Соблазн
Шрифт:
Конечно, без всяких сомнений.
Он был моим «другим».
Глава 16
«Путь истинной любви никогда не был гладким».
Уильям Шекспир
Знание о том, что в этом мире у тебя есть истинный смысл жизни, не пустяк. Трудно держать голову высоко и не задыхаться, когда все внутри тебя взрывается от новой правды. Еще тяжелее по-прежнему смотреть на человека,
Линкольн исчез, чтобы принять душ и переодеться. Я была уверена, что главная причина — это убраться подальше от меня. Я не виню его. Иногда воздух между нами казался настолько густым, что едва можно было дышать.
Стена, которую Линкольн отдал мне под рисование, была покрыта огромной простыней.
Я работала над ней время от времени. И там не было ничего кроме двойного слоя грунтовки и широкой несуразной полосы зеленого цвета, которую мне, вероятно, следует снова закрасить белым. Прежде чем он, наконец, позволил мне покрасить стену, все было по-другому. Я была человеком, начнем с этого. Я была собой, просто девчонкой. А сейчас все изменилось. Я не знаю, что осталось от этого человека — или кто занял ее место.
Я просто смотрела на стену и решила, что не коснусь ее до тех пор, пока не буду уверена, что именно здесь должно быть. Пока не узнаю, кто рисовал на стене.
Телефон Линкольна жужжал на кухонном столе.
Я подошла, взяла телефон и позвала его.
Нет ответа.
Посмотрела на экран, и на нем высветилось новое сообщение. Я не собиралась его читать, но часть была видна. Я увидела, от кого оно.
«Есть новости. Городская коммерческая недвижимость. Если мы не возьмем сейчас, они…» -
На этом сообщение обрывается. Чтобы увидеть полностью, надо его открыть, но тогда Линкольн узнал бы, что я шпионю. С чего бы Магде связываться с агентством по недвижимости?
Характерный щелчок двери в ванного напугал меня. Я быстро вернула телефон на то же место, где он и был, немного повернув к краю стола, и помчалась к моей стене, притворившись, что поправляю покрывало. Я слышала, как он спустился в зал и остановился около свободной спальни. Комната с вещами, принадлежавшими его матери, заперта. Он никогда туда не заходит, но и не может расстаться с несчастными вещами, которые лишь напоминают ему о том, чего больше нет.
— Привет, — сказал он, проходя в гостиную, а затем за барную стойку. Он открыл холодильник.
Я все еще неловко дергалась с простыней, боясь посмотреть на него.
— Ты голодна?
— Нет. Я в порядке. Я… Я думаю, звонил твой телефон.
Я услышала, как он закрыл холодильник, подошел к своему телефону и нажал пару кнопок. Я повернулась к нему лицом именно в тот момент, когда он положил телефон в карман.
Он наиграно потянулся и посмотрел на свои часы.
— Я и не подозревал, что уже так поздно. Мне пора идти, — сказал он, копаясь в вещах и собирая их, — он больше не хотел со мной говорить. Линкольн схватил свои ключи и бумажник. Это был всего лишь предлог, чтобы отправится к Магде.
Казалось все, что только что произошло между нами, больше не имеет никакого значения. Мы не достигли какого-то понимания, хоть я и была уверена
в том, что он тоже почувствовал связь между нами.И где-то среди этих мыслей было мое разочарование и гнев.
Почему каждый раз, когда узнаю о себе что-то новое, это новое все усложняет?
— Что у тебя за дела, Линк? — спросила я, и по моему тону было понятно, какое у меня настроении.
Я положила ладони на барную стойку с противоположной стороны и посмотрела на него.
— Куда ты направляешься?
— Есть дело, затеянное мной ранее, — взгляд Линкольна блуждал по комнате.
— Ты избегаешь разговора со мной? Думаю, я имею право знать, что происходит, — и это было правдой.
Сначала Линкольн меня проигнорировал, и я подумала, он нагрубит в ответ, но он просто опустил голову.
— Я дал тебе обещание, так что не собираюсь врать, но мне нужно идти, и хочу, чтобы с тобой было все в порядке.
— А что, если этого не будет? — дерзко ответила я. И ничего не могла с этим поделать, мне было ненавистно, что он опять вместо меня выбрал Магду.
— Мне следовало доверять тебе раньше, Вайолет.
Если он зовет меня полным именем — быть беде. Я пристально смотрела на свои ноги.
— Я мог бы задать вопросы, на которые тебе было бы трудно ответить, — он продолжал давить, — но, когда ты думаешь, что мы должны что-то обсудить, ты всегда мне об этом говоришь, и я уважаю это.
Он все ходил вокруг да около, пытаясь что-то сказать, и я почувствовала, как мой гнев сменяется паникой.
— Что ж, я не ограничиваю тебя. Скажи все, что хочешь. И спроси, что хочешь.
Он чуть моргнул, но так, будто не может контролировать веки, будто не может выдержать моего взгляда, а после закрыл глаза. Когда заговорил, казалось, что его голос слышится откуда-то издалека.
— Ты рада, что Феникс вернулся?
Мое горло будто сдавило. Я чувствовала, как начинаю заливаться румянцем, который отчаянно хотела согнать. Я немного прикусила нижнюю губу с внутренней стороны.
— Нет, — сказала я слишком тихо. — Конечно, нет, — добавила я в попытке самоутвердиться.
Линкольн вздрогнул и отошел от меня на несколько шагов.
— Это можно было бы понять, если вы… ну, вы двое были… близки.
— Он контролировал мои эмоции, — сказала я тихо сквозь сжатые зубы. Мы действительно об этом говорим? Сейчас?
Он вздохнул.
— Да, у него все под контролем. Даже сейчас. Он может ранить тебя, как бы я не был силен, я не могу… — он остановился.
Мы растеряно стояли, пока он не тряхнул головой, вымучено посмеялся и захватил один из оставшихся стаканов с водой, только чтобы разбить об пол.
— Он всегда будет здесь! Феникс часть тебя, и я никогда не смогу этого изменить! — он сжал кулаки, и я видела, что он старается успокоиться.
Я чувствовала, что дрожу от страха. Но боюсь не его, а за него. Моя нижняя губа дрожала, и я старалась взять себя в руки, пока смотрела, как он исключительно спокойным образом разрушается.
— Это не похоже на тебя. Ты слышишь, что говоришь? — спросила я.
Казалось, будто кто-то наполнил его всеми этими новыми мыслями в дополнение к уже имеющимся благодаря Ониксу. Держу пари, я знаю, кто это. Магда любую ситуацию обратит в свою пользу.