Собрание сочинений (Том 2)

– Не огорчайся, сынок, - говорила мать.
– И хуже могло быть. Что, если бы в дом угодило?

Так и другие считали. После грозы полсела перебывало возле их дома: вздыхали, сочувствовали, радовались, что пронесло.

Да только Павке что от этих разговоров!

– Все равно без скворечни плохо, - не унимался он.
– Воробьи вон уже крутятся, а жить им теперь где?

В скворечне уже больше месяца жили воробьи.

– Можно новую скворечню сделать, - посоветовала мать.
– Подожди, отец вернется, или Спиридоныча попроси. Вдвоем и соорудите.

Павка обрадовался.

И правда, как это он не подумал о Егоре Спиридоновиче? Тот такие скворечни для детского сада сделал - загляденье! Если его попросить, так новый скворечник лучше прежнего будет!

– Я сбегаю, попрошу, - сказал Павка.

– Вот и хорошо, сынок! Сбегай, - поддержала мать.

Егор Спиридонович встретил Павку, как всегда, ласково.

– Ну как, дружок, не струхнул в грозу? Слышал, побаловался Илья-пророк у вас. Мамка-то небось заволновалась!

– Скворечню у нас разбило, - сказал Павка.
– Так вот я попросить хотел вас: помогите новую сделать! Мамка говорит: отца подожди. А чего его ждать! Ведь вы мне поможете?

– Скворечник?
– удивился Егор Спиридонович.
– Ну что ты, дружок! Охота тебе думать о таких пустяках. Баловство это! Если б ты о деле меня попросил...

Павка растерялся.

– Каждое дело, дружок, оно свой смысл имеет, - продолжал Егор Спиридонович.
– К примеру, спроси меня, как оконную раму сколотить или табурет сделать. Охотно! Покажу, расскажу. Это всегда полезно. Работа, она человека кормит. Не для баловства она, работа! А ты - скворечник! Еще игрушку какую сделать попроси или там модель!

Павка слушал Егора Спиридоновича и ловил себя на мысли: "Модель! А ведь я хотел попросить его помочь модель ракеты сделать и корабль, чтоб по Быстрице плавал. И, наверное, если б Егор Спиридонович захотел... Он все умеет. Только хорошо, что я не просил, раз он за баловство это принимает..."

– Я думал, раз вы для детского сада скворечни делали...
– наконец произнес он.
– А так не надо, я просто...

– Для сада я по договору делал, не как-нибудь, - заметил Егор Спиридонович.
– Совсем иной коленкор, дружок!

Павке стало как-то не по себе. И что его дернуло вести этот разговор! Уж лучше бы и правда отца дождаться!

Он помялся еще несколько минут и, не зная, что делать, виновато заторопился:

– Пойду я...

– А то посидел бы, дружок, - сказал Егор Спиридонович.
– Куда спешить! Сейчас стекло буду резать. Поглядишь. Алмаз у меня новый.

– Нет, мамка просила, - соврал Павка. Пойду.

– Ну, бывай! Заходи!

Павка вернулся домой с виноватым видом, будто совершил что-то дурное.

– Нету Егора Спиридоновича дома, - сказал он матери.

– Нету, так потом можно, не беда, - утешила Павку мать.
– Или отца подожди до вечера. Потерпят твои воробушки!

8

Матери хорошо так говорить! Она ведь только о скворечне думала, и все, а у Павки теперь другое из головы не выходит. Вот, к примеру, всюду люди работают. И у них в селе, и в городе, и на целине, и на стройках, он, Павка, знает. Да и как же иначе! Все работают. А для чего? Чтоб деньги за это получать? Да?

Павкин отец каждый день с элеватора домой приходит. Туда зерно со всего района свозят. Разве не важная работа на элеваторе? Конечно, важная! И отца все хвалят, снимок его на доске Почета висит. А там зря никого не выставляют. Отец работает и два раза в месяц приносит с работы деньги. Павка даже дни знает когда. Но почему-то отец вовсе не говорит об этих деньгах, отдает матери, и все. А говорит совсем о другом. О том, сколько машин они сегодня с зерном приняли. Какой урожай будет в этом году. Как худо бывает, когда на весах целая очередь машин собирается. Как кто работает. И сам Павка знает уже, что отец радуется, когда кто-то хорошо работает, и огорчается, когда в работе помехи есть. Выходит, думает он о том, как лучше работать на элеваторе.

И Павкина мать так. Про что только не расскажет! И как иностранцы на колонке свои машины заправляют. И как бензин им первого сорта не подвезли и из-за этого конфуз получился. А как-то раз даже рассказала, будто кто-то деньги ей лишние давал, чтоб она без очереди бензин отпустила, а она ему эти деньги в лицо кинула и бензин вовсе не стала отпускать. "Езжай, сказала, - куда хочешь, а я тебе не отпущу! Нечего человека взятками оскорблять".

Выходило так, что и отец с матерью и другие люди вовсе не из-за одних денег работали и думали вовсе не о них.

А вот Егор Спиридонович как же? В детском саду он скворечни за деньги сделал, а Павке так просто не захотел. А еще дружком называет! Значит, за деньги работать - не баловство, а без денег - баловство? Разве в деньгах и есть главный смысл?..

9

Воробьям долго терпеть не пришлось. Вернулся отец, осмотрел разбитый клен и сам предложил:

– Придется помочь старику. Ветки подрубить да разбитые места краской покрыть. Авось и зарастут. Как думаешь, Павел? И скворечню сделаем. Согласен?

– Согласен, - сказал Павка.
– А клен заживет?

– Постараемся, чтоб зажил...

Все следующее утро они провозились возле клена. Отец достал какую-то специальную краску и покрыл ею голые места. Ветки, которые были задеты молнией, укоротил. Клен словно помолодел.

Потом смастерил скворечню. Получилось не худо. Может, и не такой скворечник вышел, какой в детском саду, да все же лучше прежнего.

– Теперь хлеба у матери попроси, - сказал отец.
– Туда положим. Пусть полакомятся наши погорельцы.

Павка принес кусок хлеба. Покрошили его прямо в скворечник, и Павка полез на клен. Ствол у клена удобный - как по лестнице можно лазать.

– Не свались только!
– предупредил отец.

Когда Павка слез обратно, они вместе посмотрели с земли на свою работу.

– А что, - заметил отец, - недурно вышло! Конечно, твой Спиридоныч, может, и лучше бы сделал, да ему платить надо... Пойдешь сегодня к нему? спросил он.

Павка замялся.

Пожалуй, впервые сегодня он сравнивал работу отца и Егора Спиридоновича.