Собрание стихотворений и поэм

Кто виноват? На ком лежит вина? Виновна разведенная жена, Чьих недостатков и не перечесть… Начальник бывший, позабывший честь…

Кто из людей виновен больше всех? Друзья, чьи жены в ссоре, как на грех, Два чудака, кого чужой успех Терзает и порой лишает сна, – Особенно профессии одной: Будь стихотворец или кто иной…

Кто виноват? На ком лежит вина? На госте, что с темна и до темна Гостил, – но все же отбыл наконец… Кто виноват?.. В недобрый час гонец…

Кто виноват? Порою – все кругом: И бывший друг, что сделался врагом, И твой сосед, что строит новый дом, Кто ж без греха? Отвечу я с трудом:

Безгрешен я… Безгрешен ты… Других, Пожалуй, больше не встречал таких, Не видел ни во сне, ни наяву И потому других не назову…

Сегодняшняя боль сойдет на нет, Сегодняшних не станет завтра бед, Болезней после смерти сгинет след… Вчерашний день всегда всему виной! Возможно ли найти ответ иной?..

*

Я на концертах давно не бывал, Хоть не утрачивал к ним интереса… В песню реки и мелодию леса Страстно влюблялся – и все забывал.

Очень давно не ходил я в кино… Вечером поздним, рассветною ранью Звезды считал на небесном экране – Все было звездами озарено!

И на музеи не тратил я дни: Разве заменят твой облик прекрасный, Краскам и кисти ничьей не подвластный, Изображеньем расхожим они?

Новых художников нужно ль корить, – Хоть толковать о них нынче и в моде? Только один есть создатель в природе, Тот, что твой образ сумел сотворить.

От театральной уйдя суеты, Понял я: вся моя жизнь – это сцена. Ты же – любви моей автор бесценный, И героиня любви моей – ты.

Новых стихов не читаю – нет сил! Пушкин… Не знаю поэта новее: Строки твержу я о чудном мгновенье, Что он когда-то тебе посвятил.

КОГДА УСЛЫШАЛ ПЕСНИ ПОЭТЕССЫ ШАЗЫ ИЗ КУРКЛИ

1

Едва я услышал те песни – как мне показалось: Весь мир – это дом безутешного плача и мук… В мелодиях Шазы – смертельная боль и усталость, В тех песнях печальных – отчаянья замкнутый круг.

И вдруг показалось: земля – это свадьбы раздолье, Мечты, что сбылись, у накрытого сбились стола: То песня заздравная Шазы рванулась на волю И людям надежду и светлую радость несла…

2

Тебя обманули, и нет твоей боли предела, Любимый тебя на сердечные муки обрек. Каким же он был недоумком, скакун оголтелый, Что мимо промчался – и свежей травой пренебрег!

Родители выгнали в ночь, и кляня и позоря, Из дома тебя – не самим ли себе на беду? Как Бог допустил, что злодейски срубили под корень Расцветшее дерево в собственном вешнем саду!..

Ты малых детей день и ночь в колыбели качала, Ты горько любила их – пусть родила не в любви… Ночами мелодия странная тихо звучала – Стон раненой лани? А может быть, песни твои?

Ты раненой ланью была… До чего же не скоро До нас твоя песня дошла и в сердца, и в дома… Нам души пронзала мелодией чистой и скорбной И радость дарила, которой не знала сама…

*

Не только лишь песня, а каждое слово Аварцев – сокровище, данное нам. Не слово, а слог из-под отчего крова За жемчуг и злато вовек не отдам.

Блестят не от солнца вершины и кручи – Без речи аварской нет гор для меня. Не мощными волнами море могуче: Напевом родным среди ночи и дня.

И тот не мудрец, кто чужое решает Скорей перенять, позабыв о своем… Сегодня и мертвый язык воскрешают, А мы – на живом языке не поем.

Веками в полях с сорняками воюют, – А сколько их в речи аварской у нас! Целители раны искусно врачуют, – Изранено слово родное сейчас.

Где песен Махмуда былая певучесть? Прозрачность озер? Птичий щебет и свист?.. Аварский язык!.. Тяжела его участь, Болят его зубы… Найдется ль дантист?..

МОЕЙ СТАРШЕЙ СЕСТРЕ ПАТИМАТ

Уже неделя, как не снились мне Отец и мать, укрыты мглой ночною. Два брата, что погибли на войне, Неделя – как не говорят со мною.

Не понимаю, в чем я виноват, Что не раскрыли мне свои объятья Отец и мать?.. Чем плох я, младший брат, Что стороной меня обходят братья?

Определит ли кто вину мою? Что допустил я, преступил, нарушил? Чем дома я или в чужом краю Честь запятнал? Кому я продал душу?

О горы, вы же знаете меня С тех пор, как здесь мне выпало родиться, Вы, реки, что бурней день ото дня: Чего скрывать мне и чего стыдиться?

Перебирая четки дней своих, В окно гляжу в надежде на прозренье: Когда я изменил, в какой же миг Свой цвет, чтоб чье-то заслужить презренье?

Я к старшим уваженья не терял, К больным я не утратил состраданья. Кому я льстил?.. Кому не доверял?.. Не оставлял ли женщин без вниманья?

Печальные вопросы… Кто теперь Мне объяснит, кого же я обидел? Сестра моя, открой скорее дверь, Ах, как же я давно тебя не видел!

…Корову подоила, молока Мне подала она и села рядом: Как мамина, тепла ее рука, Совсем как мама – ободряет взглядом.

Что вновь осиротел, что виноват Я в чем-то, – Говорил до самой ночи. Она в ответ мне: не печалься, брат, Сегодня же увидишь всех воочью…

И жизнь, что многозвучна и пестра, Как вехами, она обозначает: Мать в поле жнет… А старшая сестра Здесь, в сакле, колыбель мою качает.

Как я болел, как холили меня И как я выздоравливал, на счастье… И вся ей вспоминается родня, Все наши радости и все напасти.

Пока текли негромкие слова, Сгустилась тьма, Ночь дню пришла на смену… Коснулась тут подушки голова – И, как ребенок, я заснул мгновенно.

В сон погружаясь, Слышу вдруг: «Сынок…» Подходит мать и смотрит ясным взглядом. «Как хорошо, что вас найти я смог», – Сказал отец, с ней оказавшись рядом.

Родные, как случилось, что во сне Я не встречал вас целую неделю! …Тут оба брата подошли ко мне И рядом сели – будто в самом деле…

Сказали мать с отцом: чтить обещай Свою сестру, в ней – помощь и участье… И братья вслед за ними: навещай Ее за нас за всех – как можно чаще…

…И те слова, проснувшись поутру, Я записал, не ошибиться силясь: «Ты старшую не забывай сестру, Коль хочешь, чтобы мы тебе приснились».

ПРАВЛЕНИЮ СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ ДАГЕСТАНА С ПРОСЬБОЙ ОСВОБОДИТЬ ОТ ДОЛЖНОСТИ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ

Мотор барахлит, И бензин на пределе. Как только душа моя Держится в теле?

Звонки и приказы, Разборы, раздоры… Пора бы все бросить! – Советуют горы.

И вторят им реки В расщелинах тесных: Оставить все это И вправду уместно.

Немало причин Для такого решенья: Мои недостатки, Мои прегрешенья.