Покинув заморское великолепье — Оазисы, пальмы и зной,Трубят журавли над весеннею степью И клином летят надо мной.Они утомились, они отощали За этот далекий полет,Крылами три тысячи верст отмахали,Но рвутся вперед и вперед.Летят, подогнув голенастые ноги,Под перьями ветер свистит.А следом, по той же небесной дороге, Журавушка старый летит.От них отстает, отстает, отстает он,Уже не пристроиться в ряд — Надорвано сердце последним полетом,И старые крылья болят.Зачем ты торопишься, бедная птица?Тебе молодых не догнать.Они возвращаются жить и плодиться,А ты к нам летишь умирать!Усталый,
ты нынче же, вечером синим, Падешь у гнезда своего...Но, видно, страшнее, чем смерть на чужбине, На свете уж нет ничего....Над сизым холмом высоту набирая,В бессмертную веря судьбу,Торопит вожак многокрылую стаю, Трубит в золотую трубу.Под солнцем косматая степь серебрится, Роса на травинках блестит.Ведут перекличку усталые птицы — И молча отставший летит.
«Я завидую завистью светлой...»
* * *
Я завидую завистью светлой Тем, кто строит стране корабли, Перед кем в изобилье несметном Раскрываются тайны земли.Тем, кто колос растит небывалый, Кто штурмует арктический лед, Кто взрывает кремнистые скалы И кто камень на камень кладет.Но завидуя — не унижаю Повседневной работы своей:Я профессии лучшей не знаю, Потому что не знаю трудней.Когда лампа полночная светит И бумага лежит на столе,Я не только за строки в ответе — Я в ответе за все на земле.
Бор
Вхожу я в бор, в высокий цех природы. Здесь тишина — громов и бурь сильней, Напряжены ветвей трубопроводы И кабели чешуйчатых корней.Ни озорных березок, ни плакучих Понурых ив... Ветрам наперерез Уходят сосны в облачные кручи,Ввысь, в кубатуру синюю небес.И только слышно в тишине бессонной,В настое из озона и смолы — Как поршни, равномерно и синхронно Качаются могучие стволы.И древесина зреет золотаяДля мачт и свай, для плотницких работ.Зеленых рук своих не покладая,Бор трудится как может: он растет.
Радуга в горах
Шагал я горною тропой,Был склон горы туманом заткан, Вдруг солнца луч — и надо мнойРаскрылась радуга внезапно.Жар-птицей сказочной она В таком явилась оперенье,Что обесцветила до дна И все слова, и все сравненья.И в сердце мне закрался страх — Что я могу, чего я ст'oю,Как людям передам в словах Красу, увиденную мною?Но разум все твердит: трудись, Смани словами эту птицу,Пускай она покинет высь И на твою слетит страницу!
«В этом доме я не был четырнадцать лет...»
* * *
В этом доме я не был четырнадцать лет, Предо мной не раскроется дверь,Я тебе не любимый, не друг, не сосед — Просто старый знакомый теперь.Но едва лишь завижу твой дом вдалеке,Так мне светел твой кажется дом,Будто это не он отразился в реке,А река отражается в нем.И когда средь рассветной живой тишины Прохожу мимо окон твоих,Вижу — это не окна зарей зажжены,А заря загорелась от них.
1954
Старик у витрины
Вот старик стоит перед витриной, Где выставлены яркие игрушки,И прохожие думают: «Наверно,Он подарок выбирает для внука».А старик стоит под мокрым снегом, Перед ним глянцевитые лошадки, Медвежата из мягкого плюша И почти настоящие трамваи.Он стоит спиною к прохожим, Смотрит на добрые игрушки И, глядя на них, вспоминает,Что у него не было детства.Вспоминает, как в далекие годы Он стоял босоногим сиротою Перед пестрой, веселой витриной,В магазин войти не смея даже.По-старчески шевеля губами,Он теперь стоит перед витриной,И
в кармане у него есть деньги — Много может он купить игрушек.Он бы мог купить и этот катер,И вот этот синий паровозик;Но стоит он, в магазин не входит: Некому ему дарить игрушки.И старик стоит перед витриной, Задумчивый на вид и спокойный,И шепчет что-то, вспоминая Минувшие войны...
«Ты скажешь — смешно вспоминать о забытом...»
* * *
Ты скажешь — смешно вспоминать о забытом, О том, что не сбудется вновь.Но где-то за всеми делами, за бытом Минувшая светит любовь.Любовь, что не хочет обнов и гостинцев,Не просит возвышенных фраз,С которой не встретиться и не проститься, Не свидеться с глазу на глаз.Она, как звезда отдаленная, светит Сквозь годы удач и невзгод,Любовь, что тебя на пороге не встретит, Хозяйкой в твой дом не войдет...
Смелость
Один на бегу остановит коня, Пройдет по реке в ледоход, — Зато без друга средь бела дня На кладбище не шагнет.Не страшен другому ни бой, ни враг, Вся мистика нипочем, — Вот только начальства боится так, Что вмиг немеет при нем.А третий шагнет в огонь и в ночь,И ступит на талый лед,И, чтобы друзьям в беде помочь,По минным полям пойдет;Какая б его ни ждала гроза — Угроз и гроз не боясь,Любому любую правду в глаза Он выскажет не таясь.Не то чтоб он всех на свете мудрей Иль от смерти заговорен — Ослушаться совести своей С детства боится он.
На вырубке
Погасло зарево заката,Умолк веселый шум пилы,И запах винно-горьковатый Струят упавшие стволы.Здесь, на делянке опустелой,Где сонная клубится мгла,Одна осинка уцелела,Ее не тронули: мала.Она во тьме листвой лопочет И вздрагивает среди пней — Как будто бы проснуться хочет,Как будто страшно стало ей.Замрет — и вдруг звенит спросонок, Не в силах ничего понять,Как пробудившийся ребенок, Зовущий умершую мать.
Первый мост
...И вот он вырвался из чащи По следу зверя. Но поток,В глубокой трещине урчащий,Ему дорогу пересек.На берегу другом — добыча,Для всей семьи его — еда: Нетронутые гнезда птичьи,Косуль непуганых стада...Себе представив на мгновенье Закрытый для него простор, Затылок он в недоуменье Косматой лапою потер.И брови на глаза нависли,И молча сел на камень он,Весь напряженьем первой мысли, Как судорогою, сведен.И вдруг — голодный, низколобый — Он встал, упорен и высок,Уже с осмысленною злобой В ревущий заглянул поток.И, подойдя к сосне, что криво Росла у самого обрыва,И корни оглядев — гнилье! — Он стал раскачивать ее.И долго та работа длилась,И камни падали в обрыв,И с хрустом дерево свалилось,Два берега соединив.И он тропою небывалой На берег перешел другой,И пот со лба отер усталой — Уже не лапой, а рукой.
Гордыня
Над пустотою нависая криво,Вцепясь корнями в трещины камней, Стоит сосна у самого обрыва,Не зная, что стоять недолго ей.Ее давно держать устали корни,Не знающие отдыха и сна;Но с каждым годом круче и упорней Вверх — наискось — все тянется она.Уже и зверь гордячки сторонится, Идет в обход, смертельный чуя страх, Уже предусмотрительные птицы Покинули гнездо в ее ветвях.Стоит она, беды не понимая,На сумрачной обветренной скале...Ей чудится — она одна прямая,А все иное — криво на земле.