Сны. Начало
Шрифт:
Женщина говорила, опустив взгляд в стол, лишь изредка поднимая его на собеседника.
«Х-м-м… а она прическу сменила. Вроде бы и мелирование, но другое. Раньше – более контрастно были выкрашены локоны, а сейчас окрас более ровный, переходы почти не видны. И волосы длиннее. Она что – решила волосы отращивать? А что? Я не против, ей очень идет и мне нравится! А еще очки… Нет, она и раньше очки носила, не все время, а только работая за компьютером. А сейчас тоже очки, но оправа тоньше, стильно смотрятся и, опять же – ей идет!».
Тут процесс созерцания оператора прервал Карпов:
–
Тут научные работники заспорили, причем спор их касался каких-то прежних времен, звучали чьи-то фамилии, потом посыпались термины, которых Плехов и вовсе не понимал.
Чуть подождав, Плехов, подумав, решил, что все это ему вовсе не интересно! По всему выходило, что по сути проблемы эти двое спорили и ранее, а сейчас Евгений наблюдал продолжение этого спора.
– К-х-м-м… Алла, а нельзя ли еще кофе? Пожалуйста!
Спорщики замолчали. Потом Алла вышла в приемную, а Карпов, пожевав губами, улыбнулся и кивнув головой, показал Плехову большой палец руки. Одобрил, значит!
Когда женщина вернулась с тремя большими чашками кофе, Карпов заговорщицки подмигнул Плехову и просительным тоном обратился к Зацепиной:
– Аллочка! Красавица и душа наша! Я вот хотел от себя лично и от имени Евгения попросить вас… Простите нам маленькие слабости, а?
Алла удивилась и приподняв бровь, уставилась на начальника:
— Это вы сейчас о чем, Владимир Семенович?
– Да все про то же, Алла, все про то же! Я сейчас окно открою, вентиляцию включу, да? А ты же никому не расскажешь, что начальник… такой-сякой… нарушал им же подписанный приказ о запрете курения в помещениях Центра?
Женщина засмеялась:
– Ну что с вами поделать, если вы такие слабые и хоть какое-то время без никотина не можете? Я сделаю вид, что ничего не заметила!
Карпов кивнул и чуть поклонился:
– Спасибо, добрый вы человек, Алла Дмитриевна!
– Только у меня тоже просьба к вам будет по такому поводу! – улыбалась женщина.
– М-да… ну ладно, излагай! – согласился Карпов.
– Я тоже в таком случае покурю! – выпалила Алла.
— Вот как?! Так это… так ты же вроде бы бросила? – удивился Карпов.
– Ну… если мужчины столь слабы и удержаться не могут, куда деваться слабой женщине? – Алла перевела взгляд на Плехова.
– А что я? Я всецело – как вы! – открестился тот.
– Ну вот и договорились! – довольно засмеялся начальник, - А то мы тут неизвестно сколько просидим, а курить хочется уже сейчас!
Потом, покурив и попив кофе, Карпов продолжил опрос Плехова:
– Евгений! Насколько ты оцениваешь как сильные… или достоверные болевые ощущения в своих снах?
Плехов задумался.
– Что боль была и боль сильная – это точно. Сомневаюсь, конечно, что ее уровень соответствовал ранениям, полученным этими людьми…
– Давай по порядку, Евгений. Вот в первом случае, с тем капитаном…
– Х-м-м… как вы сами понимаете, контузий у меня самого никогда не было. Оценивать по опыту не могу. Голова болела очень сильно. Даже… как-то мысли туго ворочались, постоянно обрывались
из-за нее.– А рука? – спросила Алла.
– Рука тоже болела, но… меньше. Я ее тогда вообще не чувствовал. Ее как будто не было вовсе, но боль тупая такая, постоянная – была.
– Так… а про Савельева? – вмешался Карпов.
– У Савельева… Когда он уставать начал, появилась боль от старого ранения в левом плече. Ныло. И постепенно эта боль нарастала. Терпимо, но раздражало неимоверно. А когда граната сзади рванула… Резкая, как ошпарило кипятком. Помню, что я сам тогда зашипел от этой боли. Да и потом Савельев… он на морально-волевых держался.
– Ага, ага… ну так вот. Аллочка! Ты обдумай все это, соотнеси с показаниями программы. Потом еще с тобой это обсудим, - негромко пробурчал Карпов, - Ну что, други мои… не пора ли нам сделать перерыв, покурить, выпить кофейка. Может даже коньячку туда плеснуть, для вкуса и аромата. Ты как, Аллочка, осуждать будешь такое предложение?
Алла секунду подумала, потом залихватски махнула рукой:
– А-а-а… сгорел сарай – гори и хата! Мы с вами и так сегодня столько инструкций уже нарушили…
Карпов засмеялся:
– Заметь, Женя, всю тонкость подначки Аллы Дмитриевны! Инструкции-то эти нарушали все мы, а вот ответственность за эти проделки – на мне, как на присутствующем руководителе. И как бы не заход это такой тонкий – дескать, раз нарушали оба, то будет какая-то просьба, снова в нарушении инструкций. Не так ли, Аллочка?
Женщина чуть улыбнулась, давая понять, что начальник не так уж и не прав.
Карпов погрозил ей пальцем:
– Ну – если только в пределах разумного!
– Так, Евгений… следующий наш вопрос, который нас интересует и интересует очень сильно… От этого, можно сказать, зависит весь дальнейший план исследований и опытов! Вот ты в опросах упоминал о, скажем так, серийных снах. Давай-ка сейчас, мой друг, об этом – поподробнее!
Плехов задумался. Помогла ему Алла наводящими вопросами.
– Возможно они и раньше были, но отчетливо я связи не усматриваю. Сейчас – не усматриваю.
– А когда ты точно понял, что сны последующие продолжают прежние? – спрашивала Алла, делая какие-то пометки в блокноте.
Плехов вздохнул, посмотрел на Карпова и покосился на оператора.
– Лет в четырнадцать.
– И о чем были эти сны?
– Ну, вы сами понимаете… четырнадцать лет…
– Что-то эротическое? – догадавшись, кивнула женщина, - О какой-то реальной девушке или женщине?
Евгений все никак не мог привыкнуть, что нужно рассказывать все, в том числе и о таком интимном.
– У нас в подъезде, парой этажей выше жила семейная пара. Его я толком и не помню. А женщина… я ее до поры, до времени, тоже не очень-то замечал. Нет, понятно, что я здоровался с ними, из вежливости. Она мне казалась совсем взрослой, даже, пожалуй, старой. А как-то раз, случайно… Она зашла в подъезд чуть раньше меня. У нас лифт постоянно ломался. Вот я, поднимаясь вслед за ней, поднял голову… Ну и увидел ее ноги под юбкой. И даже трусики. Тогда, как вы помните, девушки и женщины носили довольно короткую одежду.