьму!

На следующий день во время большой перемены Илану отыскал Таддеуш Бельски. В глазах его плясали весёлые огоньки.

— Я тут надумал улизнуть с этого дурацкого шествия, — шепнул он. — Подождёшь меня на углу Андерсена и Блюмменштрассе? Там, где всякие маленькие киоски… Когда наш отряд будет проходить мимо, я шмыгну между «Мороженым» и «Новогодней сказкой», а ты подожди меня за телефонными будками. Идёт?

— А если заметят? Я-то не состою в Лихтен-Югенд, а вот у тебя могут быть неприятности…

— Да какие неприятности? Ну, скажут родителям… Они мне ничего за это не сделают. Они же знают, что всё это чушь собачья. Погуляем в парке, на лерах покатаемся… Завтра там не будет такой очереди — многие же в это время на шествии будут.

Улизнуть Таддеушу удалось. Похоже, никто ничего не заметил. Илана потом долго вспоминала, как они бежали по улице Андерсена, задыхаясь от смеха и бьющего в лицо холодного ветра. Уже почти стемнело, и в городе зажгли всю иллюминацию. До чего же были красивы украшенные к Рождеству магазины. Особенно «Сказочный мир». Недавно его немного перестроили, и теперь его витрины представляли собой периодически меняющиеся голограммы со сказочными сюжетами. Освещение в магазине тоже постоянно менялось, и он напоминал огромный загадочно мерцающий кристалл. Магический кристалл, грани которого то вспыхивали, то гасли, порождая всё новые и новые картины. Герои сказок появлялись и исчезали, растворяясь в разноцветном тумане. Они словно манили за собой в волшебный мир, где все чудеса становятся явью…

— Без трёх минут пять, — сказал Таддеуш, остановившись. — Давай посмотрим! Сейчас откроются двери вон в той башне, и появится Кот в сапогах…

— А вот это ещё неизвестно, кто там появится! Картинка может быть и другая — если мы загадаем другую сказку. Со мной такое уже было.

— Правда? Тогда я хочу, чтобы в этих часах появилась… Снежная Королева!

— Присоединяюсь. Дама она, конечно, малоприятная, но её сказка уже рассказана…

— И её песенка спета! — весело подхватил Таддеуш.

Заиграла знакомая мелодия, и едва резные дверцы башенки пришли в движение, как на Илану вдруг нахлынул страх. Она подумала, что лучше бы за ними оказался Кот в сапогах, но, похоже, неведомый волшебник уже исполнил её первое желание и ничего не мог изменить. Таддеуш даже подпрыгнул от восторга, увидев открывшуюся картинку. На фоне звёздной ночи чётко выделялись две фигурки — надменная красавица в сверкающей короне и тонкий бледный мальчик.

— Здорово! Вот уж действительно «Сказочный мир»… Или это твои проделки?

— Не знаю… — пробормотала Илана. У неё было такое чувство, что зловещая фигура Снежной Королевы предвещает что-то плохое. — Тэд, может, домой пойдём?

— Да ты что?! Мы же в парк собирались. А домой я тебя потом вмиг доставлю. Погуляем, и я вызову Чарли с машиной… Кончай хандрить!

И Таддеуш, схватив Илану за руку, со смехом потащил её за собой. Заразившись его весельем, она уже почти забыла о своих тревожных предчувствиях, но когда из какого-то переулка показалась вереница фигур в белых балахонах, страх вернулся.

— Это не шествие светоносцев, а парад страдающих ожирением! — хохотал Таддеуш. — Нет, ты только посмотри на них!

Белые плащи с капюшонами пришлось надеть поверх зимней одежды, и участники шествия выглядели довольно неуклюже.

— В этих балахонах они похожи на монахов, которые неделю разговлялись после Великого Поста! — веселился Таддеуш. — Нет! Это призраки тех, кто помер от обжорства! Разбрелись в своих саванах по всему городу! Кстати… Не потерять бы мне свой саван. Где он там?