Соблазнительные изгибы
Шрифт:
– Мы с ним договорились, – говорит она сквозь слезы. – Он подробно все расписал в контракте. У меня не было выбора, кроме как согласиться.
Отчаяние в ее взгляде удушает.
– Погоди, Мейер, можешь толком объяснить, что именно там написано? – спрашиваю я, хотя до чертиков боюсь узнать.
– Там сказано, что если я расскажу кому-нибудь о нас с ним, о браке и о том, что у нас есть общий ребенок, то все права на Бейли отойдут к нему. С моего согласия… То же самое будет, если у меня возникнут отношения с кем-нибудь из его спортсменов.
Мое тело немеет.
Быть со мной – это значит
Черт, черт, черт… Хочется разделаться с этим куском дерьма.
– Знаешь, зачем он это сделал?
Вместо ответа целую ее в макушку. Она натянуто улыбается.
– Потому что я рассказала ему о той ночи.
– Мейер… – не верю я своим ушам.
Она кивает.
– Да, о нас с тобой.
– Значит, часть истории правда? Я и ты… Но тогда почему она не моя? – Внутри все сжимается от ее взгляда, и приходит догадка: – Так ты уже была беременна, когда мы встретились?
– Да, – шепчет она.
Мои плечи опускаются.
– Что случилось? Мне нужно знать. Пожалуйста, расскажи все как есть.
Мейер делает глубокий прерывистый вздох и переносит меня в прошлое.
Разножанровая музыка гремит со всех сторон. «Ракус Роу» в пятницу вечером – место разгульное. В холодном ночном воздухе то и дело слышится смех, а пьяные вопли – обычное дело.
Оглядываюсь по сторонам, одергивая худи с вышивкой университета Авикс, чтобы убедиться: ткань прикрывает все места.
Будто мне есть что скрывать!
Честно говоря, есть, но никто не узнает об этом еще пару месяцев, если то, что я прочитала в Интернете о беременности, правда.
Хоть бы так оно и было.
– Нашла! – кричит Бьянка позади меня.
Натягиваю улыбку и поворачиваюсь к ней как раз в тот момент, когда она захлопывает заднюю дверь машины своего нового парня, Купера. Она хвасталась, что он дает ей ключи.
Бьянка машет телефоном.
– Завалился между сиденьями, так и знала.
– Чем от тебя пахнет? – морщусь я.
– О да, это неизбежно, когда проводишь много времени с Мистером-Обливаюсь-Дезодорантом-Каждый-Час.
Из меня вырывается смешок, а Бьянка улыбается во все тридцать два и разворачивает меня лицом к себе.
– Пока что я не до конца понимаю, зачем ты настояла на участии в вечеринке, но, думаю, скоро станет ясно. Вечер только начинается… – Она игриво поднимает бровь.
Я приехала сюда забыть свою новую реальность, пусть ненадолго стать той, кем была еще неделю назад, до того как две полоски все изменили. Но Бьянке это знать необязательно.
– Пропустить вечеринку братства? Да ни в жизнь, – играю свою роль.
– О, детка, такой ты мне нравишься гораздо больше! – Поднимаемся на крыльцо, и какой-то старшекурсник открывает нам дверь, пропуская внутрь. – Вообще сегодня вечеринка команды, а не братства, но поверь: там будет много акул, если ты понимаешь, о чем я. Все, что от нас требуется, – улыбаться, и будет жарко.
В доме нечем дышать, столько в нем народу.
Бьянка кричит:
– Мей, не оглядывайся. На нас смотрит широкоплечий светлокожий сердцеед.
Голова непроизвольно поворачивается.
– Ты не слышала, что я сказала? – хохочет подруга.
– Извини, – хихикаю я. – Все равно никакого светлокожего сердцееда я не заметила.
– Потому что он смешался с толпой. Но, поверь, его взгляд до сих пор направлен на тебя.
В этот момент к нам подбегает Купер, в его глазах читается раздражение.
– Прости, но мне нужно уехать. Срочно понадобились деньги, чтобы внести залог за одного тупорылого первокурсника. Надо выручить парня.
Бьянка качает головой:
– Но ты уже не можешь водить машину. Ты выпил.
– Давай поедем вместе.
Я мягко высвобождаю руку из руки Бьянки.
– Поезжай, а я останусь.
– Но я же не могу бросить тебя тут одну, – хмурится она.
– Тут половина девчонок из моего общежития. Со мной все будет хорошо.
– У нас дело не одного часа, Мейер, – скалится Купер.
– Ребята, ну серьезно, поезжайте.
– Но я же твой проводник в ночную жизнь команды, – топает Бьянка.
– Би, иди уже.
Купер вытаскивает ее за дверь до того, как она снова начнет протестовать, и я остаюсь одна.
Блуждая по комнате, здороваюсь с ребятами, которых знаю, останавливаюсь и перекидываюсь парой фраз с девушкой, чьи волосы покрашены в фиолетовый (она изрядно набралась), однако, куда бы я ни шла, ощущаю тень за собой. Направляюсь к кухне, и тень движется за мной. Тянусь к дверной ручке, и на мою руку ложится чья-то горячая рука, задерживая на месте. Оглянувшись через плечо, вижу парня в черной бейсболке, низко надвинутой на лоб. Глаза скрыты, на губах ухмылочка.
Он на голову выше меня, пахнет морским бризом и солнцем, может быть, летними ночами.
Смерть для девчонок – перед таким не устоять.
Или лучший друг.
Нет, скорее, первое.
Он что-то говорит. Его губы растягиваются в улыбке еще больше. Я краснею и растерянно моргаю.
– Прости… что?
Хмыкнув, он повторяет:
– Привет, говорю.